Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 3 - Александр Дмитриевич Григорьев

Платьё цветноё взял да князеневскоё,

70. Князеневьскоё платьё да фсё веть барскоё?

А убил ле ты кого али ограбил тут?..»

А говорил тут Добрынюшка свет Микитиць млад:

«А ой еси, родима моя маменька!

А стыдиш ты меня да нонь бесцестиш тут:

75. А состила ты миня за вора, за розбойника

А за носьного меня ты полуносьника!»

А пошол где Добрыня да ф теплу спалёнку, —

А спал-де Добрынюшка ноньце крепким сном.

А ишше те же как дети да нонь веть барские

80. А барьские дети да князеневские

А приходят веть они по своим домам

А по своим где домам они, по своим оцьцям;

А говорят тут они ноньце да своим оцьцям:

«А приходил к нам Добрынюшка Микитичь млад,

85. А да играл он веть с нами не по-робецьёму,

А играл он веть с нами по-богатырьскому:

Да какого хватит за руку — руку выставит,

А какого хватит за ногу — ногу выставит,

А по серётки возьмёт — нас жывота лишит;

90. А отобрал он у нас он платьё цветное,

Платьё цветно у нас фсё князеневскоё...

Ише та нам веть шутка да не понравилась!»

А ише тут где-ка нонь да князя-бояра

А пошли где ко городу ко Киеву

95. А к тому же ко князю да ко Владимеру.

А говорят они сами да таковы слова:

«А послушай-ко, Владимёр да стольнёкиевской!

А прыми-тко от нас да ноньце жалобу:

А жывём мы во городи в Цернигови

100. А во том-де во городи во Цернигови;

А тут есь-де вдова благоцестивая

А та же Омельфа да Тимофеёвна;

А есь-де у ей да цядо милоё;

А ходит гулять да нонь на улицю,

105. А заходит на дворы наши на барские,

А играть-то с ребятами со малыма,

А шутить где шутоцьки не малые:

А шше руки-ти у их да он повыдергал,

А шше ноги-ти у их да он повыставил,

110. А по серёдки возьмёт — да жывота лишит.

А та ёго шутка нам не надобно:

А прыкажи ты, Владимер, да ёго выслать вон;

А не выйдёт где он, дак мы сами выйдём тут:

А ише та нам веть шутка да нонь не надобно!»

115. А говорил тут Владимер да стольнекиевской:

«А послушайте-ко, князи вы веть бояра!

А подите-тко вы да по своим домам,

По своим где домам, тут по своим местам;

А на зафтреё Добрынюшку сам повызову,

120. А у Добрынюшки Владимер-княсь фсё повыспрошу!»

А поутру как нонь было фсё по ранному,

А по восхожу-ту было ту солнышку красному

А ставал тут Владимер да стольнекиевьской.

А омывалса Владимер да клюцевой водой,

125. А тонким шытым полотеньцём да утираицьсе,

А сам говорил он да таковы слова:

«А уш ты ой еси, гонець да доброй молодець!

Одевайсе-ко-се ко ты по-подорожному;

А садись как ты да на добра коня,

130. А поежжай-ко ко городу ко Цернигову

А к той-де вдовы благоцестивое

А к Омельфы как тут да Тимофеёвны;

А не доежжывай, гонець, да нонь с коня скоци,

А не дохаживай до ее, да ей целом ударь,

135. А говори-тко-се с ей да потихохонько,

А спрашивай у её да поумалёхонько,

А скажы: “Княсь тебя просил да скоре требовал

А с тем з Добрынюшкой с Микитицём!”»

А на это гонец-от не ослушалсэ,

140. А седлал где, уздал да коня доброго,

А да садилсэ тут нонь да на добра коня,

А поехал ко городу ко Цернигову

А ко той же к Омельфы да Тимофеёвны.

А та где вдова благоцестива тут

145. А та же Омельфа да Тимофеёвна

А скрывала окошецька немножецько —

Увидала где гоньця тут доброго молоцьця.

А выходила-де она да на красно крыльцо,

А ише кланялась ему ниско до пояса:

150. «А-й добро жаловать, гонець, ко мне, доброй молодець!»

А приежжал тут гонець да ко красну крыльцю,

А вязал где коня да г золоту кольцю,

А сам вошол где во грынюшку столовую.

А стрецят ёго Омельфа да Тимофеёвна:

155. «Добро жаловать, юдалой доброй молодець!

А куда веть тут едёш да куда прависьсе?»

А говорил где гонець да доброй молодець:

«А ежжу я ноньце до Вашой милости:

А ишше княсь тибя просил да скоро требовал

160. А да со тем где Добрынюшкой Микитицём!»

А тут-де Омельфа да испугаласе,

А тут Тимофеёвна перепаласе.

А пошла где она во теплу спалёнку,

А будит где-ка Добрыню нонь от крепка сна.

165. А ише спит тут Добрынюшка крепко-накрепко,

А спит тут Добрыня да двои суточьки,

А спит тут Добрыня — да не пробудицсэ.

А не могла розбудить ёго от крепка сна,

А заходила где сама она во светлу грыню,

170. А говорила молоцьцю да таковы слова:

«А уш ты ой еси, удалой доброй молодець!

А проходи-тко ты сам во теплу спалёнку,

А буди-тко Добрыню нонь от крепка сна».

А они тут стали будить его всяко-навсяко.

175. А ише тут-де Омельфа да Тимофеёвна

Она пала ко Добрыни на белы груди,

Она стала ронить да горюци слёзы

А ише пала слёза на лицё бело тут:

А ише звёл где Добрыня да оци ясные,

180. А поднял где Добрыня да буйну голову,

А ставал где Добрынюшка на резвы ноги.

А он увидит свою матерь, да во слезах стоит,

А перед им-де стоит да доброй молодець;

А говорил-де Добрыня да таковы слова:

185. «А уш ты ой еси, удалой да доброй молодець!

А да куда ты идёш, куда ты прависьсе?

А цего от миня тибе нонь надобно?»

А поклонилса тут ёму гонець, доброй молодець:

«А да послушай-ко, Добрынюшка Микитиць млад!