Уроки гнева - Анатолий Нейтак

Окхоль слегка нахмурилась.

— Пламенный околдовал его?

Итоллари улыбнулся, покачав головой.

— Когда дедушка рассказывал нам с братом эту историю, он всегда добавлял: накрепко запомните мой рассказ, дети, и своим детям передайте в точности. Да не забудьте добавить три главные правды, что заключены здесь, как зёрна в спелом колосе. Правда первая: научиться мудрости можно от кого угодно — и от друга, и от врага, и от равнодушного. Правда вторая: если и впрямь слава правителя заключена в мудрости его, то трижды славен тот, кто умеет говорить перед глупцом так, чтобы тот понял. И правда третья: не обязательно бить сильно, если удар твой точен. Пламенному хватило нескольких слов там, где иному недостало бы двухсот военных галер с таранами, окованными чёрной бронзой.

Принцесса нахмурилась сильнее, но заметила, что король смотрит на неё, и улыбнулась.

— Враги могут быть мудры, — сказала она, явно цитируя некое писание, — но черпающий в мудрости Ве-атти всегда превзойдёт их.

Итоллари тайно вздохнул, подумав, что до Пламенного ему далеко. Во всяком случае, вряд ли от его речей у Окхоль прибавилось понимания.

Во время одного из пиров Зи Хиссан, племянник терефа Дархо, получил послание, имевшее форму простого серебряного кольца.

Кольцо это на лакированном подносе принёс молчаливый слуга — один из многих слуг на этом пиру. Не успев коснуться блестящего ободка, Зи Хиссан услышал гудение, тихое и как будто не имеющее источника, но становящееся тем сильнее, чем ближе к кольцу находились его пальцы. Отдёрнув руку, он посмотрел на слугу и спросил:

— Что велели передать на словах?

— Ничего, господин.

Пригладив бородку, Зи Хиссан взял кольцо, осмотрел со всех сторон и надел на палец. В тот же момент гудение смолкло, а в голове у Зи Хиссана раздался бесплотный голос:

"Через полчаса оставьте зал через ту дверь, что за вашей спиной, и пройдите по коридору до крытой галереи. В правом её конце я буду вас ждать".

На этом кольцо умолкло, и слабый остаточный заряд на нём начал медленно угасать.

Последовав указаниям, Зи Хиссан выждал полчаса, извинился, встал и добрался до правого конца крытой галереи. Тот, кто ждал его там, был так закутан, что впору удивиться. Даже о росте этого создания нельзя было сказать ничего: в конце концов, в мире существует обувь с высокими каблуками и головные уборы. В то же время магия в закутанном ощущалась очень слабо, укрытая едва ли не тщательнее, чем лицо и тело. Заинтригованный, Зи Хиссан последовал за пославшим кольцо. В итоге южанин и неизвестный оказались в голой комнатушке без окон и мебели, если не считать за таковую горящий прямо на полу трёхсвечник. Осторожно закрыв дверь за гостем с юга, закутанный сбросил часть ткани, прикрывающей его лицо (ничем, надо заметить, не выдающееся).

— Моё имя — Белхус, — представился он.

— А моё вам, очевидно, известно, — заметил Зи Хиссан. — К чему такие предосторожности, почтенный Белхус?

— Позволю себе ответить вопросом на вопрос. Вы наблюдали в действии Серых стражей?

— Да, конечно. Очень… впечатляюще — так, кажется, говорят у вас?

— Да. Помимо Серой стражи трону Равнин служат ещё люди Тайной службы, одарённые не менее Серых, но обученные в ином стиле. Вы видели их?

— Кажется, да… хотя… не уверен.

— Надеюсь, теперь вы понимаете нужду в предосторожностях?

— Допустим. И каковы ваши цели?

— На данный момент эта цель — разговор. А если мы договоримся о регулярном обмене некоторыми сведениями, я буду более чем доволен.

Зи Хиссан улыбнулся.

— Ещё немного, и я подумаю, что вы, почтенный Белхус, как раз один из тех невидимых и вездесущих людей Тайной службы.

— Вы будете недалеки от истины. Я знаю механику Тайной службы, так как проходил там обучение, а некоторое время и работал на них. Подчеркну: не работаю, а работал. И…

— И у вас есть собственные интересы.

— Именно. У меня, а также у моих знакомых.

Зи Хиссан изобразил вопрос, и Белхус тут же пояснил:

— Маги и магия, уважаемый. Причём не абстрактная, а человеческая магия. Думаю, вы знакомы с катастрофой каэзга?

— Я изучал историю нашего мира.

— Прекрасно! Тогда вы понимаете трагичность былого и меру понесённых людьми потерь. Подумать только: полтысячи тастаров смогли захватить обширную страну, население которой превышало их числом во много тысяч раз! Да если бы не катастрофа каэзга, могло ли случиться такое?! И ведь тастары, что ещё постыднее, вынуждены были заниматься восстановлением магии людей, бросая нам крохи своих познаний…

— Хорошо, хорошо. Я понимаю, что вас заботит. Но чем в такой ситуации могу помочь я?

— Вы — маг, — заявил Белхус. — И притом один из сильнейших магов юга…

— Сильнейший, — бросил Зи Хиссан.

— Тем лучше! Вы богаты, влиятельны, состоите в родстве с терефом. Всего этого довольно, чтобы создать собственную школу магии. По некоторым причинам здесь, на Равнинах, сделать нечто подобное затруднительно…

"Как же", — мелькнуло в голове у слушающего с благожелательным видом Зи Хиссана, — "король, вполне довольный Серой стражей и Тайной службой, а сверх того — Долина, куда уходят многие и многие таланты… слыхали".

— …но мы готовы предоставить вам помощь, наиболее важную в таком деле — помощь людьми и знаниями. В обмен на те знания, которые могли сохраниться с древних времён на юге.

Белхус выжидательно посмотрел в лицо Зи Хиссану.

— Заманчиво, — сказал племянник терефа. — Я ценю ваше предложение. Беда в том, что на юге имеются свои трудности с организацией школы магов. Знакомо ли вам имя Ве-атти?

— Это, кажется, бог какого-то агрессивного культа?

— Именно агрессивного. А также влиятельного и, увы, набирающего в Кунгри день ото дня всё больше влияния, в том числе среди знати. Принцесса Окхоль — одна из верных поклонниц Ве-атти, знаете? И посвящённые этого культа, как я заметил, с особым рвением стремятся вовлечь в свои ряды имеющих магический дар.

— Вот как? Но тогда тем более нельзя терять время! Если сторонники Ве-атти множатся в числе, организовать школу будет день ото дня всё трудней…

Спустя несколько минут Зи Хиссан с Белхусом покинули комнатку, где беседовали, и разошлись в разные стороны.

— Располагайтесь поудобнее, почтенный Кергоз. Угощайтесь.

— Право, вы слишком любезны с таким ничтожным созданием, как я, почтенный… как вас, говорите, зовут?

— Айкем, — поклон. — Рыцарь Айкем, если угодно.

— Аик-хэм? У вас такие трудные имена!

Главный шпион Равнин поклонился, не ответив ничего, и опустился напротив гостя. Стол был сервирован по южному обычаю: на полу, вернее, на ковре, прикрытом плотным, но почти прозрачным прямоугольником шёлка. Поверх него были расставлены многочисленные блюда и напитки, как южные, так и местные, а по сторонам этого стола были в изобилии разложены малые и большие подушки, чтобы сиделось помягче.