Черный ксеноархеолог - Юрий Валерьевич Максимов

– Что-то здесь не видно ничего синего, – заметил Келли.

– Некоторые цвета выгорели или размыты, – ответила Лира. – Многое скрыла растительность.

– Во всем городе действительно нет синего цвета, – сказал Иши.

– Почему же его тогда назвали Синим? – поинтересовался андроид.

– Это что-то вроде нашего юмора. Синий только в названии.

Вдруг неккарец остановился, глядя в очередной переулок. Тут не было трупов, а краска на стенах сохранилась лучше, чем на площади. Черные птички с розовыми хохолками прыгали по плитам и ворковали.

– Здесь все выглядит так, будто ничего не случилось, – заметил Иши.

Меня охватило волнение при мысли о том, что мы сейчас видим все так, как было при неккарцах. Словно мы попали в прошлое. Лира молча сжала мою руку – она тоже это ощущала.

Постояв, неккарец пошел дальше. Никто не смел спрашивать, куда он идет.

«Домой», – промолвил внутри меня Гемелл, и это было его первое слово с тех пор, как мы вышли наружу. Он держался необычно тихо, и я знал почему. Смотреть на последствия своего преступления было слишком тяжело. Я ощущал его жгучий стыд и раскаянье. А также тоску от осознания того, что ничего не изменить.

Когда мы шли по улицам, Иши вдруг задержался у очередного скелета. Разглядывая его, он произнес еще одно имя, похожее на «Щсиаллотс». И сказал:

– Мы тренировались вместе. Для экспедиции могли выбрать его, но выбрали меня.

Мысли о том, что случилось бы, если бы полетел все-таки он, так и остались невысказанными. Может быть, ничего бы не изменилось, кроме того, что сейчас Щсиаллотс стоял бы вместе с нами над скелетом Иши. А может, изменилось бы все.

Неккарец пошел дальше, и мы последовали за ним. Еще один раз он замер через несколько кварталов – в этот раз возле могучего дерева.

– Оно мое, – сказал Иши. – Я посадил его. В детстве каждый из нас должен посадить одно дерево.

– Значит, количество деревьев в городе соответствует количеству неккарцев, кто когда-либо жил в нем? – уточнила Лира.

– Да. Помню, я иногда представлял, как оно будет выглядеть много веков спустя…

Подойдя, он прикоснулся рукой к стволу, точь-в-точь как я в парке Гостивара. Погладил грубую кору. А потом вздохнул и вошел в ближайший дом. Мы пошли следом. Поднялись по винтовой лестнице на второй этаж и здесь попали в квартиру, довольно большую по неккарским меркам. Все было покрыто толстым слоем пыли – мебель, расположенный по центру очаг, посуда и три скелетированных трупа, лежащих недалеко друг от друга.

Стоя посреди комнаты, Иши какое-то время молча осматривался. Лицевые мышцы его дернулись, но я не знал, что это означало. Неккарская мимика проявлялась редко, и у нас все еще не было достаточно примеров, чтобы делать надежные выводы. Наконец он ткнул пальцем в направлении скелета, лежащего между двумя другими, и сказал:

– Моя мать. – Палец показал на второй труп: – Мой отец. – Затем палец передвинулся в сторону третьего: – Моя сестра. Все собрались у очага. Время обеда.

На дне запыленных мисок виднелись ссохшиеся остатки пищи, которую не успели съесть.

Подойдя к сестре, Иши наклонил голову, вглядываясь. Истлевшая плоть открыла маленький свернутый скелетик на месте живота умершей.

– Мой племянник, – отстраненно произнес неккарец. – Или племянница. Все-таки сестра смогла забеременеть. Долго не получалось…

Лира шумно вздохнула, поднеся руку ко рту.

– Я бы хотел немного побыть один, – произнес Иши, не сводя взгляда с трупа сестры. – Пожалуйста.

– Да, конечно, – ответил я и поспешил к выходу.

Остальные торопливо пошли за мной. Мы спустились на первый этаж и вдруг услышали сверху тонкий дребезжащий звук на границе слуха. Плач? Крик ярости? Заупокойная песнь? Мы переглянулись.

– Жесткач, – произнес Келли.

Лира еще раз вздохнула и провела ладонью по глазам. Неужели она плачет?

– Иши хорошо держится, – заметил Герби. – Все знали, что этот визит не будет простым для него. Но со временем ему станет легче.

– Откуда ты знаешь? – возразила Лира. – Ты судишь по человеческой психологии. А он не человек.

– Он – биологический организм, как и вы. Боль не может оставаться одинаково сильной неограниченное количество времени. Вы ко всему приспосабливаетесь. Это ваша природа.

Лира хотела что-то сказать, но промолчала, поскольку сверху донеслись шаги. Через несколько секунд Иши спустился к нам.

– Я должен их похоронить, – объявил он. – По-хорошему нужно похоронить весь город, но это слишком много. Я начну со своей семьи.

– Чем мы можем помочь? – спросила Лира.

– Позволить мне это сделать самому. Я знаю, что вы желаете снять процесс наших похорон для вашей науки, но я хотел бы оставить все это… приватным.

– Разумеется!

– Спасибо. А вы в это время можете поискать то, что вам нужно. Такова ваша работа. Я понимаю. Не стесняйтесь. Весь город в вашем распоряжении. Берите все что хотите и сколько захотите!

– Мы сюда не грабить приехали, – сказала Лира. – Мы привезли тебя!

– Но спасибо за позволение! – резко перебил ее Келли. – Может, тебе тоже что-то надо от нас для похорон? Какие-нибудь инструменты?

– Я обращусь, если потребуется. Но, думаю, ограничусь тем, что здесь есть. Я у себя дома.

Так мы разошлись с Иши до конца дня. Как только мы отошли подальше, Келли спросил:

– Ну что, начнем разграбление?

– Не разграбление, а сбор образцов! – строго поправила Лира.

Несмотря на расхождение в терминах, выглядели они оба одинаково возбужденно. Глаза горели энтузиазмом. Наверное, такой же вид был и у меня. В отсутствие Иши исчез траурный момент, неловкость и прочие негативные чувства. Нас охватил восторг первооткрывателей, предвкушение новых знаний и находок. Мы дорвались до целого неккарского города! Теперь мы могли не сдерживаться и вести себя как ксеноархеологи. Свободные, не скованные никакими правилами и законами.

То есть черные ксеноархеологи.

День триста десятый

Следующие пять дней прошли замечательно. Утром мы все, включая Иши, собирались на завтрак и обсуждали, кто куда отправится сегодня. Надо было методично обследовать город, карту которого еще в первый день составил Герби, опираясь на съемки с дрона. Определившись с направлениями, мы делились на три группы – я и неккарец, Келли и андроид и Лира сама по себе. Упаковывали обед с собой и расходились.

До обеда мы с Иши записывали очередные видео с его рассказами о жизни неккарцев. В интерьере города это смотрелось невероятно мощно. Он тут же показывал и рассказывал. Около полудня мы расставались с Иши, который уходил по своим делам. Мы не спрашивали, чем он занимается, но полагали, что продолжает хоронить мертвецов. Тех, кого знал близко. Ну а я, пообедав среди