Закон Уоффлинга (СИ) - "Saitan"

— Я люблю твою уверенность, знаешь? — совсем уж еле слышно прошептал он и зевнул. — Ты никогда не сдаёшься. Нужно было раньше начать приставать к тебе, мы потеряли так много времени… Сейчас я не могу даже поцеловать тебя, а мне так хочется большего.

— Тебе плохо? — встрепенулся Том.

— Слабость жуткая, кажется, я сейчас отключусь, — кивнул Гарри. — Договорим завтра?

— Конечно, — Том сам поцеловал его, и Гарри вяло шевельнул губами в ответ. — Спи, куколка. Я люблю тебя.

— И я тебя люблю.

Спустя десять секунд Гарри уже спал, приоткрыв рот.

Том провёл пальцами по своим глазам и увидел на подушечках влагу.

Не таким должно было быть их первое признание в любви друг другу! Всё должно было быть не так! Гарри должен был неистово его целовать и лезть в трусы, а Том должен был думать только о его соблазнительной заднице, а не о том, как лишить себя всех чувств, если Гарри умрёт!

«Ебаный Снейп! Ебаный Уоффлинг, ебаная тень!!! Почему все так хуёво в моей жизни?!»

Подлые слёзы потекли по щекам. Он крепко сжал железную раму кровати в кулаке, причиняя себе боль. Уголки металлической пластины впились в ладонь, рука онемела.

Безысходность давила, пыталась погрести его в куче пепла, заталкивала его в горло, чтобы не оставить ни одной лазейки для кислорода. Руке стало горячо. Он поднял её к лицу и увидел две глубоких борозды, сочащиеся кровью.

Руки в крови. Снова.

Он разглядывал кажущуюся чёрной в слабом лунном свете кровь и не понимал, галлюцинация это или нет. Слегка повернув голову, он увидел умиротворённое лицо Гарри и провёл повреждённой ладонью по его щеке, ожидая, что там не останется следа, но всё было по-настоящему. Тёмный развод на любимом лице взволновал так, что его подбросило на месте.

Том слез с кровати Гарри и уселся на свою, потому что лежать без действия с ним рядом стало невыносимо.

Беспокойная злая энергия циркулировала в нём, как опасная отрава, заставляла куда-то бежать и что-то делать. Две недели. Снейп сказал, что Лили заберёт Гарри через две недели. Этого нельзя было допускать!

Библиотека?

Дамблдор?

Тайная комната?

Снейп?

Хоть что-нибудь!

 — Ты слышишь меня? — прошептал Том в порыве отчаяния. — Знаю, что слышишь. Скажи, что тебе нужно от Гарри? Я готов дать тебе всё, что захочешь, только отстань от него!

Это было безумием, но Том не мог не попробовать хоть что-то, пока Гарри безмятежно спал, перемазанный чужой кровью.

— Мы всё равно спасем его, — со злой усмешкой продолжил упорствовать Том. — Ты ничего не получишь! Лучше бы тебе вступить в переговоры со мной сейчас, чтобы мне не пришлось тратить время на твое уничтожение, тварь.

«У неё нет человеческих страхов и расчетливости. С ней эти игры не пройдут», — заметил голос разума.

Но Том должен был попытаться. Что ещё оставалось?

— Молчишь? — как можно более цинично протянул он. — Что же, я тебя предупредил. Я не дам Гарри убить себя, тут тебе не на что надеяться. Скоро величайший волшебник современности — Альбус Дамблдор найдёт способ изгнать тебя обратно в ту дыру, откуда ты вылезла, а я позабочусь о том, чтобы рядом с Гарри не вспыхнула ни одна кровать.

Со стороны он выглядел глупо: сидел в полосатой больничной пижаме на краю узкой больничной койки в полумраке, разбавляемом молочным светом полной луны, и угрожал спящему Гарри.

— Ты слаба. Иначе Гарри уже был бы мертв. Ты так слаба, что не можешь справиться даже с больным ребёнком. Ты хоть знаешь, насколько сильны волшебники? Тебе до сих пор везло, но теперь твое везение кончилось, потому что ты столкнулась со мной.

«Мерлин, что за глупости».

Том поднялся на ноги, залечил руку, и скинул пижамную куртку. Хватит тратить время, пора за работу. Лучше он потратит время на взлом библиотеки, чем на бессмысленные разговоры с самим собой.

— Ты пропитан тьмой.

Том замер на месте, услышав непривычно хриплый голос Гарри. Медленно обернувшись, он столкнулся взглядом с абсолютно чёрными глазами без радужки и белка.

Бледное лицо выглядело неестественно, словно кто-то пытался примерить на себя чужую оболочку, но не до конца разобрался, как правильно двигать мышцами. Губы дергались невпопад, глаза не моргали, а брови беспрерывно двигались.

Том на всякий случай ущипнул себя за руку, и боль оказалось очень даже реальной. Том снова ощутил то же, что было в кладовке: животное желание убраться как можно дальше от этой твари, почти непереносимое желание выжить любой ценой. Температура в палате упала на несколько градусов, тень появилась на стене над кроватью Гарри: высокая, тощая, с длинными руками и мерзкими паучьими пальцами.

— Я знаю, — высокомерно ответил он, загоняя леденящий ужас в самый дальний уголок разума. — Ты правильно сделала, заговорив со мной. Ты знаешь, что я могу сделать, правда?

«Это просто не может сработать! Твой блеф — это просто детский лепет!»

«Главное, не спугнуть», — Том почувствовал слабину и теперь давил в это место, силой воли удерживая себя на месте.

Он не мог бежать. Он больше не ребенок.

— Знаю. Ты такой же, как я, проклятый жаждой силы, состоящий из тьмы. Поэтому ты можешь видеть меня и слышать. Твоя кровь так сильна… и вкусна, — Гарри высунул язык и провёл им по красной коже в уголке рта, — Я наблюдал за тобой, Том.

«Это что ещё должно значить?» — удивился голос разума.

«Плевать, сейчас не это главное», — решил Том.

— Не сомневаюсь, — хмыкнул он, рисуясь. Этот блеф был самым безумным в его жизни, ведь внутри он весь дрожал от страха. — Наверное, увидел много интересного и ЛИЧНОГО, да? Так что тебе надо?

Он почувствовал, как по спине противно стекает пот. Том даже не заметил, что весь взмок, несмотря на холод.

— Мне нужна пища, — ответила тварь ртом Гарри. — Накорми меня, и я оставлю это дитя в покое.

— Накормить чем? — осторожно подбирая каждое слово, спросил Том. — Что тебя насытит?

— Душа, — тень наконец справилась с мимикой, и лицо Гарри стало совсем обычным, если не считать глаз и отсутствия мимики. — Дай мне другую душу.

Том натянул пижамную куртку обратно и присел на свою кровать, не отрывая взгляда от черноты, заполонившей любимые зелёные глаза. Тело Гарри не двигалось, даже голова не повернулась в сторону Тома, только губы шевелились, и от этого зрелища по телу бегали муравьи. Хотелось выкурить тварь из него, вырвать эту мерзость так сильно, что мышцы напряглись.

— Тебе сгодится любая душа? — спокойно уточнил Том, стараясь не шевелиться вообще.

— Человеческая, — подчеркнула тень. — Души людей способны излечить того, кто почти развоплотился.

Том про себя удивился. Он больше не понимал, какого чёрта происходит.

— Если тебе сойдёт любая человеческая душа, почему ты прицепилась именно к Гарри? — не удержался от вопроса он. Тень вроде охотно вела диалог, так почему бы не постараться вытянуть из неё больше.

Рука Гарри поднялась с одеяла, и чёрные провалы внимательно обследовали её, сжимая и разжимая пальцы, но на этом силы тени кончились, и рука безвольно шлёпнулась обратно.

«Мелкие движения она может совершать, может перехватывать контроль», — проанализировал увиденное Том.

— Мне повезло. Этот ребенок не должен был родиться, его появление — это огромная редкость. Череда таких совпадений практически невозможна. Его появление на свет на мгновение нарушило баланс энергии между мирами, в пространстве появилась дыра, и я смог пролезть в неё. И попал в него, ведь своего тела у меня давно нет. Я слаб, почти стёрт из реальности, я не могу покинуть его, не могу найти другую душу, не могу вытянуть его душу, пока он жив. Я вынужден ждать, пока она естественно отделится от тела, и только тогда я смогу насытиться. Я заперт в нём. Помоги мне.

Природное любопытство Тома вгрызлось в него острыми зубами. Он и представить не мог, что нарушение баланса — это лишь свершившийся факт, ставший причиной появления тени.

— Помогу, если расскажешь больше. Кто ты? Откуда взялся? Что за миры? — жадно спросил он.