Краткая история всего - Кен Уилбер

В.: Вот ещё цитата из Гегеля: «То, что история мира, со всеми её сменяющимися сценами, зафиксированными в анналах, является процессом развития и воплощения Духа, — и только это понимание может примирить Дух с историей мира, — то, что происходило и что ежедневно происходит, не только не происходит „без Бога“, но и, по сути, является Божьей работой».

К. У.: Да. Вот почему в дзен-буддизме говорится: «То, от чего можно отклониться, не есть настоящий Путь».

Мысль Шеллинга состояла не в том, что природа есть единственная реальность, и не в том, что разум есть единственная реальность, а в том, что Дух есть единственная реальность. Но, для того чтобы создать явленный мир, Дух должен выйти из себя, опустошить себя и проявиться. Дух нисходит в проявление, но это проявление тем не менее есть сам Дух, форма или выражение самого Духа.

Стало быть, Дух сперва выходит из себя и производит природу, которая попросту является объективным Духом. В этой точке эволюционного процесса Дух всё ещё не сознаёт себя. Таким образом, вся природа описывается Шеллингом как дремлющий Дух. Природа — не просто инертный и инструментальный фон, на котором разворачивается разум, как считали представители лагерей Эго. Напротив, природа есть «самоорганизующаяся динамическая система», которая является «объективным проявлением Духа», — что как раз и есть «зримый, чувствуемый Бог» Платона, но теперь погружённый в реку развития.

Посему природа, совершенно определённо, не является статичной или детерминированной машиной. Для Шеллинга природа — это «Бог-в-творении». Сами процессы природы суть духовные процессы: они стремятся к духовному пробуждению. Стремятся по той причине, что они суть объективный Дух, стремящийся себя реализовать (Эрос).

И, стало быть, здесь Шеллинг признаёт основной предмет спора для сторонников экоромантизма: природа и вправду не является механическим и дремучим задним фоном; природа духовна до самых своих оснований. Но полнится она Духом дремлющим, ибо он ещё не пришёл к самосознанию, Космос ещё не пришёл сознательной рефлексии о себе самом.

С эмерджентным возникновением разума Дух становится самосознающим, что, помимо всего остального, вводит в мир сознательную моральность — моральность, которую не найти нигде в природе. И моральность представляет собой достижение в эволюции сознания, которое не обнаружишь в дремлющей природе. И тут Шеллинг признаёт неоспоримые достижения лагерей сторонников рационального Эго.

Дух начинает пробуждаться для самого себя. Дух ищет самопознание через символы и понятия, результатом чего становится то, что вселенная начинает мыслить о вселенной. Это производит мир рассудка и, в частности, мир сознательной моральности. Таким образом, говорит Шеллинг, тогда как природа есть объективный Дух, разум есть субъективный Дух.

Но в отличие от лагерей Эго Шеллинг настаивает на том, что само Эго есть попросту одно мгновение в общей дуге движения Духа в направлении к своей самореализации. Он отказывается остановиться там, где остановились как школы Эко, так и школы Эго. Шеллинг движется к недвойственному.

Но он свободно допускает, что в данный исторический период (когда разум и природа дифференцированы) и вправду наблюдается массивный разрыв в мире, а именно между рефлексирующим разумом и рефлексируемой природой. Но в отличие от радикальных лагерей Эго, которые хотят, чтобы разум был превыше всего, и в отличие от лагерей Эко в их чистой форме, желающих, чтобы природа была превыше всего, Шеллинг видит, что и разум, и природа суть необходимые, но частные моменты на пути к Духу, который трансцендирует и включит их обоих, тем самым пробудившись для своей собственной высшей тождественности.

В.: Так, значит, в современности мы просто на время застряли в этой битве между разумом и природой, между Эго и Эко.

К. У.: Да, это мучительное рождение острого самосознания современности является необходимой частью пробуждения Духа. Мы, жители современности, должны пройти через это горнило. И ни в какой иной исторический период человечеству не приходилось ещё в массе своей сталкиваться с этим дышащим жаром пламенем. Попытка обратиться вспять есть просто избегание огня, а не его преображение.

Посему Шеллинг настаивает: вместо того чтобы идти назад, во времена, предшествующие расщеплению, мы, напротив, должны идти вперёд, за пределы Эго и за пределы Эко — в то время, когда оба лагеря заявляют о своей «абсолютности». Но эти две «кажущиеся абсолютности», как мы их называем, обретают синтез в третьем великом движении Духа, которое представляет собой трансценденцию и природы, и разума, и, как следствие, их радикальный союз.

К. У.: Удерживая при этом во внимании Фихте и Спинозу.

К. У.: Верно. Сохраняя во внимании чистое Эго и чистое Эко. Этот недвойственный синтез, согласно Шеллингу, также является тождеством субъекта и объекта в едином вневременном деянии самопознания, в котором Дух напрямую познаёт себя как Дух. Это прямая мистическая интуиция, утверждает Шеллинг, которая не опосредована никакими формами, неважно, являются ли такими формами ощущения объективной природы или мысли субъективного разума.

И здесь мы видим безошибочный и глубинный проблеск бесформенной и недвойственной безосновной Основы, чистой пустотности Одного вкуса. Шеллинг часто говорил о «безразличии» и «Бездне», в точности следуя традиции Экхарта, Бёме и св. Дионисия Ареопагита. «В предельном мраке Бездны божественного Бытия, первичной основе, или Urgrund, нет какого-либо различения, есть лишь чистое тождество». То, что мы называем Наивысшим тождеством.

Таким образом, для Шеллинга (и для его друга и ученика Гегеля) Дух выходит из себя, чтобы произвести объективную природу, пробуждается для самого себя в субъективном разуме, а затем восстанавливает себя в чистом недвойственном сознавании, в котором субъект и объект суть единая чистая непосредственная насущность, объ­единяющая и природу, и разум в воплощённом Духе.

И посему Дух знает себя объективно как природу; знает себя субъективно как разум и знает себя абсолютно как Дух — Источник, Вершину и Эрос всей последовательности вообще. Проблески недвойственного

В.: Эти три обширных движения можно назвать подсознательным, самосознательным и сверхсознательным.

К. У.: Или доличностным, личностным и надличностным; или доперсональным, персональным и трансперсональным; или дорациональным, рациональным и надрациональным; или биосферой, ноосферой и теосферой, и этому невозможно уделить чересчур много внимания.

В.: Но как именно это видение интегрирует достижения и Эго, и Эко без насильственного принуждения к объединению?

К. У.: Ключевым озарением, посетившим Шеллинга, было то, что Дух, сознательно воплощаемый в наивысшем тождестве, есть на самом деле тот же самый Дух, который всё время присутствовал как процесс эволюции в целом. Весь Дух в целом, можно так сказать, присутствует на каждой стадии как процесс разворачивания самого себя. Но на каждой стадии Дух разворачивает всё больше себя, воплощает всё больше себя и, таким образом, переходит от дрёмы в природе к пробуждению в разуме и, наконец, воплощению в Духе как таковом. Но Дух воплощённый есть всё тот же самый Дух, что присутствовал всё время в качестве целого процесса своего собственного пробуждения.

Таким образом, чтобы конкретно ответить на ваш вопрос, можно сказать, что Шеллинг смог интегрировать Эго и Эко — Фихте и Спинозу, автономию и целостность, — потому что, по его словам, когда вы воплощаете своё наивысшее тождество с Духом, вы в совершенном смысле автономны (ведь нет ничего, что было бы вне вас) и, как следствие, также ещё и совершенно цельны и едины (ведь нет ничего, что было бы вне вас). Полная автономия и полная целостность суть одно и то же в наивысшей тождественности.

Посему мужчинам и женщинам не нужно жертвовать своей автономией или волей, потому что их воля в предельном смысле созвучна всему Космосу в целом. Весь Космос в его полноте есть нечто, творимое вашим глубочайшим Я. Вы и есть весь Космос в его полноте. Полной автономии и полной целостности.

Это глубинная интеграция Эго и Эко, восхождения и нисхождения, трансцендентности и имманентности; интеграция Духа, нисходящего даже в наинизшие состояния и восходящего обратно к самому себе, но всё же Духа, который тем не менее всецело присутствует на каждой стадии как процесс своего же собственного самовоплощения — процесс божественной игры Духа; Духа, наличествующего в каждом конкретном движении Космоса и всё же обретающего себя во всё большей и большей степени, по мере того как продолжается его же собственная Игра; Духа, полностью отдавшегося танцу совершенной божественности, проявляющейся во всех до единого жестах вселенной, никогда, по сути, не теряющегося и никогда, по сути, не обретаемого, но присутствующего изначально и непрестанно в качестве подмигивающей и кивающей нам лучезарной Бездны. Всегда уже