Харка, сын вождя - Лизелотта Вельскопф-Генрих

— Ты… имеешь в виду?.. Я надеюсь, ты не хочешь сказать, что я должен был его?..

— Я не хочу сказать, я говорю.

— Но это же опасно.

— Для меня — нет.

— Для тебя… Но речь-то обо мне!

— Оставим эти бесполезные фантазии. Господин художник со своим туго набитым кошельком все равно уже далеко. Что еще нового?

— Есть одна смешная история!

— А именно?

— Да так, небылицы. Говорят, у одного племени дакота есть золото, что их вождь, мол, знает, где спрятаны несметные сокровища!

Рэд навострил уши:

— Что за вождь?

— Имя я не запомнил. Да и зачем оно мне? Все равно это все выдумки. Говорят, что он был изгнан из племени, потому что по пьянке распустил язык. А его сын отправился вместе с ним в изгнание.

— Мальчишке же всего двенадцать лет.

— Что? Двенадцать лет? Так, значит, ты его знаешь, бандитская рожа?

Рэд мысленно выругал себя. Как у него могло вырваться такое? Бену совсем не обязательно знать о его приключениях в стойбище индейцев.

— Не знаю я его! — соврал он. — Но ведь эту историю рассказывали уже у каждого костра.

— Так чего же ты тогда выпытываешь у меня подробности?

— И эта парочка у тебя не появлялась?

— А что им тут делать?

— Изгнанникам обычно нужны патроны.

— Это верно.

— Если они как-нибудь к тебе заглянут…

— Ты хочешь еще раз встретиться с ними?

— Я хочу с ними познакомиться!

— Так я тебе и поверил. Ты их уже знаешь.

— Чушь. Зачем бы я тогда тебя о них расспрашивал?

— А может, ты именно поэтому и расспрашиваешь меня о них?

— Ничего подобного. Я всегда говорю правду, запомни это!

— Вот ты какой, старый разбойник. На вот, возьми табачку. Подарок от меня.

— Принимаю твой подарок.

Разговор перешел на мелочи.

Вечером, как только стемнело, Рэд пошел к своему коню, чтобы заночевать рядом с ним. Его очень занимали последние новости. Если Сыновья Большой Медведицы изгнали своего вождя из племени за то, что тот во хмелю сболтнул лишнего, то у него, Рэда, есть шанс еще раз подкатиться к нему. Изгнанный из племени индеец — это несчастнейшее существо на свете, потому что вольные индейцы так крепко связаны со своими краснокожими братьями, что белому это никогда не понять и не представить себе.

Рэд поспал всего несколько часов, а проснувшись перед рассветом, сразу же уехал, даже не попрощавшись с Беном. Он поскакал на юго-запад, в сторону лагерей строителей железной дороги. Может, там удастся узнать что-нибудь о местонахождении изгнанного вождя, которого он твердо решил отыскать. События, ставшие катастрофой для вождя, произошли между северным и южным плато у Конского ручья. Это Рэд знал точно. Как хорошо, что он тогда сразу же исчез из вигвама вождя! Из того, что ему рассказал Бен, можно было сделать вывод, что кто-то подслушал их разговор с Маттотаупой. Иначе кто посмел бы обвинить в чем-нибудь вождя?

Рэд поторопил коня. По некоторым признакам — состоянию скудной растительности, траектории солнца — лето уже клонилось к осени. Зимой в заснеженных, открытых всем ветрам горах было неуютно. То, что задумал Рэд, надо было осуществить как можно скорее — желательно до первого снегопада.

Убежище в глуши

В то время как Рыжий Джим был занят поисками золота и не жалел ни сил, ни времени, чтобы наконец разбогатеть, в одной укромной горной долине налаживалась новая жизнь.

Стояла ночь. Чернели огромные силуэты гор, памятники доисторических катаклизмов, упрямо игнорирующие современную эпоху. Из их разодранных боков тысячелетиями струилась вода. Кристально чистая, она то тихо сочилась, то журчала вокруг каменных глыб, то ревела, низвергаясь с высоких уступов. Камни, мох и цепкие кустарники, стволы и ветви изуродованных ветром деревьев за день напились солнца и теперь излучали тепло, которое реяло в темноте над горами и лугами, распространяя летние ароматы: запах цветов, сохнущей земли и застывшей смолы. Медведи спали в своих берлогах, птицы — в кронах деревьев; насекомые затихли в своих гнездах, на стеблях или под листьями. Сова не хлопала крыльями. Волки уже не выли, они были сыты. Здоровые, крепкие волчата жались во сне друг к другу. Над Скалистыми горами, над лесами и прериями высилось чистое небо, усыпанное звездами.

Высоко в горах, в укромной долине, короткой, узкой и круто спускавшейся вниз, паслись две лошади. По долине, между лугами, неслышно бежал ручей, прозрачный, как стекло. В конце долины, устремляясь вниз с отвесной скалы, он превращался в миллион капель, сверкавших в свете звезд.