Пес Ее Высочества - Мария Камардина

границу на месте. Год назад она начала ползти в нашу сторону. Я каждую ночь спускаюсь сюда и рассказываю камню сказки о том, как красива эта земля, но я боюсь, что он скоро перестанет мне верить. Приграничье живо, пока жив я — а это не слишком надёжная гарантия.

Беттина обернулась к нему с выражением живейшего сочувствия.

— И поэтому вам нужна жена?

Герцог вздохнул и покачал головой.

— Я отдаю себе отчёт в том, что ни одну женщину на свете не смогу любить так, как любил Марту. И тем более, — он усмехнулся, — не претендую на вашу любовь, юная леди. Но, возможно, вы смогли бы полюбить Приграничье. — Он, кажется, смутился и отвёл взгляд. — Этот край очень красив, Беттина. Почти так же, как вы. Поющие водопады в верховьях реки, поляны пурпурных пионов в предгорьях, колония цветочных фей на южном берегу озера… Я мог бы показать вам эти места, познакомить с людьми, и не только с людьми. Жители Приграничья сами выбрали эту землю и сражаются за неё каждый день. Мы устроим для них праздник — вы правы, праздников здесь очень не хватает.

Он шагнул к принцессе и взял обе её руки в свои, Бьорн едва успел подхватить соскользнувшую шаль. Беттина, запрокинув голову, смотрела в глаза герцога, и в её глазах отражались огоньки кристаллов — словно звёзды.

— Мы могли бы стать друзьями, — негромко проговорил герцог, глядя ей в глаза. — Единомышленниками. Могли бы вместе защищать Приграничье от наступающей с севера тьмы — а Орлиный Камень, если вы согласитесь, станет защищать вас. Его магии хватит, чтобы отбить любое проклятие, он помогает исцелять раны, не подпускает болезни…

— Но ваша жена умерла. Камень ей не помог.

Бьорн сам не ожидал от себя этих слов. Беттина глянула на него с возмущением, но теперь она, по крайней мере, глядела на него, а не на герцога, и не было в её глазах этого восторга, который освещал её лицо изнутри.

Ему почти больно было видеть, как гаснет этот волшебное сияние — и ещё больнее знать, что этот свет горит не для него.

Герцог отпустил руки принцессы, опустил плечи и на миг прикрыл глаза, а когда открыл, показался вдруг глубоким, дряхлым стариком.

— Я не знал, — проговорил он еле слышно. — Не знал о ребёнке. Она скрывала до последнего… Возможно, Камень мог бы побороть проклятие — но он, демоны побери, тоже не знал!

Яростный взгляд пронзил пространство у самого обрыва, и искорки над туманом вдруг сложились в женскую фигуру. Она укоризненно покачала головой, повернулась к Беттине, взмахнула рукой, указывая на мостик над пропастью, и почти сразу растаяла.

Бьорн решил, что идея с экзорцистом ему нравится.

— Чтобы Камень признал вас, — глухо проговорил герцог, — к нему нужно прикоснуться. Обеими руками. Вы почувствуете его сознание. Не нужно никаких особенных слов, он поймёт и так, но можно мысленно с ним поздороваться, или что-то рассказать о себе. Это не страшно и не больно.

— А ожоги Эрика? — мрачно напомнил Бьорн.

— Я не Эрик! — сердито бросила Беттина прежде, чем герцог успел сказать хоть слово. — Сомневаюсь, что этот мужлан вообще способен любить! И уж точно не годится для сложной магии!

Герцог невесело рассмеялся.

— Вы и правы, и неправы, — произнёс он. — По нему не скажешь, конечно, но на сильные чувства Эрик способен, и Приграничье ему не безразлично. Увы, магии в его крови и впрямь практически нет, и Камень ему не отозвался. — Герцог вздохнул и закончил: — Это так его огорчило, что он в сердцах обложил матом и Камень, и замок, и уважаемых предков моей жены. За что и поплатился.

Беттина хихикнула. Бьорн вспомнил, как утром капитан пришёл помочь ему с умыванием и прочим, и глянул на неё хмуро. Герцог тем временем начал говорить о том, как сложно отыскать подходящего человека, одновременно обладающего подходящими способностями и готового отдать свою жизнь на защиту Приграничья и королевства — маги часто эгоистичны и своевольны, простые рыцари редко владеют хоть какой-то магией, а среди высших аристократов большинство пожелает использовать Камень в своих целях. Однако принцесса не захочет вредить королевству и вряд ли станет смещать с престола брата, а в королевской крови из поколения в поколение передаётся древняя, истинная магия — Камень, в котором заключена сила богов, должен принять её.

Идеальная кандидатура, и Бьорн даже готов был согласиться, но…

Боги сегодня уже обидели Беттину. Можно ли подпускать её к Камню? И как, демоны побери, рассказать герцогу о том, что произошло в спальне, не рискуя окончить свои дни на дне вот этой самой пропасти⁈

— У вас ведь есть наследник, — проговорил он, хватаясь за последнюю соломинку.

Герцог невесело хмыкнул и посмотрел ему в глаза.

— Подумай сам. Ты бы доверил защиту королевства Генри?

Бьорн замешкался, разрываясь между честным «нет» и желанием уберечь Беттину от возможной опасности, но она не дала ему ответить.

— Я — принцесса, — уверенно и спокойно произнесла она, глядя на Камень. — Благополучие королевства — мой долг от рождения. Эдуард так часто твердил мне об этом, но так и не объяснил, что именно нужно делать. Теперь я понимаю. Только… — Она обернулась, глянула на Бьорна, робко и смущённо, и куда тише добавила: — Я боюсь высоты. Проводи меня.

Бьорн подумал, что данное им обещание довести принцессу к герцогу он уже выполнил и даже перевыполнил, а она так и не вернулась в постель. Подумал, что такие решения стоит принимать не среди ночи на эмоциях, а с утра на свежую голову. Подумал, что герцог вроде бы и не врёт, но вряд ли выдал всю правду, и хорошо бы расспросить его подробнее, посоветоваться с Эриком, дождаться, в конце концов, Хелен — и жреца дождаться, он уж точно сможет пояснить насчёт Звезды!

Но как она прекрасна в этом наивном желании сделать мир лучше, каким восторгом и воодушевлением сияют её глаза, и в них — бескрайнее ночное небо с мириадами звёзд, и ему так хочется лететь в это небо…

— Бьорн?

— Да, — хрипло пробормотал он, не отводя от неё взгляда. — Конечно. Как прикажете.

Беттина победно улыбнулась, взяла его за руку и шагнула к мосту.

Эпизод 33, в котором открывают душу