Руководство по системной поведенченской психотерапии - Геннадий Аверьянов

Таким образом, «рационализация» – есть «объяснение» не конкретных актов, а всего наличного поведения человека в целом. В этой связи правы и психоаналитики, которые считают, что это «объяснение» скрывает реальное положение дел (впрочем, каково реальное положение дел, остается вопросом, несмотря на заявления аналитиков). Также оправданны и суждения Б. Рассела, поскольку если какое-то действие человека противоречит его личностной идентификации, то очевидно, что он будет его рационализировать, чтобы не нарушать общей связи элементов своего существования, им установленной.

«Оправдания» и «обвинения» делают акцент на первой части «причинно-следственного отношения». Иными словами, когда «следствие» кажется очевидным, то «объяснение» используется, с тем, чтобы определить его «причину», при этом в случае «оправдания» эта причина обосновывается «объяснением» как должная, в случае же «обвинения» она обосновывается «объяснением» как недопустимая. Роль и той и другой формы при этом остается очевидной; обе они служат «объяснению» собственного поведения человека, однако при «оправдании» это «объяснение» служит защитно-оборонительной цели, при «обвинении» – защитно-наступательной.

Особого внимания из всех представленных феноменов «объяснения» заслуживает, конечно, «оценка».[447] В целом, «оценка» есть «объяснение» «по умолчанию», и в данном случае индивидом «объясняется» правомерность его апперцептивного поведения. Собственно, результат апперцепции определяется функционированием динамического стереотипа, а не «личностью», однако допустить собственную несостоятельность в этом вопросе «личность», в свете соответствующих аберраций, не может. Потому «оценка» служит тому, чтобы «приписать» сознанию («личности») его активную роль в апперцепции: «Это такое, потому что…». На самом же деле «это такое» благодаря соответствующим динамическим стереотипам, а что по этому поводу «думает» «личность», не играет равным счетом никакой роли. В «картине» результаты апперцепции подвергаются разработке, возникают аберрации («объяснения»), которые усиливают и постулируют результат апперцепции в качестве «данности». «Плохое» и «хорошее», «правильное» и «неправильное», «достойное» и «недостойное» – все это и многое другое есть «оценка», то есть «объяснение», толкование факта: «Он такой, потому что…»

Психотерапевту следует уметь четко выделить «объяснение», различить его по данным формам. При этом нужно помнить, что предлагаемые пациентом «объяснения», как правило, не преследуют цели что-либо понять или хотя бы уяснить для самого себя. «Объяснения» – это речь, обращенная к другому (в данном случае к психотерапевту), оно «придумывается» для него. Как писал Л. Витгенштейн, «ты должен дать объяснение, которое будет принято. В этом вся суть объяснения»847. Зачастую эта тактика не осознается пациентом, но то, что пациент перед сеансом настоятельно продумывает, проигрывает, меняет и дополняет собственные «объяснения», приготавливаемые им для психотерапевта, свидетельствует об этом со всей очевидностью. Принимать «объяснения» пациента всерьез по крайней мере несерьезно. Хотя, разумеется, они должны быть внимательно выслушаны, для того чтобы, во-первых, у пациента не возникло ощущения, что он «не понят», поскольку его не дослушали, а во-вторых, чтобы четко знать все заготовленные пациентом аргументации, что крайне существенно, ведь, когда он, пытаясь сохранить свои прежние дезадаптивные динамические стереотипы, будет «тасовать» и «передергивать» факты, его всегда можно будет обратить к его же собственным «объяснениям».

Впрочем, с диагностической точки зрения важны не сами «объяснения»[448]848, но то, какие действия со стороны пациента они блокируют, а какие, напротив, «продюсируют». Если некое действие блокируется, следовательно, во-первых, оно есть, во-вторых, составляет для пациента «проблему», в-третьих, нуждается в реализации, или видоизменении, или интеграции в общую структуру его действий. Если некое действие «продюсируется», то следовательно, во-первых, по тем или иным причинам оно нуждается в поддержке, то есть или недостаточно выражено, или встречает на пути своей реализации некоторые сопротивления; во-вторых, данное «продюсируемое» действие имеет своего антагониста, которое, возможно, и является действительно желаемым; в-третьих, «продюсируемое» действие может оказаться и вовсе не желаемым, но возникшим по причине каких-то «третьих сил», эти «силы» должны быть выявлены и отведены в соответствующий контекст, а сами вызванные ими и «продюсируемые» «картиной» действия должны быть редуцированы.

Наконец, необходимо определить, насколько пациент способен «констатировать» фактическую данность, не включая ее в «причинно-следственные закономерности», то есть шаблоны, определяемые соответствующими динамическими стереотипами. То есть то, насколько он может дистанцироваться от собственного поведения, осуществлять поведение в отношении поведения. Здесь также следует обратить внимание на «локус контроля». «Интерналы» и «экстерналы», как известно, различаются по способам интерпретации разных социальных ситуаций, в частности по способам получения информации и по механизмам их казуального объяснения. «Интерналы» более активно ищут информацию и обычно более осведомлены о ситуации, чем «экстерналы». В одной и той же ситуации «интерналы» атрибутируют большую ответственность индивидам, участвующим в этой ситуации. «Интерналы» в большей степени избегают ситуационных объяснений поведения, чем «экстерналы»849.

«Объяснение – констатация»

Психотерапевтическая техника, призванная обеспечить редукцию «объяснений» пациента с заменой их на «констатацию», должна удовлетворять нескольким требованиям:

· во-первых, необходимо четкое уяснение пациентом естественности психического механизма «объяснения»;

· во-вторых, осознание пациентом того, что его «объяснение» – это лишь способ избежать или мотивировать свое действие; способ, который не свидетельствует о «правильности» или «неправильности» поведения пациента, но, как правило, способствует дезадаптивным стратегиям;

· в-третьих, принятие пациентом того факта, что «констатация» – единственно возможный вариант адекватного суждения;

· в-четвертых, понимание пациентом того, что «констатация» есть определение тех фактов, которые есть в наличии, и не сопровождается ни оценкой, ни интерпретацией;

· в-пятых, уяснение пациентом того факта, что «констатация» должна стать точкой отсчета будущего поведения, в противном случае «объяснение» будет поддерживать устоявшиеся дезадаптивные стереотипы.

Для реализации этих требований необходимо соблюсти следующую последовательность действий:

Первый этап (подготовительный).

1) Психотерапевт собирает соответствующую информацию об особенностях речевого поведения данного пациента в настоящем аспекте, то есть необходимо выяснить, насколько он склонен к «объяснениям», насколько эти «объяснения» определяют его поведение, а также уровень «интернальности» пациента.

2) Далее необходимо выяснить, какие «объяснения» пациента поддерживают его дезадаптивные динамические стереотипы. Определяется содержательная часть «объяснения», проясняются все его элементы. Необходимо выявить те элементы «схемы», которые привели к возникновению данного «объяснения», а также те действия, которые или блокируются, или «продюсируются» данным «объяснениям», и цели, которые достигаются этой поведенческой стратегией. Здесь же пациенту представляется подробный разбор процесса формирования его «объяснения», то есть вербализируются те жизненные обстоятельства («опыт») пациента, которые привели к тому, что у него сформировались именно такие «объяснения». Далее пациенту демонстрируется иллюзорность его «объяснений», а также та функция, которую они выполняют, блокируя или «продюсируя» то или иное действие.

3) Далее следует создать соответствующий «модуль» в «картине» пациента: «“Объяснение” – это способ парализовать активность. Объяснение всегда субъективно и не отражает реального положения дел. Это естественный психический механизм, однако, учитывая всю сложность психической организации человека, он вносит искусственную структуру в процесс функционирования естественной, отчего возникают дезадаптивные расстройства. Истинная причина никогда не известна, поскольку у каждого события не одна, а бесконечное множество причин. Впрочем, важно знать не причину, но фактическое положение дел, чтобы действовать целесообразно и действительно осмысленно. “Констатация” позволяет выполнить именно эту роль».

4) Наконец, необходимо сформировать соответствующий «базис» в «схеме» пациента, для этого озвучиваются две следующие позиции. Во-первых: «“Объяснения” служат человеку для того, чтобы что-то делать или чего-то не делать. Если же у человека возникают “проблемы”, то он “объясняет” их и, поскольку они теперь обоснованы, лишается возможности предпринять какие-либо конструктивные действия». Во-вторых: «В отличие от “объяснения” “констатация” позволяет четко определять реальное положение дел и те возможности, а также задачи, которые фактически стоят перед каждым человеком в каждый конкретный момент времени. “Констатируя”, человек перестает быть заложником обстоятельств, он обретает определенность и уверенность, а не фрустрируется и не пугает самого себя. Таким образом, он может принять необходимые решения и действовать, решая встающие перед ним проблемы».