Будет ли революция в России? - Алексей Кунгуров

Ни одно государственное оборонное предприятие не приносит прибыли. Но «плохими» производственные объединения, выпускающие боевые истребители и атомные субмарины, в СССР не объявляли.

Тогда никто не стал прислушиваться к мнению Глушкова, который утверждал, что без введения ОГАС Советский Союз уже к 80-м годам ждут «большие трудности». Напротив, ему порекомендовали временно забыть об ОГАС как о всеобщей системе, и предложили вводить проект постепенно в отдельных отраслях, в частности, в «оборонке». Конечно, это привело к серьезным успехам в этих отраслях, но никак не означало прорыва для страны в целом, и не вело к коммунизму.

Вшивый о бане, а марксист все о коммунизме потрендеть хочет. ВПК обеспечивает безопасность страны, и вычислительными системами его оснащают именно для решения этой конкретной задачи.

Мало того, в экономике в целом в это время происходило лавинообразное накопление элементов товарных, рыночных отношений. В 1965 г. экономистам, партийным деятелям, просто не хватило марксистского образования, и следствие — целостного восприятия мира.

Боже мой, да по части марксистского образования мы были впереди планеты всей! Как-то я нашел в сарае тетрадь с конспектами уроков по марксизму-ленинизму моего дяди, учившегося в 1969/70 учебном году в 10-м классе. А уж в вузе без сдачи экзамена по научному коммунизму даже диплом ветеринара получить было невозможно. И не надо, товарищ Самарский, пенять другим на отсутствие целостного восприятия мира. У вас самого с этим дело обстоит, мягко говоря, неважно.

Была подорвана экономическая платформа социализма, что неизбежно вело к его вырождению. Однако если назрела производственная необходимость, то новый человеческий опыт не мог исчезнуть бесследно. Своеобразная «ОГАС», хотя и куда более скромная по масштабам, была введена на практике в другом уголке Земли — в Чили, во время президентства Сальвадора Альенде.

Так, так, это уже интересней. Альенде, правда, коммунизм строить не собирался, но все же…

Страна находилась в условиях очень жесткой экономической блокады со стороны США, которые как огня боялись социалистических преобразований в Чили. Поэтому правительство «Народного единства» решило брать на вооружение науку, поскольку только управление научными методами давало преимущество над капиталистическими гигантами. В Чили был приглашен один из лучших специалистов в области кибернетики Стаффорд Бир, который, разработал автоматизированную систему управления национализированными предприятиями Чили. Проект получил название «Киберсин». Он представлял собой автоматизированную систему сбора и обработки информации, которая состояла из четырех основных компонентов: «Кибернет» — сеть, осуществлявшаяся с помощью телексной связи, «Киберстрайд» — компьютерные программы, «Чико» — математическая модель чилийской экономики — и ситуационная комната — главный «мозговой центр», из которого велось управление. Последняя представляла собой зал с экранами, на которых отображалось в виде графиков и схем состояние экономики Чили. Отсюда можно было управлять производством всей страны в реальном времени, сразу же видеть результат принятых решений и при необходимости вносить поправки.

Да, описание гораздо более детальное, чем ОГАС Глушкова. Как следует из него, «Киберсин» не принимал решения сам, все решения принимались людьми, то есть бюрократами, а АСУ была лишь инструментом, позволявшим получать данные о состоянии ключевых предприятий Чили. Правда, не в реальном времени, как пишет Самарский, но не будем придираться к мелким огрехам. «Киберсин» не мог сам собирать информацию о состоянии производства, поскольку он не был интегрирован в сами производственные системы. Информацию вводили люди (те же бюрократы) по приказу (запросу системы) или по графику (регламенту). Так что человеческий фактор все же имел большое значение даже на фазе сбора информации.

Не с запозданием в 9 месяцев, как это, по наблюдениям Бира, происходит в самых передовых странах с рыночной экономикой, а тут же. Это давало огромные преимущества и перспективы для страны.

На самом деле, никаких огромных преимуществ это не дает, иначе АСУ давно бы получили тотальное распространение и Самарскому не пришлось бы списывать отсутствие убедительных побед кибернетики на происки бюрократов. Одно дело — принять верное решение (а для этого надо пользоваться все же человеческими, а не электронными мозгами), и совсем другое — реализовать его. Тут уж решающее значение оказывают субъективные факторы — наличие политической воли, способности исполнителей, координация действий между ними, наличие ресурсов, и сотни других факторов.

Кроме того, были предусмотрены настоящие рычаги демократии, так называемые алгедонические приборы. В каждом населенном пункте предполагались «опросные пункты», оборудованные такими приборами — места, где производился автоматизированный опрос населения по поводу принимаемых мер. Эти центры были включены в систему, и правительство быстро узнавало реакцию населения на очередное нововведение.

Имея воображение и маломальский житейский опыт, можно легко просчитать реакцию населения и без всякой алгедонии. Кстати, я совсем не уверен в том, что термин применен правильно. Алгедонод — это принцип регулирования процессов за пределами рационального управления: «вероятностный переключатель», который использует информацию алгедонического (от греческого — боль и удовольствие) характера — поощрение/наказание, — для изменения организационного поведения в ситуации неопределенности.

К демократии это не имеет никакого отношения, ибо выражение мнения само по себе никак не связано с принятием политического решения. Например, население любой уровень налогов считает высоким. Но грамотный руководитель будет опираться в данном случае не на глас народа и не графики на экране монитора в ситуационной комнате, а на здравый смысл. Если существует угроза войны, то следует срочно перевооружать армию, для чего у государства есть только один источник — налоги. Компьютер просто не может учитывать этот субъективный фактор, который, тем не менее, оказывает громадное влияние на выработку государственной экономической стратегии.

И еще, простите за глупый вопрос, но как технически были устроены опросные пункты? Вряд ли в 1971 г. небогатая латиноамериканская страна могла позволить себе построить компьютеризированную алгедоническую сеть. Тогда каким образом проводились опросы — по телефону, или люди записочки в урны бросали, а может они заполняли анкеты для машинной обработки?

Такая модель государства явно не вписывалась в планы «мирового жандарма» — США. С подачи ЦРУ власть в Чили захватила хунта, и был установлен фашистский режим Аугусто Пиночета. «Киберсин» так и не успел полностью показать себя в действии.

Да, да, кстати, пиночетовский путч «Киберсин» тоже не предсказал и не смог предотвратить. Видимо, нужный софт не был проинсталлирован.

Впрочем, был момент, когда система продемонстрировала свои поистине фантастические возможности. Это было в 1972 году, во время инспирированной спецслужбами США забастовки гремио — союза владельцев автотранспорта. Дело в том, что Чили узкая и длинная горная страна, где все грузоперевозки осуществляются автотранспортом, 80 % которого и контролировали гремио. Предполагалось, что забастовка приведет к полному параличу экономики и общественной жизни, а правительство «Народного единства» не продержится и нескольких дней. Но с помощью «Киберсин» оставшиеся в наличии автомобили были организованы таким образом, что показатель грузоперевозок не уменьшился, а во время второй забастовки даже увеличился! Вот что дает применение научных методов в экономике, соединение теории и практики.

Брехня! Каким конкретно образом удалось повысить эффективность государственного автопарка более чем в пять раз — может быть, грузовики стали носиться по горным дорогам со скоростью 250 км/ч вместо обычных 50 км/ч? Или волшебным образом увеличилась их грузоподъемность с 10 до 50 т? Без всякого «Киберсина» могу сказать, что у любого государства всегда имеется резерв подвижного состава в виде автомобилей, принадлежащих армии. Именно с помощью армии кризис и был преодолен — в Чили было введено чрезвычайное положение, назначен комендант Сантьяго, правительство получило возможность реквизировать любую собственность для государственных нужд, к чему оно не стеснялось при необходимости прибегать.