Вечный слушатель. Семь столетий европейской поэзии в переводах Евгения Витковского - Антология

«Благой король, на чьем челе корона…»

Благой король, на чьем челе коронаНаследная, готов громить врагаИ обломать поганые рогаБезжалостным сатрапам Вавилона.

И с нетерпеньем ждет родное лоно,Что Божий самый ревностный слугаНа тибрские вернется берега.Не претерпевши на пути урона.

Не бойся, что тебе готовят ков:Твой нежный агнец истребит волков —Пусть каждый хищник станет осторожен!

Так воплоти мечту сегодня в явьИ Рим в его надеждах не оставь:Христу во славу меч достань из ножен!

«Душа благая, что угодна Богу…»

Душа благая, что угодна Богу,Что прежде в плоть была облачена,Но не погрязла в суетной гордынеИ менее других отягчена —Тебе легко отправиться в дорогу;К обители небесной благостыниТы в лодке хрупкой отплываешь ныне,Отринув от себя соблазн мирской.Легко и невесомоЗефиром благовеющим несомаСредь мира, где объемлет род людскойГреховная и тягостная дрема. —Ты, видя гавань на пути далеко,Спеша найти покой.Взыскуешь истого достичь Востока.

Мольбы людские, жалобы и просьбы,Великим гневом благостно горя,На суд предстали во святые кущи, —И все же им одним благодаряВовеки на земле не удалось быДобиться справедливости грядущей.Но, на Восток взглянули, ВсемогущийВоспомнит час распятья своегоТам, на священном месте, —И Карлу новому мечту о местиДаря, ему готовит торжество;На помощь ныне ко своей невестеГрядет Господь, могуч и непреклонен, —От голоса егоУже дрожат оплоты вавилонян.

В любом дому — от гор и до Гароны,От Рейна до приморских береговГотовятся к сраженью христиане,Ярясь во славу Божью на врагов, —Испания, собравши легионы,Уже давно в пути на поле брани,Британия в холодном океане,Вблизи страны нетающего льда,Глядит туда, где сноваЗвучит святого Геликона слово, —Ее сыны уже сейчас тудаСпешат во имя замысла благого,Столь розные по речи и одежде.Кто видел и когдаПодобный гнев единодушный прежде?

Пусть северные страны как бы дремлют,Угнетены морозом искони.Там небо низко и поля бесплодны,Но там в седые, пасмурные дниНароды жребий воинский приемлют, —Они, от страха гибели свободны,Разобщены, но Господу угодны,С германской страстью выкуют клинки,И горе лиходеям —Арабам, сарацинам и халдеям,Живущим воле Божьей вопреки,Чей род одним владыкой тьмы лелеем,Что низменны, подлы, трусливы, злобны,Грязны не по-людски,Да и грешить почти что неспособны.

Прозреть давно пора по всем законам,Освободясь от древнего ярма,Которым душу мы себе калечим,И силу благородного ума,Что дан тебе бессмертным Аполлоном,Яви теперь пред родом человечьимПисаньем или вящим красноречьем, —И пусть Орфей иль Амфион придетТебе на память ныне,Когда Италия, о Божьем сынеМечтой окрылена, копье возьмет, —Напомни ей великие святыни,Зажги пред нею светоч путеводный,Она идет в поход.Подвигнута причиной превосходной.

О ты, под чьим благословенным кровомХранится множество премудрых книг,Ты древность изучал неутомимоОт дней того, кто вечный град воздвигДо Августа в тройном венце лавровом,Чья слава на земле неколебима, —Обида стран далеких кровью РимаОплачивалась прежде много раз,И нынче неужелиНе примет Рим участья в общем деле, —Иль набожно воспрянет в этот час,Как не однажды восставал доселе?Чем защититься супостат захочет,Когда Господь за нас,И нам победу благостную прочит?

Припомни Ксеркса с яростною кровью,Что двинулся на нас в былые дниЧрез море, словно грозная лавина, —И жен персидских после вспомяни,Познавших в одночасье долю вдовью, —Припомни страшный пурпур Саламина —Но пусть восточный нации руинаНичтожна слишком, — для твоих победВернее нет залога,Чем Марафон и горная дорога,Где Леонид врагу сломил хребет, —Таких примеров бесконечно много;Мы Господу хвалу несем в молебнахЗа то, что столько летТы — наш оплот пред сонмом сил враждебных.

Узри Италию и берег Тибра,Канцона, — ты мешаешь видеть мнеНе реку и не гору,Но лишь Любовь, что, представая взору,Меня томит в мучительном огнеТеперь не меньше, чем в былую пору.Ступай, не утеряй своих товарокВ благом пути, занеЛюбви Христовой пламень столь же ярок.

Якопо Саннадзаро

(1456–1530)

К Икарийскому морю

Здесь пал Икар. Здесь каждая волнаСледы крылатого хранит поныне.Здесь путь его закончился в пучине,И поколеньям зависть суждена.

Да, эта смерть вполне искуплена,Паденье привело его к вершине.Блажен, кто так погиб, о чьей кончинеПеснь пропоют в любые времена.

Таится радость в неизбывном горе:Он, словно голубь, взмыл за облакаИ принял гибель в голубом просторе, —

Но именем его уже векаНеобозримое грохочет море.А чья могила столь же велика?

Уго Фосколо

(1778–1827)

К Флоренции

Хвала тебе, о брег, — тебя в долинеЛаскает Арно столько лет подряд,Степенно покидая славный град,В чьем имени рокочет гром латыни.

Здесь вымещали гнев на гибеллинеИ гвельфу воздавали во сто кратУ твоего моста, который радПрибежищем служить поэту ныне.

Ты, милый берег, мне милей вдвойне:На эту почву поступью небеснойСтупала та, что всех дороже мне, —

Здесь я впервые встретил чистый взгляд,Здесь я вдохнул — мне прежде неизвестный —Ее волос волшебный аромат.

Автопортрет

О ком мне плакать, как не о себе.

Я худ лицом, глаза полны огня;Пытливый взор страданием отмечен;Уста молчат, достоинство храня;Высокий лоб морщинами иссечен;

В одежде — прост; осанкой — безупречен;Привязан ко всему не доле дня;Угрюм, приветлив, груб, чистосердечен:Я отвергаю мир, а мир — меня.

Не манит ни надежда, ни забава;Как радость, одиночество приемлю;Порою доблестен, труслив порой, —

Я робко голосу рассудка внемлю,Но сердце бурно тешится игрой.О Смерть, в тебе и отдых мой, и слава.

Из итальянских поэтов Швейцарии

Франческо Кьеза

(1871–1973)

«Законами и звездами чреватым…»

Законами и звездами чреватым,лишенным божества и красотыпредстало небо человеку: «Тыне центр Вселенной, ты — ничтожный атом».

Ответил человек: «Я мнил богатымсебя среди руин, но сны пусты;сны — лишь предвестье жизни, как цветы,что завязь предвещают ароматом.

Отрадно, если вера мне дана,но только знанье — правый путь к вершине,и жребием душа не смущена:

я в царстве мысли создаю твердыни,утраченные мною в царстве сна. —и я не сплю, я существую ныне».

«Весенний сумрак, ночь — и все вокруг…»

Весенний сумрак, ночь — и все вокругцветет. И город в золотые блесткиоделся, как на сказочном наброскеобласканный весной волшебный луг.

О луг златой, что наводнили вдругмелодии, напевы, отголоски,и золотые потекли полоскиво все концы, на север и на юг.

И жизнь шумит, и с ней молва людская,что медленней и тяжелей течет,под горним светом звезд не умолкая, —

как будто в темной глубине породземли, цветущей в ожиданье мая, —глухое бормотанье тайных вод.

«И был закон, народ, в тебе — мерило…»