Среди самцов - Фиона Уолкер

— Делай, как знаешь. В конце концов, босс у нас — ты.

— Именно. И не забывай об этом, — сказал Калум, с важным видом опираясь на палку и возобновляя прерванную прогулку.

С утра Сид мучили похмелье и головная боль, а потому настроение у нее было препаршивое. Напрочь позабыв про свободный день, который она дала Одетте, Сид велела везти ее к китайцу-рефлексологу в Уортингтон.

В ожидании хозяйки Одетта сидела в машине и поглядывала от нечего делать по сторонам. Она увидела на угловом магазинчике рекламу своего мобильного телефона. Открыв бардачок «Астон-Мартина», Одетта выгребла оттуда всю мелочь — фунтов примерно пять — и отправилась через дорогу покупать карточку для оплаты разговоров.

Вернувшись в машину, она первым делом позвонила Ронни Прайэр.

— Привет, Рон, это Одди.

— Как дела, дорогая? Когда мы с тобой наконец пообедаем?

— Прямо и не знаю. Сейчас я работаю за городом, — вздохнула Одетта. — Звоню, чтобы узнать, как там у тебя продвигается работа по теме загородного ресторана.

— Тема одобрена, и программа запущена в производство, — сказала Ронни. — Кстати, большое тебе спасибо за наводку. Нам удалось вчера отснять целый ролик о том, как Калум общался с Уэйном Стритом. А еще мы поймали момент, когда он умолял Флориана Этуаля забыть про их былые разногласия и вернуться к нему. Короче, кадры получились сенсационные, но, что самое главное, объект съемки не имеет об этом ни малейшего представления.

Мобильник пискнул, напоминая о том, что с карточки на оплату разговора ушел еще один фунт. Почти одновременно Одетта засекла Сид, переходившую улицу. Надо было торопиться.

— Наша телекомпания хочет показать первый ролик в ту самую неделю, когда ресторан откроется. Даже название готово — «Пищевые войны». Классное, скажи?

В машину села Сид, увидела у Одетты телефон и сразу же позволила себе замечание:

— А я и не знала, что у тебя есть мобильник. — Настроение у нее после посещения рефлексолога нисколько не улучшилось. — Быть может, в таком случае твои приятели будут звонить тебе на мобильник и перестанут изводить меня просьбами передать тебе сообщение?

— Он на ферме плохо работает, — объяснила Одетта. — И о каких сообщениях вы изволите упоминать? — Сид ни разу не передавала, что ей звонили друзья.

Но Сид ее не слушала. Она полезла в бардачок, чтобы найти любимую кассету. Через минуту в салоне загрохотали ударные установки и басы группы «Маска».

— Так-то лучше. — Сид откинулась на подушки кресла, и Одетте, чтобы понять, куда ехать дальше, пришлось читать у нее по губам.

Пока Сид посещала очередного целителя, Одетта думала о сообщениях, которые оставляли на ее имя друзья и о которых Сид ничего ей не говорила. Недавний разговор с Эльзой лишь подтвердил, как сильно она соскучилась по подругам. Согласившись работать на Сид, она думала, что будет зимними вечерами сидеть на мельнице и писать своим приятельницам длинные письма. Сид, однако, так загрузила ее работой и разговорами, что на писание ей совершенно не оставалось времени. Об электронной же почте оставалось только мечтать — все компьютеры находились на ферме под контролем у Сид. Кроме того, ей не хватало видео и телевизора. Неужели ей не удастся посмотреть даже передачу «Пищевые войны», душой и вдохновителем которой она была!

Колеса пиаровской машины завертелись, и через некоторое время Джимми, к большому своему удивлению, получил предложение стать ведущим персонажем серии передач о проектируемом Калумом «Дворце чревоугодия» в Фермонсо-холле. На этом особенно настаивал звезда пиаровских акций Алекс Хопкинсон.

— Это будет документальное свидетельство возрождения к жизни одного из крупнейших старинных поместий викторианской Англии, — сказала Джимми помощница режиссера, объясняя задачу своей телевизионной группы. — Ваша работа будет занимать в этом процессе важное место, так что мы будем пристально за вами наблюдать. Можно сказать, хвостом будем за вами ходить.

— Да я всего лишь управляющий, — отнекивался Джимми. — Какой вам от меня прок?

— Прок есть, да еще какой! — вскричала помреж, которая уже видела в кадре могучую фигуру Джимми на фоне возводимых в Фермонсо стеклянных теплиц.

Джимми схватил ее под мышки, приподнял на пару дюймов над землей и, пристально глядя ей в глаза, сказал:

— Это все тараканьи бега, мисс, а мне нужно заниматься делом. Так что вы, ребята, не смейте попадаться мне на глаза со своими камерами, не то плохо придется. Уяснили?

«Ребята» из съемочной группы с уважением посмотрели на кулак Джимми, который был размером с детскую голову, и решили держаться от него подальше.

Помощница режисссера позвонила в Лондон Ронни Прайэр и нажаловалась на Джимми. Ронни пришла в ярость.

— Но нам нужен герой! — вскричала она. — А Калум Форрестер для этой роли совершенно не годится. Не говоря уже о том, что он похож на обезьяну, у него сильнейший акцент, и он постоянно ругается. Нет, лучше Джимми Сильвиана нам не найти. Можно, конечно, попробовать на эту роль Флориана, но он ругается еще хуже Калума!

— Флориан уезжает на континент. Желает набраться там вдохновения для создания новых рецептов, — сказала помреж, втайне надеясь съездить за казенный счет во Францию.

— Пусть он там бледных спирохет наберется! — гаркнула Ронни и в сердцах швырнула трубку. Немного успокоившись, она вышла из офиса и направилась к своему сопродюсеру Мэтти Френчу. Мэтти, однако, тоже ничего утешительного сказать ей не смог.

Ронни, которая была страстной сторонницей проекта, загрустила. «Все-таки Калум прав, — подумала она, глядя в окно на надоевшее ей до черта серое лондонское небо. — Из этого города пора бежать. Вот и Одетта отсюда сбежала и работает теперь в провинции. Знать бы вот только где…»

— Есть шанс насытить действие драматургией, — сказала она, передвигая по столу к Мэгги пачку фотографий и газетных вырезок.

Мэтти некоторое время листал вырезки, потом, ухватив суть дела, вытащил из пачки бумаг фотографию и продемонстрировал ее Ронни.

— Это та самая дама, которая сообщила нам о проекте «Дворца чревоугодия»?

Ронни кивнула. Зря она искала героя для серии своих репортажей. Герой — это избито. Им с Мэтти нужна героиня. Причем героиня трагическая, страдающая и жаждущая мести.

— Слушай, мы можем с ней поговорить? — спросил Мэтти. — Вызови-ка ее к нам на студию.

— Я бы рада, но тут есть одна небольшая проблема, — сказала Ронни, со злости на себя кусая губы. — Я, когда с ней в последний раз разговаривала, так и не выяснила, где она сейчас обитает.