Сказка про наследство. Главы 1-9 - Озем

жилплощади свекровушки. Как родились Тамара с Леськой, ТыМЗ трехкомнатную квартиру дал в панельке. Опять же рядышком с домом Агнии. Тогда всем давали. И для Машутки места хватило. Но девчонки выросли. Им свой, отдельный угол нужен. Отец должен позаботиться, а он зенки заливает… Старуха Чиросвий умерла. Она родня Кулыйкиным. С Агнией дружила, на ее стороне была – еще когда Агния меня тиранствовала. Ну, и к Машутке баба Лида благоволила – с чего бы?.. А я говорила, что Машутка мала, и надо квартиру старшей оставить – вот выйдет Тамара замуж и заживет там. Не фонтан жилье-то, но на первое время сгодится. Дальше самим… Машутке квартира – больно жирно! Глупая она и поперешная – вроде не из-за чего, но поперек обязательно встрянет. Однако Агния и та, другая бабка, покойница, к Машутке больше всего благоволили… Потому, как не они ее выкрутасы сносили! Матери грубит – сколько раз я ее по губам хлопала. Не понимает ничегошеньки! На меня глазюками зыркает, а сама к бабкам льнет… Мать должна быть не первом месте! если ты хорошая дочь… Я же хорошая мать… Кто ее, дурочку, замуж возьмет – наплачется вволю… Твой Лешка, например.

– Лешка?! Ему учиться надо…

– Видать, научился уже. Приехал к вам из Кортубина… А что? Лешка в школе за Машутку заступался, когда ее ребятишки цепляли. Она ведь и там куролесила, вдобавок учеба не давалась – учителя злились и прямо меня спрашивали: она, что, дурочка? Я до сих пор не знаю, как понимать… Только бабу Лиду Машутка не раздражала, а так всех… После началки ее даже отлупить хотели – не сильно, для порядка. Тогда Лешка защитил. Приглянулась ему, что ли?.. Теперь Лешке семнадцать, Машутка на три года младше. Нормальная разница. Но годика два-три подождать… Если твой сын в Утылве останется (куда он денется?), то успеет училище закончить, работать пойдет… Пы-ых, завод закрылся… Но будут же где-то тылки работать – не положено сиднем сидеть. И даже сидя есть хочется… Власти придумают. А там наши дети подрастут. Однако ты уж сама о жилье позаботься. Может, барак Мобути сломают, и ему в Новом Быте квартирку дадут. И помрет он – не вечно же ему суждено… Слышь, Ларис, дед ваш в бараке на птичьих правах? Просто Щапов пустил пожить или ордер выписал? Ордер – основание претендовать… Что тебе известно? Пошевелиться надо вам – родственникам… Зато когда я младшую с рук сбагрю, то вздохну с облегчением – все нервы она мне выдернула, жилочки вытянула. Как ее родной папаша.

– Люд, у тебя три дочери. И он – родной отец. Вот такой…

– Такой – сякой… Я хочу спросить. Правда, что сестра твоя приехала? Из самой что ни на есть Европы? Чемоданов навезла. Деньжищ. Подарков всем вам. Разбогатели теперь Нифонтовы. Я потому не удивилась, что ты к восьми часам не пришла. Думаю, зачем ей теперь работа? Не нуждаетесь вы. Жить будете – как сыр в масле кататься. А здесь копейки…

– Кто это сочинил?

– Все говорят. Слухами земля полнится. У нас, в Утылве…

– Да, Ирэн вернулась. Вчера вечером. Только без чемодана. Ужас!

– Я в сказки про ворпаней не верю. Что по правде? Будто бы Ирэн приехала не одна, а с кавалером. Для нее привычно. Она свистнет – и даже на Марсе к ней мужики сбегутся.

– Так о моей сестре… это… это…

– Не про это я! Не про Ирэн. Про ее кавалера. Сомнительный тип. Представляешь, тут болтают, что он – племянник бабы Лиды. Вы его документы проверяли? Люди очень доверчивы.

– Документы? Ирэн потеряла документы вместе с чемоданом. Там совершенно дикая история…

– Ах, документов нет? Отлично! А если он проходимец? Любой племянником назовется и у любой бабки наследство утянет. Запросто. Законные наследники с носом останутся. Разве справедливо?!

– Кто же законный наследник? Кому наследует?

– Мы, Кулыйкины. Бабе Лиде. Я много терпела, и настал мой час. Я своего не упущу!

– Ничего не понимаю. Нет документов. Зато будет канитель – все восстанавливать. Кругом бюрократия.

– Неприятно. Давай договоримся. Ты мне все расскажешь, а я тебе помогу. Обещаю! Так и быть! Сознаюсь. Моя Тамарка закрутила с Сережкой Колесниковым. Нашим мэром. Он тоже из тылков. Из Нового Быта. Ни в коем разе нельзя Тамарке свое счастье упустить. Меня вот судьба постоянно мордой об стол – фэйс об тэйбл. Они дружат, а я дочери внушаю. Мужик молодой, образованный и уже при должности. Дальше пойдет. Надо брать. Пока другие не расчухали… Тамарка смышленая, она к Сережке ключики подбирает. Дай Бог, дай Бог… Понимаешь теперь, Лариска? Если дочь попросит, то Колесников распорядится, и новые документы быстро выправят – считай, за день или два. Власть все может, если хочет… Может найти, а может потерять. И тогда кавалер Ирэн ни за что не докажет, что он – племянник.

–– Чей?

– Какая разница? Не твой.

– Верно. Не мой. А у Ирэн один племянник – Лешка.

– Кто тогда с Ирэн приехал? Не темни!

– Чужой человек. Нет у него наследства в Утылве. Он заранее отказался. Во всеуслышанье заявил – отказываюсь, мол. Не только Ирэн при этом присутствовала, но и Дюша – она подтвердит. Если надо, то и в суде. Ты не сомневайся, Люда. Никто, кроме Кулыйкиных, на квартиру бабы Лиды не претендует.

– Хорошо. Осторожность не помешает. Где этот тип?

– Как – где? Ночевать остался. Не возвращаться же ему обратно в Кортубин в темноте. На дороги ворпани разбойничают. Вот Дюша предложила – ночуй, говорит, у бабы Лиды. Все равно квартира пустая, и по закону шесть месяцев пустовать будет. Вдруг еще наследнички нарисуются? Кроме вас.

– Где ночевать? У бабы Лиды?! О-о…

– Ну, строго говоря, она ему не бабушка, а тетка. Пусть он не Чиросвий и не Решетников. Ирэн называла его – Максим Елгоков. Родной внук Грицана.

– И он теперь… где? Где разлегся наглый самозванец? Елгоков!! И как Дюша смеет распоряжаться тем, что ей не принадлежит?! Квартира не ее!

– Не кричи. Это формальность. Вам же все равно в суд идти. Но беспокоиться не о чем, когда мэр за вас. Колесников все устроит.

– Да хорошо бы… Но если Тамарка будет без квартиры – как есть бесприданница – то он может не захотеть жениться. Подумает, что не ровня…

– Если любит, то не посмотрит. Глупость это и пережиток – приданое. С милым рай и в шалаше.

– О-то рай у тебя с Имбрякиным! Завидки берут… брали…

– Тамарочка – такая