Колыбельная для мужчин - Эстер Росмэн

Увидев размазанную по зеркалу кровь она с трудом удержалась от крика. Но затем убедила себя, что бежать из комнаты совсем незачем. Медленно, чувствуя присутствие Зака за спиной, Адриа подошла к зеркалу, на котором липкой лентой был приклеен запятнанный кровью листок бумаги. С кратким, но весьма выразительным текстом:

«Убирайся из города, пока еще можешь, ненасытная сука!»

Она хотела было сорвать омерзительную записку, но Зак поймал ее за руку.

– Полиция должна увидеть все как есть.

– Полиция? – недоуменно повторила она. – Боже мой, я не хочу снова вызывать ее.

Челюсти Зака будто свело.

– Нравится тебе это или нет, Адриа, но выбора не существует.

– Но как кто-то сюда попал? – пораженная, спросила она, хотя послание скорее разозлило, чем напугало ее.

– Какая разница. – Без дальнейших разговоров он отыскал визитную карточку, которую дал ему этим утром в полицейском участке детектив Нед Фиск.

И хотя смена была не Фиска, но его напарница, детектив Селия Стинсон, вскоре прибыла с опергруппой, которая забрала записку и сняла отпечатки пальцев. Стинсон, небольшого роста женщина с вьющимися белокурыми волосами и решительным характером, уяснив ситуацию, посоветовала Адриа переехать.

– И я не имею в виду простое перемещение из одного номера в другой, по соседству, – сказала она, осматривая комнату. – Перебирайтесь в другой отель, предпочтительно подальше отсюда. Теперь, когда вы приобрели популярность, вот это, – она указала на пластиковый пакет с запиской, – выглядит еще хуже, чем раньше.

Когда полицейские удалились, было уже два часа ночи, и Адриа чувствовала себя смертельно усталой. Усилия, потребовавшиеся для того, чтобы сохранять спокойствие во время всех этих интервью, волнение от позирования перед камерами и нервное напряжение, вызванное постоянным присутствием Зака, дали себя знать.

– Я думаю, что ты должна последовать ее совету, – сказал он, потирая шею.

– Завтра? – спросила Адриа.

– Прямо сейчас.

– Утром я…

– Черт возьми, Адриа, ты что, не понимаешь? Это больше уже не детские шалости. В твоем случае мы имеем дело с психом. Ты уезжаешь, и уезжаешь немедленно. – Он подошел к стенному шкафу, отыскал ее чемодан и бросил его на кровать.

– Эй, погоди-ка минутку! Ты не можешь приказывать мне…

Зак обернулся к ней так быстро, что она, опасаясь столкновения с ним, вынуждена была отскочить. Выражение его лица было непреклонным, ноздри раздулись, но сжатые в кулак руки бессильно разжались.

– Послушай, кто бы это ни написал, его поведение становится все более угрожающим…

– Или паническим.

– Называй это как тебе угодно, но он, несомненно, ненормален. Невозможно предугадать, что он сделает в следующий раз. – Зак открыл чемодан.

– Я не боюсь.

– Значит, у тебя еще меньше мозгов, чем я предполагал. – Он вытащил ящик письменного стола и высыпал его содержимое в открытый чемодан.

– Зак… – попыталась возразить она, и тут он дал волю своей ярости: швырнув ящик на пол, он с угрожающим видом двинулся на нее. На его окаменевшем лице было написано выражение гнева и непоколебимой решимости.

– Кончай весь этот разговор, Адриа. Я не спорил с тобой, когда ты решила обратиться к прессе, и стоял, как восковая статуя, во время всех твоих интервью. Я был даже рад сопровождать тебя в полицейский участок, но сейчас не собираюсь позволить, чтобы с тобой что-нибудь случилось только потому, что ты слишком упряма и не в состоянии видеть опасность дальше собственного носа!

– Подожди минуту. Не могу же я…

Можешь, и мало того, сделаешь это. – Она смотрела ему прямо в глаза, надеясь заставить его отступить, но он не подался ни на сантиметр, и только ноздри его раздувались в безграничной ярости. – Я вижу два варианта – либо я провожу ночь прямо здесь, в твоем номере, либо ты переезжаешь. Ну, что ты выбираешь?

17

Ад.

Вот что представляли из себя последующие три дня – настоящий ад.

Большую часть этого времени Зак провел с Адриа, либо разбираясь с тем журналистским ажиотажем, который вызвало ее заявление, либо охраняя порог ее номера в захудалом отеле в Эстакаде, в нескольких милях от города. Он снял соседний номер и настоял на том, чтобы держать соединявшую обе комнаты дверь открытой на тот случай, если ей понадобится помощь. С тех пор он каждую ночь по нескольку часов глядел на эту незапертую дверь и думал о ней, о том, как уютно, по-домашнему должна она выглядеть с рассыпавшимися по подушке волосами, с опущенными черными ресницами, с вырисовывающимися под одеялом холмиками грудей. Эти мысли почти сводили его с ума.

Однажды Зак не выдержал и, войдя к ней в комнату, долго смотрел на спящую девушку. Льющийся из окна лунный свет потревожил ее сон, она вздохнула, слегка приоткрыв губы, и заворочалась. Ресницы ее затрепетали, Зак замер на месте, но она не проснулась, и через некоторое время он нашел в себе силы уйти. Собрав всю свою волю, он заставил себя уснуть, а потом провел под холодным душем гораздо дольше, чем ему хотелось в этом признаться.

Кажется, на данный момент никто не знал, где она остановилась. Сам Зак не проговорится об этом ни единой душе, и, если Адриа держала свой прекрасный ротик на замке, то пока должна была быть в безопасности. Девушка заговорила как-то о более постоянном месте жительства, но ему удалось убедить ее в том, что, если ненормальный адресант отыщет ее и она вынуждена будет спешно уезжать, важно сохранить возможность для маневра.

Но и сейчас, когда он сидел напротив нее за столом маленькой таверны, где их никто не знал, она иронически улыбалась, глядя на него с озорной искоркой в глазах.

– Ты параноик, – вынесла она приговор за устричной похлебкой.

Возле стойки бара с бесплатными арахисовыми орешками, посыпанными солью, сухариками и воздушной кукурузой стоял телевизор. Перед ним толпились мужчины в рабочей одежде: показывали футбольный матч, одной из играющих команд были «Денверские мустанги». Судя по шумной реакции зрителей, они вели в счете.

– Фамильная черта. – Он отставил тарелку. – Если у тебя она отсутствует, то вряд ли ты можешь стать членом клана Денверсов.

– Ты так думаешь? – спросила она с дразнящей улыбкой, задевшей какую-то струну в его сердце. Черт возьми, скоро из-за нее он совсем станет идиотом.

Внезапно Адриа приняла виноватый вид.

– Мне позвонили по телефону, – призналась она. Он ждал продолжения, догадываясь о том, что она потратила часы, а может быть, и дни на то, чтобы решить, стоит ли ему в этом признаваться.

– И кто звонил? – потеряв наконец терпение, спросил Зак, чувствуя, как становятся резче складки в уголках его рта.