Договор на крови - Гоблин MeXXanik
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Все куда проще, — усмехнулся Рахмат и жестом предложил мне занять кресло. — Я исполнил просьбу клиента. Подстриг так, как меня попросили.
— Вышло криво? — с опаской уточнил я, усаживаясь в кресло.
— Напротив, — возразил мастер. — Стрижка получилась на редкость удачной.
Я устроился в кресле и дождался, когда меня укроют пелериной. Мастер размотал на полочке скрутку из грубой парусины, из которой вынул опасную бритву и тонкую деревянную расческу.
— Вы уверены, что хотите знать эту историю, господин? Быть может, она убедит вас, что это заведение не для вас.
— Вам стоило это спросить до того, как вынуть бритву, — усмехнулся я. — Давайте уже укротим мою прическу, чтобы я выглядел прилично.
— Просто убрать длину? — уточнил мужчина с улыбкой.
— Пожалуй, этого будет достаточно. Хотя историю я все же хочу узнать.
— Что ж, господин, вы получите рассказ совершенно бесплатно.
— Когда-то к стрижке предлагали стаканчик наливки, — буркнул я.
— В моей цирюльне есть только кофе для ожидающих.
Мастер довольно ловко принялся укорачивать волосы с помощью бритвы, и мне правда стало интересно, что с ним произошло.
— Ко мне по записи пришел юноша с невероятно длинными волосами, собранными в низкий хвост. Удивительно хорошие локоны пшеничного оттенка, которым бы позавидовала любая девица.
Цирюльник усмехнулся и покачал головой.
— Мне стоило смотреть не на волосы. Нужно было приглядеться к мальчишке. Но мне не показалось странным, что паренек решил избавиться от роскошной гривы. В конце концов многие отроки увлекаются боевыми искусствами, а некоторые восточные практики допускают ношение длинных волос, если воин достиг особого ранга.
— Разве? — заинтересовался я.
— Чем ниже ранг, тем короче могут быть волосы.
— И отчего так? — удивился я.
— Потому что только хороший воин заслуживает подобной чести. Он никогда не позволит противнику ухватить себя за волосы. А для нападающего это всегда будет провокацией. Поймать за косу, чтобы обездвижить противника или сбить с шага — это ли не удача?
— Согласен, — произнес я, уже по-другому оценивая прическу цирюльника.
— Вы верно все поняли, — сказал он, заметив мое внимание. — У меня высокий ранг в единоборствах, даже несмотря на то, что я не особо одарен силой воздуха. Но мой отец всегда говорил… — мужчина запнулся и бросил на меня тревожный взгляд.
Я прямо смотрел на него, ожидая продолжения.
— Отец уверял, что нельзя полагаться только на силу стихии. Что тело и дух должны быть крепкими. А для этого надо тренироваться и доверять себе.
— Он весьма мудр, — отметил я.
— Многие аристократы изнежены. Они посещают тренировки без охоты. И надеются только на талант и стихию. Но стоит помнить, что порой нужна именно сила мышц. Иногда кулаки решают. Они не подведут, если заниматься и совершенствовать тело.
— Не могу не согласиться, — ответил я. — Поединок с использованием стихий довольно быстро истощает ресурс. И если битва затянется…
— Именно, — с жаром подхватил Рахмат и тут же согнал с лица улыбку и продолжил степенно. — Вы правы, мастер.
Я оценил дипломатичность цирюльника, который так легко отдал мне лавры мудрого собеседника.
— И что же случилось с тем юношей, которого вы удачно подстригли? — напомнил я начало рассказа. И начиная припоминать, что в моем офисе лежит дело с очень похожей историей. О котором я совсем забыл, пока вытаскивал Литвинова из острога.
— Я сделал ему отменную прическу. Открыл виски и шею. Знаете, редко встретишь такие густые и ухоженные волосы, которые хорошо ложатся… — мужчина улыбнулся. — У вас, к слову, они тоже удобные в укладке. Уверен, что вам достаточно пригладить их расческой поутру, чтобы ведь день выглядеть достойно.
— А у других не так? — всерьез озаботился я.
— Поверьте, у многих все обстоит иначе. Но в тот раз я выполнил свою работу и остался ею доволен. Поначалу я думал, что юноша будет сожалеть о потере длинны. Но он тоже оказался рад новой прическе. Рассмотрел себя в зеркале и заявил, что так выглядит куда лучше. Я бы поспорил, потому как привык в своей семье видеть такие же волосы как у меня самого.
Цирюльник вдохновенно стриг меня, и я понял, что для него это целое искусство.
— Когда он ушел, я убрал рабочее место и принялся за нового клиента, который уже ждал своей очереди. И только на следующий день ко мне в цирюльню пришли четверо, чтобы закатить скандал.
Рахмат помрачнел и бросил взгляд на витрину. Толстое стекло оказалось треснутым. Словно кто-то ударил по нему достаточно для повреждения, но не настолько, чтобы разбить вдребезги.
— Оказалось, что на стрижке был вовсе не юноша. Моей клиенткой оказалась девица Семенова, дочь лавочника.
— Девушка?
— Именно, — подтвердил Рахмат. — Она представилась Алешей. И меня не смутил ее голос, так как тут довольно часто бывают молодые люди. Да и одета она была в широкую рабочую куртку и штаны. Так по виду было и не понять, что девушка.
— Дела, — я нахмурился. — Но разве это может стать причиной скандала?
— Алена должна была выйти замуж. Свадьба была давно обговорена, и бракосочетание планировалось на следующей неделе.
— И что же было дальше?
— Семья будущего супруга оказалась довольно консервативной, — мужчина легко выговорил сложное слово, давая понять, что у него отличное образование. — Им было важно, чтобы коса девицы была длинной. И оказалось, что стрижка поставила крест на свадебных планах.
— Какая глупость, — осуждающе ответил я. — Неужто причиной разрыва помолвки стала стрижка невесты?
— Свадьба сорвалась. Гости же были уже оповещены, заказан ресторан, куплено платье.
— Но надо понимать, что девушке повезло, что все вышло так, — предположил я. — Ведь если семья ее мужа настолько дремучая, то и счастья бы молодой там не было.
— Вот и я додумался так сказать, — вздохнул мужчина. — И после этого братья девицы на меня набросились.
— И?
— Хотели поколотить. Да вышло им это боком, — вновь вздохнув, Рахмат взглянул на меня через зеркало. — Всех четырех я выкинул на мостовую.
— Сильно, — оценил я.
— Вроде того, — он прикрыл глаза, будто вновь переживая момент потасовки. — Но этим лишь погубил свою репутацию. Слухи разошлись как лесной пожар. Семеновы заявили, что я нарочно испортил прическу их сестре. Что подстриг ее под парня, лишив главной девичьей красоты. А потом еще и напал на них, когда должен был просто принести извинения и оплатить их потери.
— Потери? — осведомился я.
— Они хотели, чтобы я выплатил им траты на ресторан, платье и…
— Хотели компенсацию за сорванную свадьбу? — уточнил я.
— Именно.
— Но ведь отменили торжество родственники жениха.
— Слухи уже не остановить, мастер, — вздохнул Рахмат. — В народе есть хорошая поговорка: на каждый роток не накинуть платок. Мне никак не отмыться от обвинений. Я обкромсал волосы девушке, а потом еще и набросился на добрых подданных.
— Таких уж добрых, — протянул я. — Они пришли вчетвером, чтобы выбить с вас деньги. Это пахнет вымогательством.
— Мне бы стоило сдержаться. Надо было дождаться, пока они уйдут. А потом уже отправиться к адвокату. Но я вспылил и не подумал о последствиях. А когда мне пришла повестка, так и вовсе растерялся. Мне показалось, что если я начну защищаться, то этим лишь подтвержу свою вину. Решил, что все и так будет в мою пользу. Но оказалось, что ушлые Семеновы уже написали жалобу в жандармерию. Обвинили меня в злостном намерении сорвать свадьбу, а потом еще и в нападении.
— Один против четырех? — напомнил я.
— Вчера они пришли ко мне и предложили разойтись миром, — Рахмат отошел на пару шагов и всмотрелся в мои волосы, выискивая неровные пряди. — Предложили выплатить им три тысячи.
— Что? — я даже позабыл, что надо мной порхает бритва, и поднял подбородок
Мужчина спокойно вернул мою голову в прежнее положение.
— Они открыто заявили, что шансов у меня нет.
— Это еще почему? — насупился я.
— Младший Семенов вроде как вступил в ряды «Сынов». Он приходил. Грозил новыми друзьями. У него даже татуировка есть. А еще братья мне заявили, что теперь в это дело вмешался сам Чехов, — с горечью сообщил цирюльник. — Он взялся за их защиту. А я — дурак, что сразу не отправился к нему. Все знают, что
