По ту сторону клинка: Дева орхидей - Ламеш дю Лис

— Пожалуй, да. Главы дворянских домов составляют сенат Аккарда. Это необязательно может быть старший член семьи, каждая из них сама избирает главу. Власть сенаторов велика. Пусть и не столь же, как у короля или Верховной жрицы. В основном сенат отвечает за законотворчество. Но над Церковью Каиура, конечно же, власти у них никакой. Направлена она первоочерёдно на простой люд и само государство.

— Спасибо, сэр Гор.

— А также, именно сенат имеет последнее слово за тем, кто из наследников становится следующим королём, коль нынешний почил и отправляется к Каиуру, — добавил Золотой рыцарь. — Прошу, наслаждайтесь пиром.

Исикава, конечно же, вперёд всех побежал выкладывать горку на своей тарелке, да набивать пузо. Эмэру тут же заняли какие-то люди своими знакомствами, я видела, как она уже с ними здоровалась, а Сасаки, гордо пристроившись рядом, помогал с переводом. Я взяла за ручку Китамуру и повела его к тем столам, которые ему приглянулись больше всего. Пускай тоже порадуется. Ему здесь всяко тяжелее всех. Не забыв что-то водрузить на тарелку и себе, мы с ним встали у самой стены и принялись лакомиться, оба ворочая головами туда-сюда, с любопытством разглядывая пышные платья дам и помпезные костюмы кавалеров.

К Эмэру выстроилась прямо целая очередь. Вдруг среди них были и принцы?! Как она выдерживает всё это на каблуках? В отличие от неё, я могла подобрать себе удобные туфли. Я чуть было не подпрыгнула от вскрика Исикавы неподалёку, пускай играла живая музыка, наш обжора всё равно был громче. Таки он добрался до стола, где отрезали кусочки действительно жареной кабаньей тушки.

Вскоре кто-то из кавалеров, к превеликому возмущению Сасаки, пригласил Эмэру на танец. И даже я понимала, что на подобном приёме отказ был крайне плохой манерой. Поэтому Сасаки обязан был сдерживать своё негодование. А Эмэру выказывать уважение пригласившим её кавалерам. Эмэру уже вовсю кружилась в танце, юбка её платья развевалась и светилась целым звёздным небом, а выражение хитрого личика подстраивалось под каждого кавалера, дабы ничем его не озадачить.

Вскоре Эмэру утомилась и еле ворочая изящными прямыми ножками, на которые так и пялился жадным взглядом извращенец Сасаки, притопала к нам с Китамурой. Завидев собрание, Исикава тоже соизволил присоединиться. Эмэру тут же отправила Сасаки набрать ей еды, благодаря обилию новых знакомств она не успела даже поесть.

Но не тут-то было, какой-то напыщенный мужчина со своей свитой тут же подбежал к нам и обратился к Эмэру.

— Госпожа Мика, Дева Орхидей, сердечно благодарю, что появились на этом приёме, я… — слушать дальше этого павлина у меня не было желания, да и Китамура отвлекал вопросами, которые, даже мне были и то интереснее.

Эмэру в то время представилась ему, следуя этикету.

Мужчина поцеловал её ручку и продолжил что-то рассказывать.

— Смотри-смотри, что это там такое? — Китамура вновь отвлёк моё внимание.

Когда же я после разъяснений вновь глянула на Эмэру, то её разговор с, как я поняла, одним из сенаторов, уже завершался.

— Надеюсь, вы подумаете над моим предложением и согласитесь на сотрудничество. Нам всем оно будет выгодно! Спасибо вам, госпожа Мика, что уделили мне время. Прошу простить меня, наслаждайтесь вечером, — мужчина поклонился и удалился.

— Боже мой, первый приём, а уже, конечно же, предложения, связанные с торговлей! Кошмар! — возмутилась наша Ямато-надэсико.

Некоторое время Эмэру успела насладиться местными вкусными яствами, но всем было ясно, Дева Орхидей — звезда вечера, а значит очередь к ней будет поистине бесконечной.

На сей раз к нам, а вернее к Эмэру, подошла девочка, по японским меркам я бы подумала, что она в этом или следующем году заканчивала младшую школу. В одиноком сопровождении одного лишь очень худого мужчины в возрасте. Седые волосы аккуратно убраны, узкая бородка, которую он иногда теребил. Костюмом и серьёзным видом он напоминал какого-то дворецкого. Хотя, подобных людей я здесь наблюдала уже немало. Может, им он как раз и был.

— Мика, Дева Орхидей, — проглотив еду, недовольным голосом промямлила Эмэру, которую в очередной раз оторвали от еды.

Мне уже конкретно осточертело даже слушать всех этих людей. Я не представляла, как Эмэру всё это терпела, старалась всех их запоминать. Лично я, честно признаться, уже практически никого не помнила, чьи имена узнала сегодня. Представление девочки я прослушала. Всё равно вряд ли кого-либо из этих людей мы вскоре увидим или как-то продолжим общением в будущем. Тем не менее на его окончание пришлось обратить внимание, так как Сасаки на него аж воскликнул. Вместе с именем, титулами и чем там ещё девочка ещё и гордо зачем-то произнесла свой возраст.

— Двенадцать лет! Офигеть, и уже как леди на таком мероприятии! — воскликнул на японском Сасаки, почему мы с Исикавой и поняли, о чём вообще шла речь.

Я надела очки и присмотрелась к девочке. Внешним видом она была вылитая кукла. Длинные совсем слегка вьющиеся светлые волосы нисходили до бёдер, фарфоровое милое личико выглядело кукольным, а прекраснейшие голубые кошачьи глазки устремились на Эмэру. Длинное в пол голубое с белым платье, ручки покорно вытянуты и сложены спереди. А её взгляд совершенно не выглядел каким-либо беспокойным, как у многих, кто сегодня обращался к нашей Ямато-надэсико. Она произвела реверанс, не менее изящный, чем выходил у Эмэру, голубой бант, завязанный лентой в её волосах, колыхнулся.

Они начали обмен любезностями. Гордая стойкость двенадцатилетней девочки поразила даже меня. Ведь обычно очарование Эмэру действовало в том числе на женщин и детей.

— Слушай, а эта девочка не дурна, уж всякое не хуже внешностью, чем Эмэру. А может даже красивее нашей Ямато-надэсико… Ай!!! — взвыл Исикава после своего комментария на японском.

Девочка озадаченно посмотрела на нас, стоящих позади Эмэру, которая наступила острым каблуком на ногу бедному Исикаве, который, как я считала, высказал вполне справедливое замечание.

— Чёртов лоликонщик! — быстро обернулась Эмэру, злобно высказалась и вернулась к своему общению с девочкой.

— Спасибо, что уделили мне время, госпожа Мика. Знаете… — девочка вновь нас оглядела и теперь я уже начала слушать усталый голос Сасаки, которому явно уже надоело быть сегодняшним горе-переводчиком.

Малышка зачем-то приблизилась ко мне, протянула свои изящные тоненькие ручки и быстро перебирая пальчиками поправила воротник моего платья, параллельно что-то тихо пробурчав. Сасаки ничего не услышал, так что и комментария для нас не оказалось. Тем не менее для меня этот жест девочки был очень приятен. Затем она вернулась на то место, где недавно стояла. Во время этого краткого инцидента она показалась куда взрослее, чем выглядела. Явно старше своего