Немой набат. 2018-2020 - Анатолий Самуилович Салуцкий

ответ покажет сама жизнь. Но рассчитываю, что Россия не станет страной победившей бюрократии. Друзья!

Позвольте сказать вам огромное спасибо.

С шумом отодвигая тяжёлые дубовые стулья, все начали подниматься. Но сквозь шум Аркадий услышал гнусавое ворчание:

– Слава богу, пар выпустили. Да толку-то что?

– Жизнь покажет, – весело ответил Илья Стефанович.

Его заключительное слово позволило Подлевскому сделать вывод, что «предводителя» вполне устроил состоявшийся обмен мнениями. И учитывая присутствие Хитрука, он присоединился к общему хору, чтобы ТАМ знали его прогрессивные настроения.

Когда разъезжались, Борис Семёнович пригласил Аркадия в свой «ауди». По пути спросил:

– Ну, какое у тебя сложилось мнение?

– Я выступить не рискнул, очень уж высоколобо всё шло.

– А мнение, мнение?

– Мнение?.. Бизнес-элита явно проявляет недовольство, это сквозило у всех. Но ставка – на Путина. Мне показалось, что назревает противоборство деловой элиты и суперэлиты, олигархов, высшего чиновного слоя – в общем, Кремля. В широком смысле.

Если президент прозевает этот процесс, его ждут неприятности.

– А кто на тебя произвёл самое сильное впечатление?

Аркадий задумался. Для него всё было внове, основные выступальщики, похоже, люди матёрые, независимые, состоятельные. Он перебирал в свежей памяти только что услышанное, фиксируя самые яркие моменты дискуссии, и вскоре понял, что главную, причём практическую, мысль выказал именно тот, что пришёл последним, чьё имя в связи с частым упоминанием он запомнил. Ответил Хитруку:

– Пожалуй, тот, кого называли Иваном Максимовичем, с большой залысиной. – Чтобы смягчить ответ, скривил рот гримасой: – Если откровенно, он меня отчасти смутил прямотой. Не всё легло на душу.

Борис Семёнович ухмыльнулся:

– Интересное мнение…

Подлевский точно знал, что его мнение – и по общей оценке этой полуподпольной встречи и относительно незнакомого ему Ивана Максимовича, наверняка попадёт в надзорный отчёт Хитрука, хотя и анонимно.

Глава 4

Телохранителю Вове позвонили примерно через полтора месяца. Он сразу узнал голос, однако сделал вид, будто не понял, с кем говорит.

– Это Нечерномырдин Виктор Степанович. Помните, мы с вами отдыхали в Сочи?

– А-а, здравствуйте.

– Владимир Васильевич, сразу к делу. Мне врезалась в память наша мимолётная беседа, там, на берегу, а вчера звонит приятель и просит подыскать человека для его ЧОПа.

– Я работу вроде не ищу, – понял намёк телохранитель Вова.

– Да, вы мне говорили. Но в данном случае речь идёт о новом качестве. Не охранником, а менеджером в ЧОПе, причём весьма солидном. Возможно, слышали о «Приме»?

Конечно, он слышал о «Приме», этот ЧОП считался среди профессионалов едва ли не самым «громким». Одно название чего стоит.

– Да, это известный ЧОП.

– Так вот, там открылась интересная вакансия, не связанная с каждодневными разъездами, но требующая большого опыта.

Я сразу вспомнил о вас и решил позвонить.

– Виктор Степанович, признателен за любезность, но я на своём месте пригрелся, а в моём возрасте затевать переходы… Сами понимаете.

– Вот-вот, я, собственно, в связи с этим и звоню, в связи с возрастом и опытом. Вы подумайте. И на всякий случай запишите телефончик. Это прямой генерального директора. Новожилов Игорь Станиславович. Я дал вам наилучшую рекомендацию. Если надумаете, позвоните ему, скажите, что от меня. Единственный совет: не затягивайте, свято место долго не пустует.

Распрощавшись, телохранитель Вова сразу забыл о звонке. Но вечером, по холостяцкой привычке хлебая полюбившийся гороховый суп с народной кличкой «музыкальный», из пакета, он задумался.

Да, работа его устраивала. Но возраст, возраст. К тому же подняли пенсионные сроки и просто бездельничать, ворон считать, не получится. А профессия его к возрасту взыскательна, здесь свои правила, и не во Власыче дело. Всколыхнётся начальство, чтобы подправить среднюю температуру по больнице, омолодить штат да и новых бойцов обкатать. Смена-то нужна, объективно. И он – первый кандидат на вылет. Вспомнил: скоро день рождения, который он называл дном рождения и никогда не отмечал, даже при жене. И что ему делать на седьмом десятке? Не нарушая закон, дадут внештатную ставку сторожа, вот и соси лапу. Предпенсы и пенсионеры – непрофильный актив власти. Может, оно и верно. До старости доживают слабейшие. Те, кто сильнее, досрочно сгорают в жизненных битвах.

Было уже поздно, новостные выпуски он посмотрел, от потрепушек на ТВ, от убивающих смыслы перебранок ток-шоу про внаукраину устал. Телевизионная Россия без подсказки, чем дышит народ, его тоже не интересовала, облекают жизнь в нарядные одежды, а на деле-то она сейчас замарашка. Согласно привычному режиму пора укладываться. Но последняя в тот вечер мысль: надо подумать, без поспешания.

Во время рабочего дня посторонние соображения телохранителя Вову не посещали, однако вечером он вернулся к созерцанию предстоящей жизни. Всё когда-то кончается, и к этому концу, чего бы он ни касался, надо готовиться загодя. Его практичный ум, помнивший всё прожитое и пережитое, зримо рисовал унылое существование предпенса, способного пристроиться разве что во вневедомственной охране. Тихое болотное гниение, подготовка к последнему беспробудному сну. Как, чем добывать средства к жизни? Стоять с протянутой рукой перед сыновьями? Не-ет! А что могут предложить в «Приме», если возраст их не смущает? Телохранитель Вова знал, что такое менеджерские должности в ЧОПах, и, откровенно говоря, недоумевал, почему к нему проявили интерес, откуда такая непрошеная щедрость. Варианта, по сути, два: менеджер по руководству охраной крупного объекта или возглавить опергруппу, иначе говоря – сидеть на базе, выезжая по сигналу тревоги. Для него, за долгие годы службы вызубрившего премудрости охранного дела, работа знакомая. Вопрос в том, возьмут ли из-за возраста. Нечерномырдин мог просто трепануть, не придётся ли с носом отъехать? Но если возьмут, можно остаться в «Приме» до пенсии.

Потом пошли мысли об отношениях с новым начальством. У Донцова он и впрямь пригрелся, ни разу ЧП не было, Власыч отсылал о нём позитивные отзывы, и в ЧОПе о телохранителе Вове, считая его подсоветским, то есть человеком ответственным, словно позабыли, даже на переучивание и дежурные стрельбы не всегда вызывали. Ездил в контору лишь за зарплатой и в тех редких случаях, когда разжёвывали законодательные поправки касательно ЧОПов.

А как будет в «Приме»?

Верный своей пошаговой тактике, он принял решение: позвонить всё-таки надо, кисель зубов не портит. И тянуть не стал. Тем более, в эти дни Донцов ненадолго улетел в Германию, и телохранитель Вова просиживал штаны в офисе.

Но перед тем как позвонить, благо свободного времени в избытке, сходил в русскую баню, где его основательно драили веником – и впотяг, и скользом, и прихлёстом. Вышел из парной как новенький. Тогда и набрал номер.

– Владимир Васильевич? – после короткой паузы, словно