Гроза над Миром - Венедикт Ли

— Смотрю непредвзято, только и всего. Ограниченная, несмотря на весь свой ум, пижонка, себялюбка. Мы должны ее беречь.

Я удивился:

— Последнее с первым у вас не вяжется.

В.М. вздохнула.

— Чего не понять? Снова карточный домик власти выстроен под одного человека. А ей хоть бы хны: «После меня хоть потоп…» — Тойво тоже так считал. Не станет ее — и мы все провалимся в тартарары.

— Но остаются эльберо. Опираясь на них, новый правитель…

— Неужто? Костяк эльберо до сих пор составляют элитные отряды Тойво Тона, те, что избегли в свое время Тирской мясорубки. И они повинуются только ему.

Голова моя шла кругом не только от выпитого.

— Окститесь! Тойво мертв.

— Это мы с вами так думаем. А многие видят его в ней.

В.М. встала и мы вслед за нею. К этому времени все взоры обратились к Хозяйке, а она подняла руку в заключительном приветственном жесте.

— И все-е-о?.. — протянула Ригли.

— Наверно, нас сейчас заставят спеть что-то верноподданническое… предположил я, — Так я слов не знаю.

— Не волнуйтесь. Их никто не знает. Сейчас пойдет фонограмма.

И грянула мелодия, и завел свою песню хор. Я старался не поддаваться общему настрою. Шевеля губами в такт музыке, спросил:

— Что за умник написал гимн в ритме вальса? Под него танцевать можно — смех!

— Я, — ответила В.М., - Чтоб мелодия запоминалась. Заткнитесь.

Настанет этот день, знаем мы: он придет,Когда проснется Мир, и Она нас ведетНадежда наша добрая, Мир ее ждал,Так славьте люди, славьте Наоми Вартан!Страдала, ради нас не жалела себяИ в самый тяжкий час, свою душу крепя,Решилась людям в жертву себя принести,Когда не знали мы, как беду отвести.

— Да здравствует Хозяйка, — зычно рявкнул Дерек и мы все, разогретые вином, танцами, атмосферой странного праздника (с показательной, так и незавершенной казнью…) дружно заорали:

— Да здравствует!.. Слава Хозяйке! Ур-р-а-а!

У мужиков были красные от возбуждения лица, женщины плакали в экстазе, возводили очи горе и воздевали руки к окрашенному в лазоревый цвет потолку, аки к небесам. Даже я радостно кричал что-то восторженное, и мне было хорошо, пока Хозяйка слала нам свое божественное благословение — уменья красиво позировать, ей не занимать. А потом она быстро сошла со своего пьедестала и скрылась в узкой двери в стене позади трона.

И эта стена, сложенная из тысяч плиток матового стекла, вдруг осветилась, но каждый ее квадратный кусочек имел свою яркость. И мы увидели гигантскую карту нашего края Мира. Остров и союзные территории: Магистрат, Мета, Протекторат Ганы… И, особо очерченный, новый протекторат Тир, где даже территории Народа Гор показаны, как присоединенные к нему. Какой огромный союз! Потрясающее впечатление.

Полупрозрачный знак солнца перечеркнул карту, она отодвинулась вглубь, уменьшившись в размере, и стало ясно, что она нарисована на стене какого-то другого помещения, которое мы видели благодаря чудесному оптическому ухищрению. И в эту таинственную комнату вошла Хозяйка, обернулась к нам, повторила, как совсем недавно, знакомое приветствие — живое, подвижное, подлинное изображение! Ее усиленный динамиками мягкий грудной голос разнесся по залу:

— Восходит лишь та заря, к которой мы пробудились сами. Восстаньте люди и идите за мной!

Изображение начало расти, пока на стене не застыл огромный портрет Хозяйки.

…И смертью смерть свою, дерзновенно поправ,Спасла для нас весь Мир, доказав, кто был прав.Теперь, когда покой и порядок нам дан,Мы рады славить, рады Наоми Вартан!

Зал бесновался в пароксизме обожания, и сам я ощущал свою готовность следовать любым приказам, отдать жизнь, повинуясь легкому взмаху этих темных ресниц. Госпожа В.М. обнимала Ригли за худенькие плечи и выглядела очень довольной — талантливый сценарист? «Короля играет свита», ее высочество Хозяйку Острова тоже, и я в их числе.

Внизу экрана побежали справа налево крупные буквы, сложившись в обращение: СПАСИБО ВСЕМ, КТО ПРИШЕЛ КО МНЕ… Я — ТА, КТО Я ЕСТЬ ЛИШЬ БЛАГОДАРЯ ВАМ.

«Слава Наоми! Пусть тебя давно нет — слава…Восстань из мертвых: сильно удивишься, какие странные плоды дала твоя памятная авантюра…»

Вкусный запах щекотал ноздри: Ригли на кухне, повязав фартук на голое тело, жарила яичницу с ветчиной. Пошевелила лопатками, ежась от попавшей на кожу капельки горячего масла со сковороды. Обернулась ко мне:

— Хватит валяться, соня! Чурбан бесчувственный… — она явно дразнила меня за то, что не занялся с ней вчера любовью.

Я ринулся в душ и через пять минут, бодрый, как солдат в самоволке, сел к столу. Ригли положила мне солидную порцию.

— Лопай. Сил набирайся!

Я налег на еду: у моей девочки явно прорезался кулинарный талант. Главное правило приготовления яичницы — медленный огонь — Ригли усвоила. Впервые мне пришло в голову, что из Ригли выйдет хорошая жена…

— Ты не сердись, — я говорил с набитым ртом, — Но когда ты, вдоволь натанцевавшись, напрыгавшись, выпив, страшное дело для такого худенького тельца: полный фужер шампанского, дотащилась, зевая и тря кулаками глаза до моей хаты…

— Не ври!

— …То рухнула на постель и дрыхла без задних ног до позднего утра…

— Прожевал? — деловито осведомилась Ригли.

— Угу-м…

— А тогда получай, врун несчастный! — она встала и изо всех сил ляпнула меня ладошкой по голой спине. Я схватил Ригли за осиную талию и усадил себе на колени.

— Подожди… — она дотянулась до морозильника и извлекла из его недр кувшин апельсинного сока.

— Пей и… — она развязывала поясок халата.

Как любой молодой мужчина, по утрам я чувствовал себя Гераклом перед свершением тринадцатого подвига и уже предвкушал, как зверски возьму Ригли.

Позади нас, на стене, заверещал телефон. Голос в трубке звучал строго:

— Доброе утро. Я тебя жду… — и Хозяйка дала отбой.

Ригли, с ее тонким слухом, все услышала. Нахмурилась, опустила голову. Шепнула:

— Иди…

Чертова служба! Я нехотя натянул на себя мундир, Ригли успела начистить мои ботинки, и я отправился к «ее высочеству». Коридор, второй, поворот налево, где вверху под потолком блестит линза сторожевой системы… Вот и квартира Эны шикарная, уютная, не то, что мой одноместный «номер». (Впрочем, мое постоянное место жительства — Тир и я уже здорово засиделся при Дворе).

— Ну, здравствуй еще раз, — Хозяйка умудрилась в дружелюбные слова не вложить ни капли теплоты, — Есть у меня для тебя задание. Справишься только ты… Перестань хмуриться. Оторвался от одной потаскушки, пришел к другой — ничего не потерял.