Без права на ошибку - Ли Чайлд

его ненавидят. Они хотели поиздеваться над ним, запугать его, помучить перед смертью. Просто застрелить – для них слишком мало.

– Так кто же они такие? Кто так сильно ненавидит вице-президента?

Суэйн махнул рукой, словно отбросив вопрос в сторону, и сказал:

– И еще кое-что. Это может показаться несколько эксцентричным, но я думаю, что мы ошиблись в подсчетах. Сколько всего было сообщений?

– Шесть, – ответил Ричер.

– Нет, – возразил Суэйн, – на мой взгляд, семь.

– И где же седьмое?

– Седьмое – сам Нендик, – ответил Суэйн. – Вернее, Нендик доставил второе послание, а собой олицетворял третье. Смотрите, вы прибыли в офис и уже через двое суток добрались до Нендика, что очень быстро. Но, при всем уважении, рано или поздно мы вышли бы на него сами. Это было неизбежно. Если уборщики не виноваты, значит дело в видеозаписях. Так что мы бы обязательно до него добрались. Но, так или иначе, что нас ждало? Нендик оказался не просто винтиком в системе доставки посланий. Он сам явился посланием. Своей участью продемонстрировал нам, на что способны преступники. Если предположить, что Армстронг об этом знал, к тому моменту он уже дрожал бы от страха.

– В таком случае сообщений девять, – заметила Нигли. – Исходя из вашей логики, сюда нужно добавить происшествия в Миннесоте и Колорадо.

– Безусловно, – согласился Суэйн. – Понимаете, о чем я? Все делалось для того, чтобы вызвать у нашего подопечного жуткий страх. Все до мельчайших деталей. Предположим, Армстронг с самого начала в курсе событий. Он получает первое сообщение, начинает нервничать. Потом мы получаем второе сообщение, он нервничает еще больше. Мы вычисляем, кто доставил послания, и Армстронг было вздыхает с облегчением, но нет, все хуже, чем он думал: мы находим парализованного страхом Нендика. А тут еще и угроза демонстрации – нервы Армстронга уже на пределе. Демонстрация происходит, и он просто опустошен – настолько она безжалостна.

Ричер молча смотрел в пол.

– Наверное, вы считаете, что я слишком увлекся анализом, – предположил Суэйн.

По-прежнему уставившись в пол, Ричер покачал головой:

– Нет, я считаю, что сам с анализом недожал. Может быть. Очень вероятно. Но что означает отпечаток большого пальца?

– Это уже издевка другого рода, – сказал Суэйн. – Это хвастовство. Загадка. Способ подразнить. Мол, попробуйте-ка поймать – ничего не выйдет.

– Как долго вы работали вместе с моим братом?

– Пять лет. Вообще-то, я работал не с ним, а под его началом. Я говорю «с ним» в тщетной попытке повысить свою значимость.

– Он был хорошим руководителем?

– Он был прекрасным руководителем, – ответил Суэйн. – И человеком прекрасным, во всех отношениях.

– И он собирал сотрудников, чтобы те поделились случайными наблюдениями?

– Это было очень весело, – кивнул Суэйн. – Каждый мог говорить все, что душе угодно.

– А сам Джо что-то говорил?

– Мыслил очень нестандартно.

Ричер поднял голову:

– Вы сказали, что целью каждого, абсолютно каждого действия преступников было вызвать страх. Потом вы сказали, что отпечаток большого пальца они оставляли совсем с другой целью – издевались над нами. Выходит, цель у этих людей не всегда одна и та же? Есть нюансы.

Суэйн пожал плечами:

– Могу развить свою мысль. Отпечаток тоже пугает: нам начинает казаться, что эти люди слишком умны и мы никогда их не поймаем. Тут страх несколько иного рода, но это все-таки страх.

Ричер отвел взгляд и замолчал. Прошло тридцать секунд, затем минута.

– Ладно, сдаюсь, – сказал он наконец, – хватит. Буду во всем, как Джо. Я уже ношу его костюмы. Я спал с его девушкой. То и дело встречаю его коллег. Поэтому сейчас я выскажу странное, нестандартное, случайное наблюдение, как, видимо, делал он.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Нигли.

– Мне кажется, мы что-то пропустили, – сказал Ричер. – Проскочили и не заметили.

– И что же это?

– У меня в голове вертятся непонятные образы. Например, секретарша Стайвесанта работает за своим столом.

– Секретарша?

– Мне кажется, с отпечатком пальца мы все перевернули с ног на голову. До сих пор мы считали, что преступники знают: отследить его невозможно. А что, если мы в корне ошибаемся? Что, если все как раз наоборот? И от нас ждали, что мы его отследим.

– Зачем?

– Мне кажется, история с отпечатком и история с Нендиком – это, по сути, одно и то же. Сегодня я встретил часовщика. И он рассказал мне, откуда берется сквален.

– Из акульей печени, – вспомнила Нигли.

– И еще с кожи вокруг носа, – уточнил Ричер. – То же самое вещество. Та дрянь, с которой мы просыпаемся по утрам, – это сквален. Химический состав точно такой же.

– Ну и что?

– Думаю, эти типы решили рискнуть, и им не повезло. Возьмем случайного мужчину лет шестидесяти-семидесяти. Какова вероятность того, что у него хотя бы раз в жизни брали отпечатки пальцев?

– По-моему, довольно большая, – ответила Нигли. – Например, если он иммигрант. Или родился в Америке и получил повестку во время войны в Корее или во Вьетнаме – отпечатки обязательно сняли, даже если бы в итоге на фронт не отправили. Или если его хоть раз арестовывали, или он устраивался на работу в правительственное учреждение.

– А может, и в частную корпорацию, – добавил Суэйн. – Многие из них требуют у сотрудников отпечатки. Банки, торговые сети и так далее.

– Все верно, – согласился Ричер. – И получается вот что. Я не думаю, что отпечаток большого пальца принадлежит одному из тех, кого мы ищем. Он принадлежит кому-то совершенно постороннему. Тому, кто никак не связан с этой историей и ни в чем не виноват. Выбранному наугад мужчине. И по задумке отпечаток должен был привести нас прямо к нему.

В помещении на несколько секунд воцарилась тишина.

– Но зачем?! – Нигли в изумлении уставилась на Ричера.

– Чтобы мы наткнулись на еще одного Нендика, – ответил он. – Отпечаток был на каждом послании, и тот, кто его оставил, подобно Нендику, как говорит Суэйн, послужил бы посланием сам. Мы должны были отследить отпечаток, отыскать его владельца и получить точную копию ситуации с Нендиком. До смерти перепуганная жертва, которая даже рот боится раскрыть. Еще одно послание нам всем. Но по чистой случайности подонкам попался человек, у которого отпечатков никогда в жизни не брали, поэтому мы и не смогли его отыскать.

– Но посланий на бумаге всего шесть, – заметил Суэйн. – Между первым и последним, доставленным прямо в дом Фролих, прошло дней двадцать. Так что же? Все письма были подготовлены заранее? Что-то уж очень долгосрочное планирование.

– Это вполне возможно, – сказала Нигли. – Могли составить десятки вариантов – для любого исхода.

– Нет, – возразил Ричер. – Думаю, составляли по ходу дела. Скорее всего,