Когда заплачет розовый фламинго - Ольга Геннадьевна Володарская

собственный смрад. Вместо мыла использовал универсальное средство для уборки. А полотенце ему заменила старая тельняшка, приготовленная на тряпки. Прикрыв ею срам, Марк потрусил к стоящему в двадцати метрах домику.

Попав в него, он сначала попил. И не воды, а кваса – ядреного, домашнего, – затем еще раз вымылся, уже по-хорошему, с гелем и шампунем. И все равно Марку чудился запах тухлятины. Чтобы отбить его, он достал из холодильника таежный бальзам и намазал им ноздри. Так лучше!

– Теперь можно и пожрать, – пробормотал Марк, распахнув старенький холодильник «Саратов».

Он был так голоден, что хотел не есть, а именно жрать. Схватив с полки упаковку с сосисками, Марк принялся разрывать ее.

С улицы донесся лай: это Гектор издали почувствовал хозяина и принялся выражать свою радость.

Своего четвероного друга Марк купил на трассе. Его продавали как немецкую овчарку. Щенок был похож на породистого, но документов не имел. И все же Марк его приобрел, потому что пожалел. Понимал, что, если не найдется покупатель, малыша выбросят, а то и камнем забьют. Когда Гектор подрос, стало ясно, что овчарки в его роду если и были, то давно. У пса не стояли уши, хвост завивался, ноги были недостаточно длинными, что еще хуже – один глаз почти не видел. Но все это не имело значения, потому что умнее, преданнее и благороднее собаки Марк не встречал. А у него каких питомцев только не было: те же овчарки, доги, хаски. Дворняги тоже для охраны дома применялись, крупные, брехливые, но трусоватые. Приобретал Марк и декоративных собак: пуделя, чихуа-хуа, йорка. Но это для дочки. Она обожала своих питомцев, однако те почему-то больше тянулись к ее отцу, и Марк иногда просыпался оттого, что в его шею утыкался мокрый нос одного из них.

Лай Гектора стал оглушительным, значит, пес добежал до домика. Если ему не открыть дверь, он начнет на нее бросаться и перепачкает грязными лапами. Марк впустил пса. Тот тут же обнял его и лизнул в шею. Он смог дотянуться, ведь у хозяина ноги тоже были коротковаты.

Когда Марк пошел служить в армию, ростом был сто семьдесят сантиметров. В ряду он стоял далеко не последним, но надеялся хотя бы немного вытянуться, чтоб продвинуться к серединке. Люди, как он слышал, растут до двадцати семи лет, а ему было всего девятнадцать. К тому же в его роду имелось много рослых, по маминой линии так все. И, как гласила семейная легенда, мужчины именно в армии превращались в великанов. Если ей верить, дед в 1943 году ушел на фронт чуть ли не карликом, а вернулся двухметровым исполином. Марк его в живых не застал, но на фотографиях видел, правда, высоченного, но непропорционального. Скорее всего, чем-то дедушка болел и хворь проявилась в тот период, когда он воевал, но она не помешала ему отслужить и стать первым парнем на деревне.

Марк же так и не вырос. Ни на сантиметр! Но его это не расстроило. Комплекс из-за роста появился, когда он встречался с девушкой, что была значительно его выше… И по росту, и по положению в обществе. Она говорила, что это не важно. Любят не за сантиметры и толщину кошелька, и Марк ей верил, но всегда лучше, когда вы наравне. А получалось, что он смотрел на любимую снизу вверх и в прямом, и в переносном смысле, отчего страдал. То были самые яркие его отношения, принесшие много радости и печали. Следующие привели его к браку, тихому, спокойному, стабильному. Жена, маленькая миленькая учительница начальных классов (теперь преподаватель химии), ни разу за двадцать лет их совместной жизни не заставила Марка усомниться в правильности его выбора. Он повел под венец лучшую женщину на свете. И она подарила ему смысл жизни – дочь Сонечку.

– Папа! – услышал он ее радостный голос и, отогнав Гектора, распростер объятия. Дочка нырнула в них и запричитала: – Мы так за тебя беспокоились, сутки на связь не выходил, лодку твою никто не видел, а тут еще гроза… – Она подняла свою мордашку, чтобы заглянуть Марку в глаза. – Что с тобой случилось, папочка? Только не ври мне, я тебя мигом раскушу!

Наивная дочурка считала, что умеет читать по лицу родителя. Марк ее не разубеждал в этом.

– Мотор сломался, пришлось на веслах до ближайшего поселка грести. Там лодку оставил, вот ее никто и не видел. – Ясно, что дочь и жена обзвонили всех знакомых рыбаков. – А гроза меня миновала, но под ливень я попал и телефон намочил. Поэтому не смог позвонить.

– Это тебя не оправдывает. – Соня стукнула его легонько кулаком в плечо. – С чужого бы позвонил. Или у всех на реке телефоны вымокли?

– Дочь, я ничьих номеров не помню. Ты же знаешь, что у меня с цифрами беда.

Соня продолжала хмуриться.

– Ты такая хорошенькая, когда сердишься, – умилился он и чмокнул ее в нос.

Дочь тут же заулыбалась и стала еще симпатичнее.

Марк слышал от многих родителей слова о том, что их чадо самое лучшее. И не спорил с ними. Пусть тешут себя иллюзиями, а он знает точно: лучше его Сонечки нет. Есть дети умные, есть талантливые, есть добрые, есть красивые, а в его дочке все эти качества сочетаются. Ангел, а не девочка. И учится на отлично, и поет как соловушка, и помогает всем бескорыстно. «Не перехвали!» – постоянно одергивала его жена. Но Марк только отмахивался. Нет у его дочки изъянов, и точка.

– Пап, у меня ноги толстые, – хныкала та.

– Что ты выдумываешь? – возмущался он. – Ты вся ладненькая, стройненькая.

– Не вся, – не сдавалась Соня. – У меня ляжки как у бройлерной курицы.

– Аппетитные?

– Жирные.

– А ты спички хочешь? Как у подружки Маняши? – Та школу моделей окончила, ходила по кастингам и постоянно сидела на диетах, чтобы не растолстеть до размера S. По ее мнению, сразу после него начиналось ожирение.

– Мне о таких ногах, как у нее, только мечтать. У Маняши они от ушей…

– Поэтому она и хочет моделью стать. – Свою дочь он точно не пустил бы в мир гламура. – А ты все еще ветеринаром?

Дочка отвечала утвердительно, чем огорчала Марка. Ему хотелось, чтобы его девочка получила «чистенькую» профессию. Финансиста, например. Или психолога. Но Соня с детства мечтала помогать животным и уже в этом году собиралась поступить в колледж Астраханского государственного университета.

– Мама дома? – спросил Марк у дочери.

– В школе.

– А ты почему уроки прогуливаешь?

– Пап, сегодня воскресенье. – Соня отобрала у него упаковку с сосисками,