Немой набат. 2018-2020 - Анатолий Самуилович Салуцкий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Прима» располагалась в центральной части города, в отдельном трёхэтажном особнячке с небольшим двориком для машин. Но без вывески. На проходной документы проверяли придирчиво, потом прогнали через дозорную электронику и велели подниматься на третий этаж. Поскольку телохранитель Вова явился точно по времени, секретарша – не фифочка, а матёрая дама, – сразу спросила:
– Владимир Васильевич? – И в ответ на кивок сказала: – Сейчас доложу.
Через пять минут он вошёл в просторный светлый кабинет с обилием цветочных кадок, горшков и большим аквариумом.
– Проходите, присаживайтесь, – не поднимаясь из-за письменного стола, пригласил гендиректор, указав на приставной стул. – Я сразу быка за рога, поскольку о вас наслышан. В данном случае меня устраивает ваш возраст. – Уточнил: – Возраст как показатель опыта. К тому же справки мы навели у ваших давних сослуживцев. Теперь к делу. У нас освободились сразу две должности, обе горячие. Одна – менеджер по лицензионно разрешительной работе, штат немаленький, ежедневно возникают вопросы взаимодействия с правовыми структурами. Но если это не ваше, можно подумать о группе быстрого реагирования. Кстати, при необходимости она может привлекать полицейские наряды, а в крайних случаях «Альфу» – если запахнет терроризмом. Договор с ней есть. Лицензия на служебное оружие, насколько я понимаю, у вас…
Телохранитель Вова кивнул. А гендиректор добавил:
– Монетная составляющая у менеджеров неплохая.
Владимир Васильевич – да, теперь только Владимир Васильевич! – слушал молча. Он знал, как вести себя в таких ситуациях. Начальство очень высокое, задавать уточняющие вопросы – ронять репутацию, а своё внутреннее «имущество» он беречь умел, на таких травах коса переламывается. Спросил кратко:
– Когда дать ответ?
– Сегодня вторник, ответ на этой неделе.
По прямому телефону сказал секретарше:
– Диана Викторовна, дайте Владимиру Васильевичу координаты Корсунского.
Это означало, что общение с гендиректором закончено. Он попрощался и вышел с принятым решением: конечно, не лицензионно разрешительная работа, на кой ему бумажная канитель?
Теперь предстояло обдумать, как сподручнее объяснить свой уход Власычу, который прилетает в четверг. Вариант был единственный: сказать как есть, возраст и пенсионная реформа заставляют думать о завтрашнем дне. Донцов не захочет расставаться, предложит доплату. Да ведь не от него только зависят эти вопросы – от всеведения чоповского начальства. Возраст! Снова подумал: в этом смысле его профессия – особый случай.
Борис Львович Корсунский, зам гендиректора, оказался более разговорчивым. Расспрашивал о прежней работе, любопытствовал советскими временами и подробно поведал о здешней группе быстрого реагирования. Работа в три смены полным составом, круглосуточно, но в основном сидят на стрёме рядом с оружейной комнатой. А что до вызова «Альфы»… Такого ни разу не было. В общем, главное – чёткость менеджера. Кроме того, положено выезжать на место ЧП лично. Подвёл итог образно:
– На этой должности нужны опыт и уважение подчинённых, а не меткость стрельбы и скорость бега. Как гласит древнее моряцкое присловье, храни нас Бог от старых кораблей и молодых капитанов.
Группа быстрого реагирования требовалась «Приме» по уставу, на всякий случай, потому что на её объектах ЧП практически не случались. За первый месяц службы Владимира Васильевича сигнал тревоги поступил только раз. Поздно вечером три крепко выпивших местных полицейских – два обера и один унтер – «наехали» на дежурного серьёзного объекта и, угрожая удостоверениями, даже оружием, потребовали мзды, загоняя, что он, мол, работает на их территории, хлеб отнимает. С нарядом на место прибыл и менеджер. Вопрос, вообще говоря, был пустяковым, но тонкость состояла в том, что ссориться с местными ментами незачем – начнут подлянки подкидывать. Поэтому группа «Примы» по указанию менеджера не стала «винтить» нарушителей, чтобы потом оформить протокол. Владимир Васильевич уединился с загулявшими подполковниками полиции и сумел пробиться сквозь пьяный угар, объяснив мужикам, с кем они имеют дело. Кончилось тем, что с помощью «унтера» они взобрались в свой уазик и, петляя по асфальту, укатили.
Других происшествий не было, и Владимир Васильевич откровенно скучал, хотя кое-кто из сидевших рядом менеджеров завидовал безмятежности группы быстрого реагирования, которую донимали только тренировки – по графику. Он хорошо понимал систему ЧОПов и знал, чем занимаются коллеги. В их обязанность входила комплексная система охраны крупных объектов и их хозяев; к ним прикрепляли личку – так он работал с Донцовым. И познакомившись с объектами, объехав каждый из них на случай быстрого реагирования, Владимир Васильевич задумал рокировку: поменяться обязанностями с давно работавшим в «Приме» Макухиным, который «выпасал» крупную производственную структуру с машиностроительным уклоном. Сперва аккуратно поинтересовался у Макухина его мнением о шефе.
– Иван Максимыч? В целом мужик приемлемый, но, как говорят, у каждой кастрюли своя крышка, не без закидонов. Подозреваю, в семье у него нелады, но толком не знаю. – Пафосно произнёс: – Незнание – это сила! К нему ключик найти надо, а мой ключик только на пол-оборота проворачивается. Так и работаем, иногда искрит. Но он без подлянок, это сглаживает.
Однажды Владимир Васильевич после смены предложил Макухину хлебнуть блондинистого пивка. За кружкой коллеги слегка рассказали друг другу о себе, и выяснилось, что они взаимопониматели, рокировка устраивает обоих.
– Но к Корсунскому ты пойдёшь, – предупредил Макухин, крупный, мясистый, брылястый, уже под пятьдесят. – Мы же видим: очень уж легко тебя к нам взяли, вероятно, мохнатая рука почёсывает. С такой биографией оно конечно. Мы-то людишки податные, с галерки, штатных оптимистов среди нас нет.
Корсунский взял день, чтобы обмозговать просьбу, иначе говоря, посоветоваться с генеральным директором. А затем рокировку разрешил. И вместе с менеджером сам поехал к Ивану Максимовичу представлять нового смотрящего.
Предварительно созвонившись, Корсунский условился о встрече на городской квартире, и в положенный час вместе с Владимиром Васильевичем они отправились по адресу, указанному Макухиным.
Адрес простой: Береговая улица. Но Владимир Васильевич был поражён. По Иваньковскому шоссе они заехали в глубину, наверное, в самую глушь большого парка Покровское-Стрешнево, где между Химкинским водохранилищем и каскадом из семи прудов, как бы прячась в складках холмов, покрытых густым лесом, уютно устроилась дюжина нежно-зелёных пятиэтажных домов нарядной архитектуры, с верандами, большими окнами, закруглёнными боковинами и, конечно, со шлагбаумами на въездах в подземные гаражи.
«Забраться в глубь парка, наверное, было непросто, – подумал Владимир Васильевич. – Публика здесь особая. Небось и те, кто не по рангу загребают». Так он называл воров во власти, которым положено не руководить, а шить тапочки в колонии. Он никогда здесь не был, ему и в голову не приходило, что в Москве, на умеренном расстоянии от центра, есть такой
