Эзотерический мир. Семантика сакрального текста - Вадим Розин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Второй том «Дона Хуана» называется «Отдельная реальность». В этом и других (третьем и четвертом) томах речь идет об эзотерической реальности. Кастанеда и все, кто встал на тропу знания, стремятся к познанию особого рода: они пытаются узнать другие миры, населенные духами, силами, магами и колдунами («брухо»). Познание в данном случае не интеллектуальное, а жизненнопрактическое; человек знания учится входить в другие реальности, развивает в себе силы для того, чтобы жить в них. При этом отношение к обычной реальности как единственной и естественной резко меняется. В начале второго тома Карлос Кастанеда пишет: «… В то время учение дон Хуана начало представлять собой серьезную угрозу моей «идее мира «. Я стал терять уверенность, которую все мы имеем, в том, что реальность повседневной жизни является чем-то таким, что мы можем считать гарантированным и само собой разумеющимся». Погружение в иные реальности, где обитают странные, иногда страшные существа, нельзя принимать как внешнее физическое путешествие из страны в страну, а прежде всего как новый внутренний опыт, открывающий двери в другие миры. Приобретению этого опыта помогают особые техники (психотропные растения, специальные ритуалы), общение и беседы с учителем (магом), собственные внутренние устремления и размышления.
Нужно отметить, что вся эта жизненная коллизия, все то, что происходит с героем (Карлосом Кастанедой), подано автором (Карлосом Кастанедой) очень деликатно. Он не пытается прямо убеждать читателя в существовании эзотерических реальностей, а с помощью своих сомнений и сопротивления новому взгляду на мир незаметно подводит читателя к их признанию. Ум Кастанеды, его трезвые рациональные размышления протестуют, зачеркивают необычный, неправдоподобный мир, а чувства свидетельствуют против разума, настаивают на существовании этого мира. Читатель вместе с героем невольно втягивается в необычные миры, против своей воли оказывается захваченным событиями, которые в них происходят. Постепенно все переворачивается: обычный мир становится скучным, неинтересным, почти нереальным, а неправдоподобные, как бы приснившиеся эзотерические миры, наоборот, крайне интересными и реальными. При благоприятных обстоятельствах (хороший учитель, удача, собственные усилия) каждый человек, идущий по тропе знания, может в этих мирах достичь многого: видеть невидимое, летать, раздваиваться, беседовать с волшебными животными и т. п. Эзотерический мир дона Хуана выступает как бы альтернативой нашему обычному, скучному миру с затверженными ролями, наукой, техникой. В этом мире человек — не специалист, не носитель роли, традиций, связанный жизнью и обстоятельствами по рукам и ногам, — а воин, пионер, встречающий лицом к лицу подстерегающие его опасности.
Читая текст Кастанеды, иногда замечаешь определенную упрощенность и одновременно фантастичность его. Однако вряд ли эти моменты можно считать недостатком, ведь эзотерическое сознание стремится к предельной естественности, как бы детской простоте и наивности, а предмет, с которым оно имеет дело, по самой своей природе фантастичен (в положительном смысле этого слова).
2Каждый том «Дона Хуана» представляет собой законченное целое. Разным читателям нравятся разные тома. В тоже время все тома связаны между собой: в них описывается единый эзотерический опыт.
Внутри каждого тома все изложение также разбито на отдельные законченные части — маленькие новеллы, рассказы. Структурно все они сходны между собой, как сходны, например, поездки Чичикова в «Мертвых душах»: приезд в имение помещика, знакомство с хозяином, покупка мертвых душ и отъезд. Отдельный рассказ в «Дона Хуане» обычно строится по незамысловатой трехчастной схеме: подготовка к эзотерическому опыту (переживанию), само переживание, его осмысление и толкование. Этим достигается интересный эффект — остановка времени: хотя события происходят и все движется, одновременно все стоит на месте, не меняется. Хотя время упоминается и события иногда помещаются во времени, трехчастная структура с одинаковым наполнением лишает его силы, действенности. Внешнее время разрезается и элиминируется, взамен него появляется внутреннее, цикличное время, в котором совершается эзотерический процесс, разворачивается эзотерический опыт. Вообще внешнее время и внешний обычный мир в «Дона Хуане» как бы приглушены, напоминают чуть виднеющиеся в тумане неясные фрагменты отдельных строений и предметов. Внешний мир вклинивается в повествование отголосками биографий героев, моментами случайно подсмотренной жизни, но эти сведения имеют значение лишь в связи с эзотерическим опытом.
При более подробном описании трехчастной схемы отдельного рассказа из «Дона Хуана» в ней можно различить следующую последовательность. Вначале описывается незначительное внешнее событие обычного мира (например, прибытие героя в какую-нибудь местность). Затем происходит встреча (знакомство) героев, предварительные разговоры, не имеющие прямого отношения к эзотерическому опыту. Значительно больше места занимает подготовка к эзотерическому опыту и переживаниям. Центральное место отведено описанию самого эзотерического переживания. Следующий этап — выход из эзотерического опыта. После возвращения из эзотерического мира начинается осмысление происшедшего и беседа по этому поводу с учителем или другими участниками опыта. Заканчивается рассказ отъездом Карлоса Кастанеды (иногда эта часть опускается). В такой структуре автору удается противопоставить обычный мир миру эзотерическому, подготовку к эзотерическим переживаниям — самому эзотерическому опыту. Если внешний обычный мир намечается бледными штрихами, то эзотерический описывается подробнейшим образом, шаг за шагом, деталь за деталью. Если подготовка к эзотерическому опыту дана подчеркнуто объективно, неэмоционально, скучно, инструктивно, то сам эзотерический опыт подается ярко, субъективно, эмоционально. Вот пример.
Подготовка к одному из эзотерических опытов.
«После долгого молчания о» открыл один узел. Это было женское растение дурмана, которое он собрал вместе со мной. Все листья, цветы и семенные коробочки, которые он приготовил ранее, были сухими. Он взял длинный кусок корня в форме игрека и вновь завязал узел… Затем медленно и терпеливо начал вырезать.
… Корень был сухой и волокнистый. Дон Хуан сделал два надреза, разворошил и уложил волокна на глубину надрезов… Затем он перешел к деталям… Окончательным продуктом была вытянутая фигурка человека со сложенными на груди руками, при этом кисти рук были сплетены в замок.
Дон Хуан поднялся и прошел к голубой агаве, которая росла перед домом рядом с верандой. Он взял твердый шип одного из центральных мясистых листьев, нагнул его и повернул три-четыре раза. Круговое движение почти отделило шип от листа. Он повис. Дон Хуан взял его зубами и выдернул… Затем очень ловко он приделал в передней части фигурки под сложенными руками шип таким образом, чтобы острый конец выступил из сцепленных ладоней. Он вновь зубами вытащил почти весь шип, который выглядел теперь как длинное копье, выступающее из груди фигурки. Не глядя больше на фигурку, дон Хуан положил ее в свою кожаную сумку. Казалось, усилия измучили его. Он растянулся на веранде и заснул».
Один из эзотерических опытов.
«Я испытал очень затруднительный момент, поняв, что, хотя в голове у меня совершенно ясные мысли, говорить я не могу. Я хотел высказаться о странном качестве воды, но то, что последовало, совершенно не было речью. Я ощущал, что мои невысказанные мысли выходили у меня изо рта в жидком виде. Было ощущение рвоты без усилий и без сокращения диафрагмы. Это был приятный поток жидких слов… Я сместил голову влево, чтобы посмотреть на воду. Я увидел дно соусницы; я медленно приподнял голову и увидел среднего размера черную собаку, приближающуюся к воде. Собака начала пить. Я поднял руку, чтобы прогнать ее от моей воды. Чтобы выполнить это движение, я сфокусировал взгляд на собаке и внезапно увидел, как собака стала прозрачной. Вода была сияющей тягучей жидкостью. Я видел, как она идет по горлу собаки в ее тело; я видел, как затем вода растекается равномерно по всему ее телу и затем изливается через каждый из волосков. Я видел, как светящаяся жидкость движется по каждому волоску и затем выходит из волосков, образуя длинный, белый, шелковистый ореол…
Я добрался до воды, опустил лицо в соусницу и пил вместе с собакой. Мои руки опирались о землю передо мной, и когда я пил, я видел, как жидкость течет по венам, приобретает красные, желтые и зеленые оттенки. Я пил еще и еще. Я пил, пока жидкость не начала изливаться из моего тела через каждую пору и не стала выдаваться наружу, подобно шелковым волокнам, и я также обрел длинный светящийся переливающийся ореол. Я посмотрел на собаку, ее ореол был таким же, как и мой. Высшая радость наполнила все мое тело, и мы вместе побежали в направлении какого-то желтого тепла, исходящего из какого-то неопределенного места. И гам мы стали играть. Мы играли с псом и боролись, пока я не стал знать все его желания, а он — все мои… Затем мир медленно стал ясным и в фокусе. Мое поле зрения снова стало очень круглым и широким, и вместе с этим пришло первое обычное сознательное действие, состоящее в том, чтобы оглянуться и взглянуть на это чудесное существо. И тут я столкнулся с очень трудным переходом. Переход от моего нормального состояния прошел для меня почти незаметно; я был в сознании, мои чувства и мысли были критериями этого; и переход был гладок и ясен.