Разыскания о начале Руси. Вместо введения в русскую историю - Дмитрий Иванович Иловайский

будем далеки от истины, если предложим в этих туземцах тот фульский язык, который во времена Константина и Мефодия хотя исповедовал уже христианскую религию, однако еще поклонялся своему священному дубу и соблюдал прежние языческие обряды. По всей вероятности, и лет семьдесят спустя, то есть во время Игоря, этот народ еще не далеко ушел в усвоении христианских нравов и все еще по своим понятиям и образу жизни был ближе к своим соплеменникам (также отчасти принявшим крещение), нежели к грекам или к соседним готам; последние уже во время Юстиниана I отличались преданностью христианству и были союзниками греков против утургуров-болгар. Малая симпатия к греческому господству и особенно племенное родство с русью, конечно, увлекли фульских туземцев на сторону русского князя в войне с греками[142]. Последние, как известно, старались привлекать на свою сторону соседних варваров, обращая их в христианство или склоняя их подарками. Очень может быть, что греческие интриги между таврическими болгарами не остались без влияния на какие-либо их попытки к отпадению от русских князей, что, в свою очередь, могло послужить поводом к жестокому наказанию и окончательному подчинению этих болгар, а также и к войне с самими греками. Во всяком случае, склонная к интригам византийская политика, умевшая сеять раздоры между соседями, очень хорошо всем известна. То, что автор отрывка говорит о награждении его областью и о доходах, назначенных в его пользу из собственных земель неприятельского князя, отзывается неточностью донесения, то есть некоторым хвастовством. Конечно, тут надобно разуметь возвращение какого-либо клочка земли, занятого варварами во время войны, и обещание помогать хлебом и скотом, в которых греки нуждались и которые у варваров были в изобилии. Указание отрывка на доходы неприятельского вождя с собственных земель, конечно лежавших по соседству, свидетельствует, что русский князь не впервые только пришел и покорил соседнюю страну, но что дело идет именно об усмирении и окончательном подчинении черных болгар. А иначе было бы непонятно, о каких доходах идет речь. Конечно, эти доходы, то есть дани с туземного населения киевскому князю, уже существовали; впрочем, теперь они могли быть увеличены[143].

Таким образом, по нашему мнению, появление руси на берегах Боспора Киммерийского восходит собственно к первой половине IX в.; но окончательное утверждение здесь киевских князей и распространение их господства на всю восточную часть Таврического полуострова совершилось не ранее эпохи Игоря, то есть приблизительно во второй четверти X в. В это-то время, как надобно полагать, образовалось здесь то русское владение, которое вскоре сделалось известно под именем Тмутараканского княжества. Русское название Тмутаракань (позднее сокращенное Тамань), конечно, есть только видоизменение греческого имени Таматарха. А последнее, в свою очередь, произошло от слитного названия Матарха или Метраха с членом та. В церковном уставе Льва Философа – следовательно, IX в. – в числе архиепископий, подчиненных константинопольскому патриарху, на 39-м месте упоминается та Мстра/а. Константин Багрянородный, у которого впервые встречается слитное название Тацатар/а, рядом с ним употребляет и название простое, то есть Матар/а. Затем в источниках находим следующие варианты этого названия: в средневековых еврейских надписях – Матерка, у нубийского географа Метреха, у арабов и генуэзцев XII в. – Матерха, у Рубруквиса – Матрига и Матерха и пр.

Таким образом, на месте Фанагории древних писателей и Фанагурии Прокопия и Феофана встречается у Константина Багрянородного Таматарха или Матарха. Но в период времени между Феофаном и Константином в странах азовско-черноморских совершились довольно важные перемены. Хазарское могущество было сломлено восстаниями некоторых покоренных племен, а также усилиями двух соседних народов, печенегов и особенно руссов. Последние своими судовыми походами в Азовское и Каспийское море нанесли сильные удары хазарскому государству и уничтожили его господство на берегах Киммерийского Боспора, где и основали свою собственную колонию. Печенеги долгое время теснили хазар с севера и опустошали их области; наконец, стесненные, в свою очередь, союзом хазар и узов, они устремились на западную сторону Дона и нахлынули на черноморские степи, занятые дотоле племенами угров и отчасти кабаров. Угро-кабары не выдержали этого нашествия и двинулись далее на запад в дунайские равнины. Некоторая часть печенегов осталась в своих прежних жилищах за Доном и Волгой, в соседстве с команами; но большая часть их орд заняла огромное пространство от нижнего Дуная до нижнего Дона. Византийское правительство с помощью золота и ловкой политики не замедлило воспользоваться этими варварами, чтобы сдерживать своих соседей как на Балканском полуострове, так и в черноморских владениях, то есть болгар, руссов и хазар. Впрочем, печенеги служили орудием обоюдоострым, то есть за плату и добычу давали вспомогательные дружины и тем, которые воевали с греками, например русским князьям. Этот варварский народ, в свою очередь, внес еще большее разорение и запустение в черноморские области и расширил там господство степной природы. Он также начал затруднять Днепровской Руси ее связи с берегами Азовского и Черного морей. Но он далеко не отрезал русь от этих берегов, как отрезали впоследствии более многочисленные и еще более дикие варвары, то есть половцы и татары.

Печенеги, между прочим, выгнали угров и хазар также из северной, степной, части Крыма и таким образом очутились на этом полуострове соседями греческих областей, то есть Херсона и Климатов. По словам Константина Багрянородного, они даже оказывали услуги херсонитам в их торговых сношениях с русью, Хазарией и Зихией, а именно за условную плату перевозили в Херсонес и обратно разные товары, как то: рыбу, воск, хлебные запасы, сукна, разные украшения одежды, пряности, дорогие меха и пр. Сами они доставляли грекам быков, овец, кожи и прочие сырые произведения своего скотоводства.

X

Географические известия Константина Багрянородного о болгаро-тмутараканском крае. – Девять хазарских округов. – Русское Тмутараканское княжество и его судьбы

Константин Багрянородный сообщает нам некоторые любопытные географические подробности о болгаро-тмутараканской области, а также и вообще о Северном Черноморье.

Вот что говорит он в 42-й главе своего сочинения: «Об управлении империей». «Пацинакия ограничивает всю русь и Боспор до самого Херсона, а также до Серета и Прута. Морской берег от Дуная до Днепра (Днестра?) заключает 120 миль (milion – тысяча шагов, следовательно, около нашей версты). Днестр от Днепра отстоит на 80 миль, и этот берег называется Золотым». «От Днепра до Херсона 300 миль; посередине встречаются гавань и озера, в которых херсониты добывают соль. Между Херсоном и Боспором расстояние в 300 миль; тут лежат города Климатов. За Боспором находится устье Меотийского озера, которое по его величине все называют морем; в него впадают многие и великие реки. Так, на севере он