Судьба по-русски - Евгений Семенович Матвеев

до берега – «новым русским» зовется… Кто-то еще барахтается что есть мочи… Но больше тех, кто уже выбился из последних сил…

Вот и скажет мой герой Мухин (из фильма «Любить по-русски»): «Так, как жили, – жить нельзя! Но так, как живем сегодня, – невозможно!»

Горькие мысли мучили меня. Я понимал, что жили мы неладно, то страшное, что было в истории нашего государства, вызывало у меня боль. Мне становилось ясно, что шли мы не тем путем. Хотя я и остаюсь при убеждении, что коммунизм – это прекрасная идея. Это самая, на мой взгляд, совершенная форма общественного бытия. Нет, она не утопична, хотя и говорят, что она неосуществима. Просто мы до нее не доросли. Это идея не завтрашнего дня, а далекого будущего, может, отделенного от нашего времени тысячелетием. Ведь священные книги самых разных религий призывают к одному и тому же – к братству. Мы же дети одной планеты, одного Бога – Высшего Разума… И не должно быть между жителями одного дома распрей.

Так что не идея, которую предложили нам, виновата. Виноваты те, кто ее использовал для своих целей. Может, сознательно, а может, и по незнанию интерпретируя ее по-своему, и весьма просто. Вот нам и обещали рай еще при нашей жизни, обещали потому, что ни один из наших руководителей не прочитал (уверен в этом) до конца и с должным вниманием книги идеологов коммунизма. Хотя и те во многом ошибались…

Да разве только эти мысли не давали мне покоя? Однако высказывать их я не решался – не был уверен, что гляжу в корень проблем. Но прежние пафос, энергия борьбы, искреннее желание приблизить лучшую жизнь стали во мне заметно угасать. В ту пору я презирал, даже ненавидел себя. Меня мучила совесть оттого, что мне в свое время не хватило мужества защитить хорошие картины, которые «казнили» на парткоме. Когда на экранах появились фильмы Р. Быкова «Чучело», В. Абдрашитова «Парад планет», ряд других прекрасных картин, их сочли «странными» и назначили идеологическую проверку деятельности киностудий. А я промолчал, когда надо было встать и защитить их – пусть и одному среди всех членов парткома. Ведь я понимал, где, как и кем готовилась эта «казнь» талантливых работ талантливых режиссеров…

Вот почему я не возвращаюсь в партию коммунистов, и когда мне сказали, что начинаются выборы и мне надо участвовать в этой кампании, я ответил отказом: сказал, что теперь не с ними, хотя я и был членом компартии с 1946 года. Вы сначала покайтесь: и за расстрел царской семьи, и за то, что Россия устлана костями миллионов погубленных ни за что людей, лучших людей России. Докажите, что вы теперь другие коммунисты… Но нет, молчат…

И, отвечая одному очень приставучему журналисту, я сказал: «Партбилета я не порвал. Он слишком дорог мне, я с ним прожил пятьдесят лет. В нем такая сила любви к своей Родине, к народу… И мечта… Теперь, когда все рухнуло, я создал свою партию. И я – единственный ее член и генеральный секретарь. Называется она ЖПСС!»

Журналист опешил…

Расшифровываю: Жить По Собственной Совести… Это название, конечно, шутка, но я живу по этому названию всерьез…

Новая жизнь, реформы даровали народу свободу. Ликовать бы! А меня терзало другое, в душу вползал страх: так ли мы ее понимаем? Умеем ли ею пользоваться? Тогда почему так напористо, даже агрессивно хлынули в нашу жизнь цинизм, хамство, неуважительное отношение к старикам, женщинам, жестокость по отношению к детям?.. Почему с экрана, со сцены вытолкнули любимых героев из народа – рабочих, крестьян, учителей, врачей?.. Как могло случиться, что в открытые шлюзы весьма своеобразно понятой «свободы» понеслась мутным потоком всякая гадость, нечисть, пошлость?..

Меня мучила и другая мысль: как после распада большой страны жить дальше? Я не мог, не хотел поддаваться этому дикому рынку, ставить картины, потакающие низменным страстям, убогим вкусам. Я не хотел делать такие картины, где герои только тем и занимались напоказ, что теперь называют «любовью». Любовью «занимаются» животные, а люди – любят! Любят сердцем. Только это и есть Любовь, достойная Человека! Только такая Любовь и держит мир…

Вообще-то я неразговорчив (особенно если трезв). Таю от удовольствия, слушая умных рассказчиков и… анекдотчиков, вралей… В Малом театре я заслушивался Иваном Любезновым. Свои фантазии он начинал обычно так: «Вот на днях со мной был такой случай…» И как изобретательно, ярко, образно, сочиняя на ходу, он врал!..

С началом реформ я и нетрезвый умолк! Если и пытался выложиться перед кем-то, то вскоре стал понимать – не о том и не с тем я говорю. Понимал: свобода слова – это когда и сам с собою, прежним, не согласен. Не согласен со своими прежними поступками, которые совершал, искренне веря, что делаю благородное, как мне тогда казалось, дело… Вот и спорил с собою…

Но спорил и с другими: меня возмущало, угнетало, как быстро и как много новоявленные «демократы» (я сознательно взял это слово в кавычки) выбросили за борт, лишили дела умных, талантливых, профессиональных людей. Выбросили этак походя, обозвав их «перевертышами», «красно-коричневыми», унизив тем, что очернили, перечеркнули все, что было прежде сделано ими хорошего. Этим они оскорбили множество знающих, опытных – настоящих мужиков…

Кстати, оскорбленным чувствовал себя и я: этих мужиков я нес на экран. Мне хотелось, чтобы их больше ходило по земле – честных, совестливых, бескорыстных, живущих для людей. К слову – кто из моих героев строил на наворованное, отнятое у доверчивого народа с помощью различных махинаций себе виллы? Кто плескался в личных бассейнах или в морях там, за «бугром», как они говорят? Не напрягайтесь – не вспомните! Таких я не играл! Я не мог их играть – они мне органически противны… Ненавижу я их и сейчас, как бы они ни пытались себя приукрасить, создавая этот самый «имидж»…

Для меня ценность человечья – в другом! Если народ тебе доверяет – оправдай это всей своей жизнью! И оставайся таким до конца. Ведь есть же эти люди на Руси! Есть! И какое же это счастье – если тебе верят!

Вот с таким персонажем – честным бессребреником – я хотел бы выйти на экран. Но кто напишет теперь о таком? Кто решится пойти против того бурного потока грязи, который забрызгивает белое полотно экрана?

Кто?

Я тогда не подозревал, что на эту же тему думает еще один человек. Он и оказался этим «Кто-то»… Тем, кто подтолкнул меня к новому фильму…

Невеселые мысли,