Выбор - Анна Белинская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я соскучилась, — переступая через себя, тихонько шепчу в трубку и закусываю губу.
Имею ли право?
До сих пор не знаю, на что я наших отношениях имею право. И как мое каждое слово воспримется Максимом.
Но ни сказать не могу.
Потому что я правда дико соскучилась.
Прошло всего полтора дня, а мне кажется будто мы не виделись месяц.
Зажмуриваюсь, как в детстве, ожидая его реакции, словно это может спасти.
Слышу в трубке долгий протяжный выдох.
Курит.
При нас с Никиткой никогда этого не делает, да и запах никотина я от него перестала ощущать.
Максим нервничает?
Молчит. А меня топит. Топит в его молчании.
— Как дела на работе, всё уладил? – перевожу тему, чтобы избавить себя и его от лицемерного «я тоже».
Он не обязан мне говорить. Каждое проявление чувств должно исходить искренне, а не в угоду шаблонам и правилам.
— Решаю, — затягивается и шумно выдыхает.
Максим всегда немногословен. Но я привыкаю и принимаю и это в нем.
— А я до сих пор не знаю, кем и где ты работаешь, Филатов, — пытаюсь пошутить и вернуть нашему разговору легкость и непринужденность, которых с его стороны не было изначально.
— Я, если честно, тоже не знаю… Кем и где работаю, — усмехается он. Сквозь расстояние, я улавливаю, как что-то щемяще-тоскливое, печальное и обреченное проскальзывает в его голосе. — Ладно, перекур закончен, — откашливается. — Мне пора, — стремительно соскакивает с темы.
— Угум, — вздыхаю. Мы так мало поговорили. Мне хочется больше. Я сумасшедше скучаю. — Давай, пока.
Собираюсь положить трубку, потому что знаю — Филатов никогда не прощается, но неожиданно слышу:
— Саш?
— Ммм?
— Я тоже… — и кладет трубку.
Это… это что? Я же не ослышалась?
Улыбаюсь как дурочка! Чмокаю телефон и прижимаю к груди! Два коротких слова, но каких объемных по смыслу!
«Я тоже»…
Наивная, глупая, влюбленная Жукова…
Сейчас я, как никогда, понимаю, что нам катастрофически необходимо поговорить. Это его несмелое, но такое важное признание что-то всколыхнуло во мне. Я чувствую, что пора определяться, дать название нашим отношениям, а не плавать в мною придуманном мире «счастливой семьи».
Достаточно жить утопическим «мне сейчас хорошо, а завтра будь, что будет»!
Мне нужна уверенность в завтрашнем дне!
Поэтому завтра, в четверг, мы обязательно обо всем поговорим.
***
Стою перед зеркалом и пытаюсь стереть с лица дебильную улыбочку счастливой дурочки, но та совершенно не собирается покидать моего лица.
— Прихорашиваешься перед встречей с тем красавчиком, который встречает тебя каждый день? – Вика становится рядом, облокачиваясь плечом к стене. — Что-то вчера не видно его было.
Вика – неплохой специалист и, в принципе, как человек она тоже достаточно адекватна. Но Вике в этом году тридцать пять, и она не замужем, без детей и даже без намеков на личную жизнь. Поэтому чужая личная жизнь её интересует куда больше, чем отсутствующая своя.
— Он в командировке, — решаю, что этой информации ей будет достаточно.
— Он младший брат Филатова Данилы, так? – не унимается Вика.
— Так, — достаточно грубо отвечаю я, давая понять, что не намерена больше продолжать этот бессмысленный разговор, но нас прерывает мой трезвонящий телефон.
Я вздрагиваю и подбираюсь, мимолетно надеясь, что звонок может принадлежать Максиму, но потом прислушиваюсь к себе и понимаю, что сердце не екает от всплывшего имени на экране, мурашки не беснуются, не учащается дыхание, не дрожат колени и не потеют ладошки.
— Здравствуй, Данила! – выхожу в коридор, чтобы коллеги, в особенности любопытная Вика, не грели уши.
— Привет, Саа-ша! – тянет Данила, - как твои дела?
— Все хорошо, спасибо! А твои? – на самом деле я очень рада его слышать.
— Мои? – парень ненадолго задумывается, — я как раз по этому поводу и звоню.
— О, Господи, Даня, что случилось? Ты меня пугаешь, – в моей голове проносится калейдоскоп картинок, что могло произойти, и все они, отнюдь, не радужные. — Данила, что-то со здоровьем, тебе стало хуже? Может, ты подъедешь в Центр, и мы всё обсудим? – начинаю тараторить я, потому что действительно волнуюсь за парня.
— Саа-ша, прости, я не хотел тебя напугать, — Данила меняет интонацию, и теперь его голос звучит виновато, — случилось только хорошее!
Шумно выдыхаю.
— Рассказывай!
— Мы можем встретиться? Мне нужна твоя помощь. Когда у тебя будет свободное время?
— Всё-таки что-то случилось… — заключаю я. — Дань, подъезжай к…
