Возвращение домой - Александра Турлякова

— За меня бояться нечего! Я остаюсь здесь!.. А вот вам этой ночью надо будет выйти к реке… Если с дождём не ошиблись, река увеличится, станет бурной, пат-рулей в такое время там почти не будет… — Дюпрейн помолчал, отдыхая, собираясь с мыслями, — Переберётесь на ту сторону… По течению спуститесь к городу… К Чайна-Фло… — а потом добавил, — Приказ о подрыве рудника я отменяю… Тайлера оставляю за старшего… На реке будьте осторожней!.. Задача ясна? — Дюпрейн чуть приподнялся, пытаясь увидеть их всех разом. Отсвет молнии, пробившийся через кроны деревьев, через сплетения лиан, слабо высветил бледные лица солдат. Дю-прейн даже Алмаара смог увидеть, но нисколько не обрадовался. "Растерянные, беспомощные, голодные и усталые… Не дойдут они!.. Проклятье!" Он снова за-крыл глаза, закусив губы, прислушался к тому, как ворочалась, затихая, боль в жи-воте. Аж выть хотелось от отчаяния. От собственной слабости! При мысли о том, что́ ещё предстоит этим детям… О себе Дюпрейн уже не думал. Он всё для себя решил. Решил ещё давно, сразу… А вот ребята, глядя на него, теряются… Быстрее надо заканчивать с этим…

При одной только мысли о том, к чему он себя торопит, у Дюпрейна на сердце похолодело. Смерть!.. Сколько раз он сталкивался с ней лицом к лицу! Сколько раз чувствовал её прикосновение! Её незримое присутствие рядом! А сейчас, когда понял, что не избежать её, никуда не деться, оробел, оробел, как мальчишка!..

— Если вопросов нет, идите! Тайлер, — останься! — Дюпрейн смотрел рассеянным и усталым взглядом, как по-одному выбираются его ребята, как покидают его навсе-гда… Кордуэлл, Моретти, последним ушёл Алмаар… "Неуклюжий какой-то, со-всем не узнать, где же твоя прыть?.. Видимо, рука начала болеть, отходит, значит, от шока… Давай-давай, царапайся! Теперь гонять тебя будет некому! Сам себе хо-зяином побудешь… Долго ли только?.."

Подумал вдруг с горечью: "А ведь и вправду! Все мы в этой жизни подчиняемся кому-то. Не ближнему, так самому себе… Подчиняемся и сами кого-то при этом подчиняем… и даже не задумываемся над этим… А подчинение это чаще всего — подавление или даже насилие… И не денешься от этого никуда!.. Даже если пони-маешь всё устройство, даже если идёшь против… Никуда от этого не денешься! Никуда!"

Тайлер чуть шевельнулся, напоминая о себе, и Дюпрейн отвлёкся от своих мыс-лей, снова вернулся в реальный мир.

— Ну, что, гвардеец! — он усмехнулся, но без издёвки, с усталостью. — Ты-то, верно, всё знал? С самого начала…

— Господин капитан… — в голосе Тайлера чувствовалось нескрываемое искреннее удивление, — я…

Но Дюпрейн спросил сам:

— Сам догадался или твой лейтенант… Барклиф руку приложил?.. Он бесился… Против всей этой затеи… против приказа… против меня…

Я ведь понял, ещё когда рассказывал, понял, что ты в курсе всего… Почему же молчал тогда? — взгляд Дюпрейна был настойчивым, упрямым. Капитан ждал ответа, честного ответа. Джейк знал, от этого человека ничего не скроешь, да и врать ему он бы не стал, не смог бы, да и не сумел бы, хоть и прошёл подготовку в Отряде.

— Я видел ваши мысли, господин капитан, — Джейк прямо смотрел Дюпрейну в глаза в ожидании вопросов, но капитан промолчал, только нахмурился недоверчиво и чуть улыбнулся уголочками губ. — Видел Алмаара в шахте… видел момент взры-ва… Видел всё так, как видели вы, господин капитан…

— Телепатия! — Дюпрейн усмехнулся, — Чушь всё это! Просто нашим специалистам нечем заняться… Прямых подтверждений нет… Болтовня одна…

— Вы видели когда-нибудь гриффитов? Господин капитан, видели? — почему-то Джейк готов был рассказать этому человеку всё, всё о себе, о матери, о том экспе-рименте, рассказать то, чему он и сам не мог найти объяснение. Рассказать то, что он никому не доверял, даже Крису, Крису Нэру!..

Но Дюпрейн не ответил, он снова потерял сознание, и Джейк молчал терпеливо, и пока сидел тихо, пока ждал, неожиданно подумал: "К чему все эти слова? Кому это интересно? Что они изменят сейчас? Нужно ли это Дюпрейну в его-то состоянии? Нет, друг, твои личные дела никого не интересуют. Сам, самостоятельно ищи отве-ты на все вопросы… А капитану не до них сейчас…"

— Тебя кто-нибудь ждёт на Ниобе, рядовой? Кто-нибудь, кроме матери? — Дюпрейн спросил неожиданно, Джейк даже вздрогнул, вскинул голову, — Любимая девушка, невеста?..

— Нет! Но была… — Джейк отвёл взгляд, смутившись, и помимо воли вспомнил Марту Маршалл, их встречу в баре при Космопорте, и добавил уже твёрдым, уве-ренным голосом, — Нет! Не было! В Гвардии с этим сложно…

Дюпрейн понимающе кивнул головой, закрыл глаза. И Джейк подумал, что капи-тан хочет побыть один, и чем дольше он вглядывался в его серое, заметно поста-ревшее лицо с обострившимися скулами, с тонкими искусанными губами, тем больше в этом убеждался. Странно, сколько дней он знаком с капитаном и ведь только сейчас обратил внимание на его внешность. Какой он? Как выглядит? Раньше видел в нём только командира, его власть, его силу, его опыт. Даже пред-ставить себе не мог, что Дюпрейн такой же живой человек, как и они все. Он может сомневаться, страдать, совершать ошибки, может быть слабым и беспомощным, рассерженным и добрым… Почему же только сейчас? Сейчас, когда они вот-вот потеряют его? Разойдутся — оставят его здесь, ждать сионийцев, и, скорее всего, никогда уже не встретятся в этой жизни…

— А у вас, господин капитан, есть семья? — Джейк сам поразился собственной сме-лости, просто по лицу капитана неожиданно понял, что тот ждёт от него хоть каких-то слов, прислушивается к каждому движению своего солдата, даже к его дыханию, будто боялся остаться один. — В смысле: жена, дети? — спохватился Джейк.

Дюпрейн глянул на него в упор. По этому взгляду стало ясно, что он и сам не ожидал такого смелого вопроса от своего подчиненного.

— Нет! Я никогда не был женат! Работа не позволяла… — после секундного молча-ния заговорил Дюпрейн. Говорил он прямо, просто, как о чём-то, мало имеющем к нему отношение, даже сквозь стиснутые зубы, глядя на Джейка синими прищурен-ными глазами. Такой человек никогда и никому не покажет своей слабости, да и в любом другом случае и при других обстоятельствах он и не заикнулся бы о подоб-ном, а солдата-выскочку поставил на место.

— Но у меня была женщина… Линда Маккинли… Такую, как она, вторую не най-ти! Такие не рождаются больше… — в глазах Дюпрейна сверкнул огонёк тщательно скрываемой гордости. Он доверял Джейку самое сокровенное. То, о чём никто из них в отряде даже не подозревал, да и, наверное, не узнает никогда, по крайней мере, от самого Джейка. — Она пятнадцать лет ждала меня после каждой операции. Пятнадцать лет!.. И я ни разу не заикнулся о предложении… — вспомнив о чём-то очень приятном, Дюпрейн не сдержал улыбки, приятной, доброй улыбки, — Перед отъездом на Гриффит мы встречались… Если я не вернусь, она родит сына… Моего сына!.. Так мы договорились… — Дюпрейн замолчал, опустил голову, задумался или забылся. Джейк сидел, не шелохнувшись, тоже молчал, боялся спугнуть. Создава-лось ощущение, что Дюпрейн говорит сам с собой, и не было никакой необходимо-сти в лишних словах. Да и вряд ли в такой ситуации какие-то слова будут уместны, даже слова утешения, ободрения, — вообще любые слова. Они не будут искренними, как ни старайся…

— Я хочу, чтобы ты связался с ней… Потом, когда попадёшь в город… — Дюпрейн смотрел так, что Джейк не смог бы отказаться. Это была просьба, обращённая к товарищу, к тому, кому Дюпрейн доверял самое дорогое, самое ценное… Доверял ему свои чувства, личные чувства, свою память о ЛЮБИМОЙ женщине, — Я хочу, чтобы она знала. ЗНАЛА… — на этом слове он сделал особое ударение, — и не жда-ла…

— Вы ещё вернётесь, господин капитан! — заговорил Джейк поспешно, с жаром, и сам почти не веря в свои слова, — Сами встретитесь…

— Стоп! — Дюпрейн вскинул руку, раскрытую ладонь, жестом заставляя Джейка замолчать, не давая ему договорить, — Ты же и сам в это не веришь… И я не верю… Но всё это меня уже не волнует. Я уже всё решил!.. Но с Линдой ты свяжешься! — капитан смотрел, не моргая, и отвернулся только тогда, когда Джейк, соглашаясь, опустил голову на грудь, уставившись на кисти сплетенных рук.

— Ну, вот и хорошо! — по голосу было понятно, что Дюпрейн доволен, словно одна из тяжелейших проблем или забот благополучно разрешилась. — Линда Маккинли… Запомни! Она работает в Центре Репродукции человека, в Ниобате… Ты найдёшь её легко, через ОВИС… без спецкода…

Какое-то время они оба молчали. Дюпрейн лежал, не шевелясь, бледный. Это только себе он казался прежним: сильным и твёрдым. Но Джейк-то видел, что это не так. Этот человек уже потерял желание жить. Потерял вкус к жизни… Всё для себя решил и оставался непреклонен… Джейк видел это и никак не мог понять, как же Дюпрейн собирается умереть. Он решил отослать их подальше и остаться здесь, в ожидании сионийских солдат. Если повезёт, ему, как военнопленному, окажут помощь. Они обязаны ему помочь! Значит, ещё не всё потеряно для него… А они к этому времени должны уйти за реку, на другой берег Чайны…