Когда заплачет розовый фламинго - Ольга Геннадьевна Володарская

Редко, но это случалось. – Тут, кроме пусть устаревшей, но рабочей бытовой техники, нечем дорожить. Мебель – рухлядь, гобелены и занавески – тряпье, проигрыватель и приемник не работают. А эта мазня! – Картина на стене больше остальных вещей Аню раздражала. – Зачем она тут? Только место занимает! Вместо нее лучше бы нормальное зеркало повесил.

– Память, – лаконично отвечал Марк.

– Откуда у твоего дяди взялась эта картина?

– Подарили.

– Кто? Коллеги-мотористы? – с сомнением протянула Аня. На картине были изображены фламинго. Две розовые птицы с длинными ногами смотрели друг на друга; та, что пониже, плакала.

– Любимая женщина.

– Я думала, у Владлена были только портовые девки.

– Ты его даже не знала, а судишь!

Аня краснела, ей было неловко оговаривать человека. Поэтому в свою защиту она лепетала:

– Но все твои родственники рассказывают байки о нем…

– Они тоже его не знали!

На самом деле картина принадлежала Марку. Это ему ее подарила любимая женщина. Та, что была выше и по росту, и по положению. И этот рыбацкий домик когда-то был их гнездышком. Поэтому Марк не хотел делать в нем ремонт…

Или же ему на самом деле просто было лень?

Марк распахнул шкаф и достал из него спортивный костюм, майку и носки. Все старенькое и страшное, но чистое. Одеваясь, бросил взгляд в облупившееся зеркало. Оно висело над умывальником и помнило еще молодое лицо Владлена. Сейчас в нем отражался торс Марка. Загорелый, поджарый. Если не смотреть на лицо, сейчас усталое, небритое, то можно было предположить, что у зеркала переодевается двадцатипятилетний. У Марка с юности была безупречная фигура, и с тех пор ничего не изменилось. Невысокий, но ладненький – Соня и это унаследовала от него. А еще прямой нос, широкие брови, чуть припухлые губы с ямкой на нижней, округлый подбородок. Но, к огромному огорчению дочки, она не взяла от папы кудряшки. Ее волосы были прямыми и не очень объемными. И в детстве она так из-за этого переживала, что постригла их под корень. Где-то услышала, что после этого вырастут волнистые. Марк тогда обрился. И несколько лет ходил с гладким черепом, чтобы не расстраивать дочь. Сейчас у него просто короткая стрижка. Если ее не поддерживать, волосы начнут виться барашком, как в молодости…

Когда он учился в речном училище, у него было прозвище Пушкин. Он тогда бакенбарды отрастил, чтобы выглядеть взрослее, и пусть отдаленно, но напоминал солнце русской поэзии.

Марк вышел из домика. Скинутая им вонючая одежда валялась у крыльца. Он швырнул ее в бочку с водой, пусть отмокает. Выкидывать жалко, хорошая, но домой такую не понесешь. Намереваясь залить ее все тем же универсальным средством для уборки, Марк направился к причалу, но на полпути остановился…

Он увидел человека, быстро шагающего к домику!

Не сразу, но Марк узнал его. И сердце ушло в пятки от страха…

Бежать! Нужно бежать, пока не поздно. Марк надеялся успеть запрыгнуть в протекающую лодку, чтобы оторваться, но не вышло: человек его увидел.

Глава 5

Татар-базар был достопримечательностью Астрахани. Его посещали все туристы, в том числе иностранные. Местные туда тоже захаживали, но только к «своим» продавцам. Соня приехала на базар к Ильшату. Он торговал мясом – и охлажденным, и копченым, и вяленым, – но не всем удавалось купить у него стоящий продукт. На вид он весь был аппетитным, но к каким ухищрениям только ни прибегал продавец для этого. Не только вымачивал мясо, дополнительно ароматизировал, срезал лишнее – считай, заветренное, заплесневелое, – но даже подкрашивал. Благо, пищевые красители на том же базаре продавались. Вся продукция была съедобной, но многая не первой свежести и не лучшего качества. Она сплавлялась туристам. Преимущественно тем, что с круизных теплоходов. У этих если животики скрутит, то не сразу, а когда они уже отплывут от Астрахани.

– Салам, дядя Ильшат, – поздоровалась с торговцем Соня.

– Привет, дорогая. Ты все хорошеешь! – Он был ровесником ее отца, но выглядел гораздо старше. А все из-за морщин, которые собирались гармошкой вокруг глаз, рта и даже носа. – Замуж пока не собираешься?

– Я еще в школе учусь, – улыбнулась ему Соня.

– А мой сын уже в институте. Второй курс. Чем тебе не жених?

– Рано мне о женихах думать. – Она осмотрела витрину придирчивым взглядом, и ни один кусок говядины ей не понравился. – Дядя Ильшат, а нет ли у тебя в закромах мякоти для тушения? Отец просил на ужин приготовить жаркое, хочу его порадовать.

– Для тебя, моя дорогая, найдется. – Он наклонился и меньше чем через минуту достал из холодильника кусок, завернутый в бумагу. – Тут немного, меньше килограмма, но на жаркое хватит.

– Да, этого достаточно, спасибо.

Она убрала мясо в сумку, достала деньги, чтобы расплатиться, и тут почувствовала взгляд.

Повернув голову, Соня увидела парня. Высокого, симпатичного, коротко стриженного. Он смотрел на нее и улыбался.

– Хвосты скоро будут, отложить вам? – спросил Ильшат. Отец Сони любил суп из них. Готовил сам, не доверяя маме. Та, надо сказать, была так себе кулинаром, поэтому простейшие блюда ей удавались, а сложные она обычно портила.

Соня кивнула в ответ и заспешила к выходу. Она бежала, спасалась…

Уносилась прочь от улыбчивого парня, не желая с ним встречаться лицом к лицу!

Но он настиг ее у двери павильона и схватил. Нет, не Соню, а ручку, чтобы потянуть за нее и помочь девушке пройти. Она выскользнула на улицу, не удостоив галантного кавалера даже благодарным кивком.

– Добрый день, милая девушка, – услышала Соня его голос. – Или для вас он таковым не является?

Она хотела пойти дальше, проигнорировав его обращение, но парень преградил ей дорогу.

– Вы меня не бойтесь, я не опасный. Просто очень хочу познакомиться.

– Серьезно? – Соня наконец подняла на него глаза. В них едва сдерживаемые слезы. – Что ж, давай поиграем… Меня зовут Софьей.

– Очень приятно. Я Слава.

– Как будто я не в курсе! – воскликнула она. Голос предательски задрожал, но Соня закончила мысль: – Или ты думаешь, прическу сменил и я тебя не узнаю?

– Мы впервые видимся, – растерянно протянул он.

– Да пошел ты! – разозлилась она и, оттолкнув Славу, продолжила путь.

Но от парня было не так легко отделаться!

– Ты меня кое с кем путаешь, – нагнав Софью, затараторил он. – Я даже знаю с кем – с моим братом. Он в Астрахани уже месяц, а я приехал пять дней назад на похороны деда, и ты первая, с кем я пытаюсь познакомиться.

– Вы близнецы?

– Да. Я старше брата на десять минут. Мы очень похожи.