Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Старинная литература » Прочая старинная литература » Век Людовика XIV. История европейской цивилизации во времена Паскаля, Мольера, Кромвеля, Мильтона, Петра Великого, Ньютона и Спинозы: 1648—1715 гг. - Уильям Джеймс Дюрант

Век Людовика XIV. История европейской цивилизации во времена Паскаля, Мольера, Кромвеля, Мильтона, Петра Великого, Ньютона и Спинозы: 1648—1715 гг. - Уильям Джеймс Дюрант

Читать онлайн Век Людовика XIV. История европейской цивилизации во времена Паскаля, Мольера, Кромвеля, Мильтона, Петра Великого, Ньютона и Спинозы: 1648—1715 гг. - Уильям Джеймс Дюрант

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 83 84 85 86 87 88 89 90 91 ... 297
Перейти на страницу:
реестровую книгу Общества канцелярских служащих в соответствии с древним обычаем. 61

Любое нарушение должно было караться арестом авторов и типографий.

Мильтон регулярно пренебрегал регистрацией своих прозаических публикаций. Хотя "Доктрина и дисциплина развода" появилась через два месяца после ордонанса, он проигнорировал требования. Возможно, он был персоной грата для парламента, потому что поддерживал его в конфликте с королем; в любом случае он оставил его в покое. Но этот ордонанс остался над его головой и над головами всех авторов в Британии. Мильтону казалось невозможным, чтобы литература могла процветать при такой цензуре. Что толку свергать короля и цензурный епископат, если парламент и церковь будут продолжать инквизицию над речью англичан? 24 ноября 1643 года он выпустил в свет, без регистрации и лицензии, самое благородное из своих прозаических произведений: Areopagitica: Речь мистера Джона Мильтона в поддержку свободы нелицензионной печати, обращенная к парламенту Англии.* Здесь нет ни инвектив, ни витиеватости; "речь" выдержана на высоком уровне языка и мысли. Мильтон почтительно просит парламент пересмотреть свой цензурный ордонанс, поскольку он "препятствует всякому обучению... мешая и закрывая открытия, которые могут быть еще сделаны как в религиозной, так и в гражданской мудрости". И он продолжает в знаменитом и великолепном отрывке:

Я не отрицаю, что в Церкви и Содружестве есть величайшая забота о том, чтобы бдительно следить за тем, как ведут себя книги, равно как и люди; а затем заключать их в тюрьму и вершить над ними суровое правосудие как над злоумышленниками. Ибо книги не являются абсолютно мертвыми вещами, но содержат в себе жизненную силу, чтобы быть такими же активными, как та душа, чьим отпрыском они являются; более того, они сохраняют, как в сосуде, чистейшую действенность и экстракцию того живого интеллекта, который их породил. Я знаю, что они так же живы и так же энергично плодовиты, как эти сказочные зубы дракона; и, будучи посеянными вдоль и поперек, они могут случайно вырасти вооруженными людьми. И все же, с другой стороны, если не проявлять осторожность, можно убить человека так же легко, как убить хорошую книгу. Кто убивает человека, убивает разумное существо, образ Божий; но тот, кто уничтожает хорошую книгу, убивает сам разум, убивает образ Божий, как бы в глазах. Многие люди живут как бремя для земли; но хорошая книга - это драгоценная кровь духа мастера, забальзамированная и сохраненная специально для жизни за пределами жизни. Правда, ни один век не может восстановить жизнь, в которой, возможно, нет потерь; и революции веков не часто восстанавливают потерю отвергнутой истины, за неимением которой целые народы живут еще хуже.

Поэтому мы должны остерегаться, какие гонения мы поднимаем против живых трудов публичных людей, как мы распыляем эту выдержанную жизнь человека, сохраненную и хранимую в книгах; поскольку мы видим, что таким образом может быть совершено своего рода убийство, иногда мученичество, а если оно распространяется на все впечатление, то своего рода резня; где казнь заканчивается не истреблением элементарной жизни, а поражает эту бесплотную и пятую сущность, дыхание самого разума, убивает бессмертие, а не жизнь. 62

Он приводит в пример интеллектуальную жизнеспособность древних Афин, где цензуре подвергались только атеистические и клеветнические сочинения: "Так, книги Протагора судьи Ареопага велели сжечь, а его самого изгнали из страны за рассуждения, начинавшиеся с признания, что он не знает, "есть ли боги, или нет"". Мильтон хвалит правительство Древнего Рима за то, что оно предоставляло писателям большую свободу, а затем рассказывает о росте цензуры в императорском Риме и католической церкви. Этот указ о лицензировании, по его мнению, попахивает "папизмом". "Какое преимущество быть мужчиной, чем мальчиком в школе, если мы только избежали ферулы, чтобы попасть под "другой имприматур"? 63 Правительства и их лицензиары ошибаются; пусть они не навязывают народу свои предпочтения; пусть лучше народ сам выбирает и учится, пусть даже путем дорогостоящих проб и ошибок:

Я не могу похвалить беглую и замкнутую добродетель, неиспользуемую и не дышащую, которая никогда не выходит на улицу и не видит своих противников, а просто ускользает из гонки. . . . 64 Дайте мне свободу знать, говорить и рассуждать свободно, согласно совести, выше всех свобод. 65 . . . Хотя бы все ветры доктрины были пущены по земле, чтобы Истина была в поле, мы вредим ей, разрешая и запрещая, сомневаясь в ее силе. Пусть она и Ложь сражаются; кто когда-либо знал, чтобы Истина была хуже в свободном и открытом поединке? 66

Однако Мильтон не требует полной терпимости к публикациям: он считает, что атеизм, клевета и непристойности должны быть вне закона, и отказывает в терпимости католицизму, поскольку тот является врагом государства и сам по себе нетерпим. 67 Государство, свободное в мыслях и словах, должно, при прочих равных условиях, расти в величии.

Мне кажется, я вижу в своем воображении благородный и могущественный народ, пробуждающийся, как сильный мужчина после сна, и встряхивающий своими непобедимыми локонами. Мне кажется, что я вижу ее, как орла, который клекочет о своей могучей молодости и зажигает свои неослепленные глаза в полном полуденном цветении... 68

Парламент не обратил внимания на мольбу Мильтона; напротив, он с еще большей строгостью (в 1647, 1649 и 1653 годах) принял законы против нелицензионного книгопечатания. Члены компании Stationers' Company протестовали против того, что Мильтон не зарегистрировал "Ареопагитику"; Палата лордов назначила двух судей для проверки; результат нам неизвестен, но, судя по всему, к нему не придрались; он был полезным голосом для торжествующих пуритан.

В феврале 1649 года, спустя всего две недели после казни Карла I, Мильтон опубликовал памфлет "Власть королей и магистратов". В нем была принята теория общественного договора, согласно которой власть правительства исходит от суверенного народа и что "законно... любому, кто обладает властью, призвать к ответу тирана или нечестивого короля и, после должного осуждения, свергнуть и предать его смерти". 69 Месяц спустя Государственный совет революционного правительства предложил Мильтону стать "секретарем по иностранным языкам". Он отложил в сторону свою эпопею и на одиннадцать лет посвятил себя служению пуританскому Содружеству и протекторату Кромвеля.

VI. ЛАТИНСКИЙ СЕКРЕТАРЬ: 1649-59 ГГ.

Новому режиму нужен был хороший латинист для составления иностранной корреспонденции. Мильтон был очевидным выбором; он мог писать на латыни, итальянском и французском, как древний римлянин, флорентиец или парижанин, и он доказал в опасные годы свою верность делу парламента против епископов и короля. Его привлек Совет, а не Кромвель; у него не было близких отношений с новым правителем, но он должен был часто видеть его

1 ... 83 84 85 86 87 88 89 90 91 ... 297
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Век Людовика XIV. История европейской цивилизации во времена Паскаля, Мольера, Кромвеля, Мильтона, Петра Великого, Ньютона и Спинозы: 1648—1715 гг. - Уильям Джеймс Дюрант торрент бесплатно.
Комментарии