Мы воплотим богов - Девин Мэдсон

Не сводя с него глаз, я пыталась осознать сказанное.

– Чилтейские корабли и солдаты? Но зачем?

Аурус развел руками.

– Она не сообщала. Хотя можно догадаться, зная, для чего обычно требуются корабли и солдаты.

– Она хочет на кого-то напасть.

– Да, вполне логичное заключение.

Я прикусила губу.

– Значит, ваша сделка не имела отношения ко мне?

Горстка риса застыла на полпути ко рту Ауруса.

– К вам?

– Речь о том, чтобы вынудить меня объявить себя Вельдом.

– Моя дорогая Дишива, – сказал он с ленивой усмешкой. – Девятке не нужен Вельд. Нам не требуются религиозные оправдания для захвата городов Кисии. Мы десятки лет вполне успешны без этого, а без Вельда – и еще дольше.

– Если вам удастся завоевать Кисию, что вы сделаете с императрицей Мико и госпожой Сичи?

Он какое-то время обдумывал ответ, пережевывая еду словно мысли. За дверями плавно покачивались силуэты охранников, переминавшихся с ноги на ногу.

– Все зависит от того, где и как они будут захвачены, – сказал он. – И насколько окажутся нам полезны. Их убийство не приоритетно для нас, если это вас успокоит.

Успокоит? В каком ужасе была бы Сичи, увидев меня сейчас. Но она отвечает за Кисию, а я – за свой народ.

За окном послышались крики. Ничего необычного среди общей суматохи поместья, но секретарь Аурус поднялся с кушетки и поспешно прошел к окну.

– Что они кричат?

Обеспокоенность Ауруса вызвала тревогу и у меня.

Он прижал к стеклу палец.

– Подойдите и скажите мне, что вы видите.

Я приблизилась, и мы оба на несколько долгих секунд замолчали, охваченные тяжелым предчувствием. Улицу за воротами заполнили левантийцы во главе с безошибочно узнаваемой Эзмой, чья корона из челюсти возносилась к ночному небу.

– А она старается выглядеть устрашающе, – произнесла я больше для себя, чем для собеседника.

– И вполне успешно, – тяжело вздохнул Аурус. – А я так старательно убеждал наших солдат, что они в безопасности рядом с левантийцами, несмотря на случившееся в Мейляне. Теперь они захотят получить мою голову.

Левантийцы приблизились, и я попыталась узнать кого-нибудь. Ошар там, среди них? А Ясс? Я не видела их после нападения на город.

– Прежде чем вы убили моих соотечественников в столице, выдвигался ли ультиматум или какое-нибудь предупреждение? – спросил Аурус, косясь в мою сторону.

– Нет. Каждый чилтейский солдат просто… уничтожался. Гидеон сказал, нашим главным оружием была неожиданность.

Секретарь хмыкнул.

– Должно это нас успокаивать или нет – не уверен. Как и в том, насколько сильный или слабый враг ваша заклинательница. Я считал наш союз надежным, но легат Андрус то же самое думал о Гидеоне.

– Гидеон ударил его ножом в спину. Буквально.

– Да, я знаю. Вы намерены поступить со мной так же, Дишива? Я, как видите, целиком полагаюсь на вашу милость, но уж если таков ваш план, предпочел бы, чтобы вы сначала дали мне время помолиться.

– Я считала, что вы нерелигиозны.

Его губы тронула кривая улыбка.

– Да, но ничто лучше не обращает в веру, чем взгляд в лицо смерти.

Толпа левантийцев подошла к воротам и остановилась, не отпуская поводья. Все чилтейские солдаты во дворе с опаской наблюдали за происходящим, держа под рукой оружие.

– Лучше бы это не закончилось убийством моих людей вашими, секретарь, – сказала я.

– Я как раз собирался сказать то же самое, ваше святейшество, – отозвался он. – Повторение того момента истории отнюдь не поспособствует созданию левантийского государства на землях Чилтея. Это предложение скорее основывалось на вашем ненападении. Один такой случай – стихийная вспышка, повторение – закономерность, которой мы допускать не можем.

Я сжала кулаки. Эзма понимала, что стоит на кону и ради чего я шла с чилтейским войском. Собирая Клинков у этих ворот, она плюнула на мою жертву. И неважно, какова ее цель – это плохо выглядело, и все тут.

Один из солдат Ауруса поспешил от надвратной башни к дверям поместья.

– Что ж, – заметил Аурус. – Похоже, мы скоро узнаем, чего она хочет. Если повезет, может быть, удастся разрядить ситуацию. Вы согласны?

Несмотря на оптимизм Ауруса, путь по коридорам так напоминал дорогу на казнь, что я не могла говорить, только переставляла ноги. Прибежавшего солдата мы встретили на полпути, его краткое сообщение Аурусу заключалось лишь в том, что Эзма хочет говорить с нами. С обоими. У ворот. Внутрь входить она отказалась.

Мы спустились во двор, полный переговаривающихся солдат и медленно перемещавшихся фонарей – стража обходила периметр поместья. Секретарь вышел первым, я вслед за ним, он был встречен тревожными и недобрыми взглядами. Некоторые солдаты что-то бормотали.

С одной стороны ворот находилась невысокая сторожевая башня, и вместо того, чтобы кричать через частокол, секретарь Аурус поднялся туда. Взобравшись вслед за ним, я окинула взглядом дорогу. Всю ее заполняли левантийцы, их лошади, горящие факелы и хмурые лица.

– Секретарь Аурус, – воззвала к нему Эзма. – Ваше святейшество. Незачем беспокоиться, мы не причиним вам вреда – во всяком случае, до тех пор, пока вы будете вести себя смирно и не навлечете на себя неприятности.

– Боюсь показаться банальным, – сказал секретарь, умудрившийся, несмотря ни на что, сохранить скучающий вид, – но могу я спросить, что все это значит?

– Вы теперь наши пленники, секретарь. Вы, иеромонах и ваши солдаты. Мы уже закрыли городские ворота и сейчас окружаем ваш лагерь, чтобы вы оставались там, где сейчас.

Я оперлась руками на парапет.

– Мы так не договаривались, – прошипела я. – Разве я согласилась стать твоим Вельдом для того, чтобы оказаться в ловушке? Ты же разрушаешь все, за что я боролась!

– Ты мечтала так узко, Дишива, – покачала головой Эзма. – Для чего принимать в дар небольшой кусочек земли, да еще и вечно быть благодарными, когда мы можем захватить всю империю? Твое сердце вело тебя верной дорогой, но народу нужны все земли. Вот чего мы заслуживаем.

– Каким образом отход от наших договоренностей поможет этого достичь? – спросил Аурус, и спокойный голос зазвучал напряженнее. – Ни один из моих солдат не понимает, что вы говорите, так что лучше вам отступить, пока окончательно не разрушили наш союз.

От ее улыбки меня до костей пробрал холод.

– Боюсь, наш союз не имеет для меня никакой ценности, секретарь.

– Никакой?

Теперь секретарь стиснул зубы.

– Мои люди никогда не смогут завоевать принадлежащую нам по праву империю, сражаясь на одной стороне с чилтейцами. Но мне нужно золото.

Аурус окаменел.

– Вы взяли нас в заложники.

– Очень правильно мыслите, секретарь. Сожалею, что вы не додумались до этого раньше. Вы были так заняты, так тревожились о