Красная луна - Бенджамин Перси

И тут за окнами полыхнуло, словно проезжающий мимо грузовик внезапно включил дальний свет. Изображение на экране дернулось, замерло и пропало. Три лампочки зашипели и одновременно лопнули. Чашка с чаем соскользнула со стола и разбилась о кафельный пол.

Нил бросился во двор. Луна сделалась ярко-красной, будто внезапно появилось новое солнце. На севере в небе клубились тучи, а может, это был дым. Десаи торопливо вытащил телефон, чтобы позвонить жене или дочери. Но их уже не было. Они в момент взрыва находились в Вашингтоне. Как раз там, где только что вспыхнуло небо. Шридеви получила направление в реабилитационный центр, где ее должны были вылечить. Жена поехала с ней. И вот теперь Нил остался совершенно один.

Когда он выяснил, что именно произошло, то засунул за брючный ремень пистолет, наспех побросал продукты в спортивную сумку, выдернул ноутбук из розетки и побежал к машине. Но было уже поздно.

Улицы заполонили гудящие машины. Кто-то кричал. Слышались выстрелы. Кое-где полыхали пожары, и в небо поднимались столбы дыма. Видимо, поджоги или короткое замыкание. Лаборатория располагалась всего в пяти милях от города, и Десаи быстро добрался туда, но по улицам уже невозможно было проехать. А он накануне не успел заправиться, хотя и собирался. Хватит ли четверти бака, чтобы пробиться через пробку? В темноте ярко горели красные стоп-сигналы. Нил не снимал руку с гудка. Но все напрасно, он это уже понимал. И тут появился первый ликан.

Десаи не сразу сообразил, кто перед ним: сумасшедший, раненый или пьяный шел, покачиваясь, по улице. Фонари не горели, поэтому Нил как следует разглядел незнакомца, только когда тот оказался в свете фар: густая шерсть, короткая морда, окровавленные клыки. Зверь выдрал дверцу ярко-желтого «фольксвагена-жука» и забрался внутрь. Несчастные пассажиры, размахивая руками, пытались отстегнуть ремни.

Профессор изо всей силы вдавил кнопку и запер двери, а потом оглянулся вокруг. Торговая зона, вокруг на парковках и дорожках снуют туда-сюда люди, в темноте их лица толком разглядеть невозможно. Впереди между кафе и книжным магазином отходил вбок узкий проулок. Нил судорожно вывернул руль. Прохожие шарахались прочь от машины, кричали ему вслед ругательства, стучали кулаками по лобовому стеклу. Но он уже мчался по проулку мимо мусорных баков, разбрызгивая лужи, оставшиеся после вчерашнего дождя. Боковое зеркало зацепилось за какую-то трубу и оторвалось.

Проулок выходил на небольшую улицу, по обеим сторонам которой за сетчатыми заборами выстроились маленькие двухэтажные домики. Фары высветили мохнатого ликана, не разобрать — мужчину или женщину. Оборотень уткнул морду в развороченный живот лежавшей на тротуаре девочки. Нил вдавил педаль газа, сжал зубы и наехал прямо на чудовище. Машину подбросило.

Пробираясь по лабиринту переулков обратно к лаборатории, Десаи видел и других ликанов: они срывали с себя одежду, становились на четвереньки и набрасывались на прохожих. Нил крутанул ручку приемника. Несколько радиостанций все еще вещали, но ничего нового никто сообщить не мог. Началось восстание. Уже потом выяснится, что многие ликаны были так же сильно напуганы, как и сам Нил. Им хотелось одного — бежать. Но тогда казалось, что весь мир внезапно одичал.

По радио сказали: взрыв случился на атомном комплексе неподалеку от Три-Ситис; по всей видимости, в реакторах произошло расплавление активной зоны. Именно тогда Нил понял: жена и дочь мертвы, их смел с лица земли взрыв, мощный, как вспышка на Солнце. Но времени горевать не было, следовало сосредоточиться на разворачивающейся впереди неосвещенной дороге.

Центр изучения лобоса сиял огнями. Когда отключилось электричество, заработали аварийные генераторы. Конечно же, на парковке ни души. Сбежали даже охранники. В ярко освещенной будке возле ворот лежала раскрытая книга в мягкой обложке, словно владелец вот-вот вернется. Нил снес шлагбаум и въехал на территорию центра. Заглушив двигатель, он услышал в наступившей тишине свое дыхание, прерывистое, как после пробежки.

Последние несколько месяцев на парковке постоянно толпились демонстранты. Почти каждый день охране приходилось утаскивать какого-нибудь особенно рьяного активиста, размахивающего ножом или пистолетом. Несколько раз ученых эвакуировали из-за анонимных звонков: неустановленные лица сообщали, что в здании заложена бомба. Кто-то выступал за защиту прав животных, кто-то — за защиту прав ликанов, протестовали и сами ликаны. Если началось восстание, они обязательно явятся сюда. Времени у Нила в обрез.

Он работал в старой лаборатории, ведь строительство нового научно-исследовательского центра стоимостью в пять миллионов долларов еще не завершилось. Огромное здание с круглой крышей напоминало спину ныряющего кита. Обещали, что на следующей неделе уже можно будет перевезти оборудование. Снаружи отделку закончили, но внутри все еще красили, клали кафель, доделывали электрику. В подвале под центром обустроили надежно защищенное помещение: кодовые замки, холодильные установки, автономное водоснабжение, поступающий через фильтры воздух, генераторы с запасом топлива на шесть месяцев.

Нил перетащил туда спортивную сумку с едой и свой компьютер. Пришлось бежать две сотни ярдов, в боку кололо так, словно в него вонзили нож. Он торопливо вставил ключ в скважину, спустился по лестнице, свернул за угол. Вот она — маленькая незаметная дверца со стальным замком. Десаи набрал код (дату своего рождения), и дверь распахнулась, обдав его могильным холодом.

Профессор свалил туда свое добро и бросился обратно наверх. Выскочил из нового здания и, спотыкаясь, заковылял к лаборатории. Отпер шкаф и рассовал по карманам столько бутылочек с вакциной, сколько сумел. Сначала хотел забрать пузырьки из холодильника, но потом испугался: не отключится ли электричество. В конце концов решил взять стерильный лиофилизированный порошок, его нужно будет развести перед инъекцией. В этом виде вакцина не испортится даже в самых неблагоприятных условиях.

Снова на улицу. Нил бежал по извивающейся между корпусами дорожке, а в карманах у него позвякивали драгоценные пузырьки. Ночь выдалась холодной, но он весь обливался потом. Воздуха не хватало, в груди с каждым выдохом кололо. Десаи прислонился к ближайшей стенке и позволил себе небольшую передышку.

Нестерпимо хотелось лечь на траву и отдохнуть. Трава такая мягкая, а он так устал. Но нет, медлить нельзя. Достаточно взглянуть в это клюквенно-красное небо.

Нил на трясущихся ногах заковылял вперед. Лучше не бежать, иначе можно упасть. Ветер раскачивал ожившие голые ветви деревьев. До центра оставалось около двадцати ярдов. И вдруг совсем близко взревели моторы, а в стеклянных дверях заиграли отблески фар. Он все-таки побежал, но тут нога подогнулась: не выдержало колено. Десаи упал.

В бок врезалось что-то острое: значит, несколько пузырьков с вакциной разбилось. Нил лежал там, приказывая себе встать и судорожно глотая воздух. В горле саднило, словно в рот задувал горячий фен. С коленом приключилась беда: оно будто оторвалось и болталось на весу. Если пошевелить ногой, его пронзала острая боль, как от укуса осы. Кое-как удалось сесть, потом встать. У него не было выбора — пришлось силой воли заставить себя забыть о боли. Нил ковылял к входу: рывок — передышка, рывок — передышка.

Где-то бились стекла, трещало дерево, с грохотом ломались металл и пластик. Наверное, ликаны переворачивали столы и шкафы, швыряли об стену мониторы, рвали провода. Позади на бетонной дорожке раздались чьи-то шаги.

Нил нащупал за поясом пистолет. Оружие было липким от пота, он еле-еле вытащил его из-под объемистого живота. Ликан успел приблизиться почти вплотную. Женщина. Дреды на голове, веревочное ожерелье на шее, никакой одежды. Больше Нил ничего разглядеть не успел: она стремительно мчалась вперед — то на двух ногах, то на четвереньках. Выстрел. Громко пропела пуля. Тварь вскрикнула, упала и свернулась калачиком на земле. По дорожке замысловатым папоротниковым листом растекалось пятно крови, но Десаи не обратил на это внимания.

Откуда-то послышался вой. Скоро подоспеют и остальные.

Каким-то чудом Нилу удалось плечом открыть дверь, спуститься вниз и запереться в комнате. Его не успели поймать. Зато увидели его убежище. Профессор зажал руками уши, чтобы не слышать, как звери снова и снова бросаются на дверь. Казалось, они никогда не успокоятся. Но в конце концов все стихло.

Это случилось пять месяцев назад. Временами Нил не понимает, спит он или бодрствует. Иногда разговаривает сам с собой. Иногда испражняется прямо на пол. Раз проснулся и решил, что к нему подкрадывается ликан: вот страшная морда всего в нескольких дюймах от его лица, вот острые клыки, распахнутая пасть. Десаи истошно завопил, забился в дальний угол и сжался в комок.