Между Лондоном и Москвой: Воспоминания и последние записи - Иоахим фон Риббентроп

о передвижении войск, и Гитлер принял определенные контрмеры, сущность которых остается для меня неизвестной. Много беспокойства доставляло ему то, что, с одной стороны Россия, а с другой — США и Великобритания могли выступить против Германии, т. е. приходилось считаться как с возможностью нападения русских, так и с объединенным наступлением США и Англии и их крупномасштабной высадкой на Западе. Все эти размышления в итоге побудили Гитлера принять контрмеры и начать по собственной инициативе превентивную войну против России.

Д-р ХОРН. Каковы в действительности были политические причины создания Тройственного союза?

Фон РИББЕНТРОП. Тройственный союз был создан в сентябре 1940 г. Сложилась такая ситуация, при которой, как я уже сказал, Гитлер чувствовал себя неуверенно из-за того, что США рано или поздно могли вступить в войну. По этой причине я намеревался сделать все возможное в дипломатической сфере, чтобы усилить позиции, занимаемые Германией. Италия рассматривалась мной как союзник, но она проявила себя как слабый союзник.

Так как мы не могли склонить Францию на свою сторону, единственной дружественной страной, если не считать Балканские государства, оставалась Япония. Поэтому летом 1940 г. мы попытались достигнуть более тесного взаимодействия с японцами. Того же желали и они, и мы подписали пакт. Целью или его сущностью был политический, военный и экономический альянс. Однако нет сомнений, что перед альянсом ставились оборонительные задачи, так было задумано с самого начала. Под этим я подразумеваю то, что прежде всего надо было удержать США от вступления в войну, и я надеялся, что эта комбинация позволила бы нам в конечном итоге сохранить мир с Англией. Сам по себе пакт не был направлен на агрессию или на достижение мирового господства, как эти часто утверждается. Что неверно. Задачей его, как я только что сказал, было добиться положения, при котором Германия могла бы установить новый порядок в Европе, а также оказать содействие Японии в попытке найти приемлемое для нее решение в Восточной Азии, особенно в отношении китайской проблемы.

Обо всем этом я размышлял, когда вел переговоры и подписывал пакт. Ситуация не была неблагоприятной, пакт мог содействовать нейтралитету США и изолировать Англию, так что в любом случае мы могли заключить мир, основанный на компромиссе, возможность которого учитывалась нами в течение всей войны и над которым мы неустанно работали.

Д-р ХОРН. Каков был эффект, по сообщениям, полученным из посольств, произведенный на США аншлюсом Австрии и Мюнхенскими соглашениями?

Фон РИББЕНТРОП. Нет никаких сомнений в том, что оккупация Австрии и Мюнхенские соглашения вызвали в США еще более негативное отношение к Германии.

Д-р ХОРН. В ноябре 1938 г. посол США в Берлине был отозван в Вашингтон для доклада правительству и таким образом нормальные дипломатические отношения с США оказались разорванными. Что, по вашему мнению, вызвало эту меру?

Фон РИББЕНТРОП. Мы так и не узнали причины. Мы восприняли это с сожалением, нам пришлось отозвать своего посла из Вашингтона, по крайней мере вызвать его для доклада. Очевидно, однако, то, что это было вызвано позицией США в целом. В то время произошло множество инцидентов, которые склонили фюрера к мысли, что рано или поздно США окажутся в состоянии войны с нами.

Разрешите мне привести несколько примеров. Впервые позиция Рузвельта была сформулирована в «карантинной речи», которую он произнес в 1937 г. Вскоре в прессе началась энергичная кампания. После того как посол был отозван, ситуация стала еще более критической, эффект стал ощущаться во всех сферах германо-американских отношений.

Впоследствии было опубликовано множество документов по этой проблеме. Известное количество таких документов представлено Защитой. Документы, к примеру, касаются позиции, занятой некоторыми американскими дипломатами во время польского кризиса. Вступило в силу положение «кэш энд керри»[183], которое было на пользу врагам Германии; передача Англии эсминцев; затем так называемый закон о ленд-лизе; в другой сфере наблюдалось дальнейшее продвижение США в Европу: оккупация Гренландии и Исландии; наступление на Африканский континент и т. д.; помощь, предоставленная России после начала войны. Все эти меры убедили Гитлера в том, что рано или поздно ему придется считаться с возможностью войны против Америки. Нет сомнений; что прежде всего Гитлер не искал войны, и я могу сказать, что сам я, как вы можете понять из большого количества документов, представленных Обвинению, вновь и вновь делал все возможное в сфере дипломатии, чтобы удержать Соединенные Штаты от вступления в войну.

Д-р ХОРН. Летом 1941 г. президент Рузвельт отдал американским ВМС так называемый приказ об открытии огня в целях защиты транспортов, перевозящих оружие в Англию. Как Гитлер и германская дипломатия прореагировали на этот приказ?

Фон РИББЕНТРОП. Мы очень сожалели, что подобное произошло. Я некомпетентен в технических деталях этого вопроса, но точно помню, что Гитлера этот приказ очень встревожил. Помню, как в речи на одном из митингов (кажется, в Мюнхене, но я не уверен) он ответил на это заявление предупреждением. Я помню, в какой форме он отреагировал, потому что тогда мне это показалось странным. Гитлер сказал, что Америка отдала приказ открывать огонь по германским кораблям. «Я не приказываю открывать огонь, мой приказ — отвечать огнем на огонь». Кажется, он сказал так.

По дипломатическим каналам мы получали документальное подтверждение всех инцидентов, но тем не менее командование ВМС лучше меня информировано в этом вопросе. Затем последовали протесты и публикации, четко разъясняющие позицию Германии. Без обращения к документам я не могу разъяснить вам подробно детали этих протестов.

Д-р ХОРН. Поставила ли Япония заблаговременно в известность Германию о своем намерении совершить нападение на Пёрл-Харбор?

Фон РИББЕНТРОП. Нет, не поставила. В то время я пытался склонить Японию атаковать Сингапур, поскольку мир с Англией был невозможен. Я не знал, какие военные меры необходимо было принять для достижения этой цели. Во всяком случае фюрер дал мне указание сделать все возможное в области дипломатии, чтобы ослабить позиции Англии и таким образом добиться мира. Мы полагали, что лучшим способом для этого было бы нападение Японии на укрепленные позиции Англии в Восточной Азии. Как раз из-за этого я и пытался побудить японцев напасть на Сингапур.

После начала германо-русской войны я попытался подтолкнуть Японию к нападению на Россию. Я полагал тогда, что в этом случае война завершилась бы скорее. Она не поступила так, как мы желали. Япония выбрала третье. Она совершила нападение на Пёрл-Харбор, что оказалось для нас полной неожиданностью. Мы учитывали возможность атаки на Сингапур или Гонконг, т. е. на Англию, но мы никогда не рассматривали США как объект нападения, выгодный для нас. Мы знали, что в