Предел прочности. Книга четвертая (СИ) - Углов Артем

Мир, такой ясный и понятный, в одночасье может сойти с ума… слишком быстро. Стоит лишь подтолкнуть в нужном направлении и уже завтра появятся маги, взывающие к Тварям из небытия, что наделяют людей доселе невидимой силой. Появятся многочисленные шарлатаны и мошенники, гуру и проповедники, а опаснее всего будут те, кто подсуетится. Кто напишет книгу с новым Учением и создаст Церковь с филиалами по всему Шестимирью.

Новая религия это не только деньги, это в первую очередь власть… власть, которой вряд ли захотят делится действующие политики. Поэтому ящик Пандоры будут держать на замке, а все что с ним связано либо ликвидируют, либо отправят куда подальше, в тот же самый сто двадцать восьмой мир, который закрытый, и куда нет доступа Конкасан.

- Люди не дураки, они сами во всем разберутся! И чего боятся Организации, у нее знаете какой авторитет, - кипятился Леженец.

Никто его не поддержал, даже флегматичный Нагуров, обыкновенно отстаивающий официальную позицию власти. И тогда слово взял Авосян, до сей поры молчавший.

- Моя бабушка, - сказал он, - любила ходить на весенние ярмарки, где народа разного толпы. И встретился ей там безумец из числа местных дурачков, вечно шляющихся в обносках. Сказал, что дети ее прокляты и ждет их верная смерть, если не отрубит себе мизинец и не закопает под старой вишней в саду, которая не цветет третий год. Как вы думаете, что она сделала?

Все замолчали, даже разволновавшийся Леженец.

- После она доказывала нам, что это правда, и что спасла жизнь своим детям. Иначе почему на четвертую весну вишня зацвела?

Собрание продолжалось долгих три часа. За все это время собравшиеся так не смогли прийти к единому мнению: что делать и как дальше быть. В воздухе буквально витала мысль о том, что это последнее собрание группы в полном составе. Следующее пройдет без Воронова, а может и вовсе не состояться.

Каких-то пару лет назад я мечтал свалить с концами из негостеприимного иномирья, а теперь даже не знаю… привык что ли. И пускай хоть сто раз на дню дразнят дикой обезьянкой, мне здесь нравится. Нравится жить в небольшом, но уютном мотеле, что окружен стройными соснами. Нравится вдыхать по утрам густой хвойный запах и слушать вечное «угу» неугомонного филина. Спорить с дотошной хозяйкой о прелестях семейной жизни, а вечерами болтать с Авосяном, потягивая свежесваренное кофе на балконе. Если особенно морозно, то сидеть в холле первого этажа, куда непременно заявится Нагуров со свежими новостями из мира науки или Леженец с не менее свежими сплетнями о мире женщин.

Обожал вечера, когда народ был свободен и можно было перекинуться в карты, болтая о всяких пустяках. Когда приходившая в гости Альсон включала строгую начальницу и читала нотации, а спустя пять минут хохотала от щекотки. Называла дураком и начинала теребить короткий ежик волос на макушке, разумеется, если доставала.

Любил, когда в кабинете под номером 353 начинала напевать зеленоглазая Митчелл, тихонечко так и красиво, словно мама-кошка, мурлыкающая колыбельную котятам. И тогда Борко переставал шуршать бумагами, а Мо забывал ворчать и портить воздух.

Я даже полюбил дежурства, когда можно было развалиться в удобном кресле кряжистого корнэта и дремать, не думая ни о чем. Когда за окном сплошной чередой проносились городские пейзажи, а впереди ждала очередная забегаловка и новая история из жизни Мо. Пуская дрянная, про ту же простату с кулак или грибок на ноге, съевший половину ногтя. Я готов был мириться и с этим, лишь бы не покидать иномирье, которое вдруг стало важной частью моей жизни и по которому я буду сильно скучать.

А еще была одна девушка, с которой очень хотелось встретиться. Расставить все точки над и, подвести жирную черту под отношениями, которых толком не было. Просто понять, что это было, зачем и почему. Не верил, не хотел верить, что все так глупо закончится, без прощальных слов. Пускай обидных, насмешливых, ковыряющихся в открытой ране острым лезвием ножа. Согласен и на это, потому как финальная точка всегда лучше многоточия.

Я рассказал о своем желании Мо, на что тот заявил грозное:

- Совсем ополоумел, курсант?! Нашел время думать о бабах. Даже не смей высовываться наружу, романтик. Тебя там не телка ждать будет с распростертыми объятиями, а Марат с дружками.

Прав был напарник, аль Фархуни от своего не отступится. Потому как я его Эльдорадо – мистический город, покрытый золотом и драгоценными камнями.

Именно об этом я думал все три часа, покачиваясь на ветхом стуле. Одни и те же мысли бесконечно крутились в голове, а на заднем плане звучал монотонный голос Нагурова:

- Временные аномалии данного типа впервые были зафиксированы в прошлом столетии, учеными Николасом Веспером и Алехандро Вейсом. Экспедиция Ольского Университета изучала зоны тектонических разломов, когда столкнулась с необъяснимой оптической иллюзией, напоминающей марево в жаркий день. В отличии от известного природного явления сей феномен имело ярко выраженные границы, и скорее напоминал огромный шар, заполненный дрожащим воздухом. Проведенные эксперименты показали, что имело место быть нарушение пространственно-временного континуума.

- А если по-простому, - не выдержал Леженец.

- А если по-простому, то скорость течения времени в данном месте кардинальным образом отличается. Оно может быть в сто, в тысячу раз быстрее, если брать за основу расчета систему координат окружающего мира.

- То есть я резко постарею и умру, если туда сунусь?

- Эксперименты над живыми организмами не ставились, поэтому трудно представить эффект…

- Круто, - обрадовался Дмитрий. – Значит Воронов может превращать вещи вокруг себя в старую рухлядь? Вот это я понимаю, способности. Слышь, Герб, он тебе любое молодое вино в элитные сорта превратит. И тогда на отцовское наследство сможешь забить окончательно.

- То же мне виноделы... Если и превратит, то скорее в уксус, - съязвила Альсон, - Воронов не управляет процессами, а учитывая скорость временного потока…

- Да ладно вам: Герб подгонит товар, Саня все рассчитает, Воронов договориться с Марионеткой, поднапряжется как следует и вуаля – вино с южных склонов сорокалетней выдержки готово, всего лишь за пару секунд.

- Я попрошу, - возмутился Нагуров, – речь идет о серьезных вещах. Ранее науке была неизвестна причина возникновения эффекта Веспера-Вейса. Ученые полагали, что все дело в электромагнитной аномалии, возникающей в местах разлома горных пород. Но случай, описанный Вороновым… Вы понимаете, чем это может грозить?

- Хреновым вином? - попытался пошутить Леженец.

- Эти временные деформации… они растут, они множатся со скоростью очаговой инфекции. В последний годы было зафиксировано порядка восьмидесяти шести новых точек распространения. Это не просто пороги иного пространство, это… это место сопряжения двух параллельных вселенных, если будет угодно, истончившаяся перегородка.

- Хочешь сказать, что наполненный туманом мир, выступает в роли своеобразной прокладки? - нахмурил брови Мо. - И если она не выдержит, то миры столкнуться, наедут друг на друга? Это что ж тогда получается, всем наступит звездец?

- Я не знаю, слишком мало данных, - признался растерянный Нагуров. - Но даже боюсь предположить, что будет с живыми организмами в момент катастрофы, учитывая разность потенциалов…

- Слышь, умник, скажи прямо, мы все умрем? – не выдержал Дмитрий.

- Я, правда, не знаю.

- Пару лет назад шары Веспера-Вейса были зафиксированы в шестом и четвертом мирах, - произнес задумчивый Лановски, имевший привычку отмалчиваться на собраниях. – Вопрос времени, когда они доберутся до нас.

Полуподвальная комната погрузилась в тишину.

- Мужчины, чего поникли? – затянувшуюся паузу нарушил звонкий голосок Альсон. - На наш век жизни хватит. Пройдут сотни тысяч лет, прежде чем проблема станет серьезной. Кроме того, это всего лишь предположение, сделанное впопыхах и на коленке, не так ли, господин Нагуров?