Сказка про наследство. Главы 1-9 - Озем

посадят в тюрьму местного вора в законе по кличке Тулуза? заодно и скупщика краденного Сукина! сына!! Честные люди не могут молчать! Глас народа – он как труба…

Действительно, Ирэн пытались похитить в черном автомобиле, и тогда же был потерян чемодан с деньгами и документами?

Вопросы, догадки, поползновения мучили, не давали спать по ночам. А как заснешь тут, если в Кашкуке прошлой ночью мужик в красных труселях гулял?! Петька своими глазами видел! Примечательно, что пузырьки интереса к жизни шипели и лопались в Петькином котле, и варево начинало закипать. Взрыв будет очень кстати, чтобы пробудить тылков из старозаветной спячки.

Не может оказаться случайностью стечение уже перечисленных (и не…) обстоятельств. Каких? Выбирайте! Кто-то ухватится за фантастичный инцидент – разбой рыжих ворпаней на дороге в Утылву. Кто-то с насмешкой предъявит скандальные красные труселя и внезапный приезд племянника на следующий день после похорон бедной старушки. Или свежая новость (чистое безумство!) – тайное проникновение в резиденцию заводского начальства, в гостиницу Мара. Наконец, самые рассудочные скажут, что все это вздор и выдумки, зато ТыМЗ действительно остановлен, и тылки остались без работы и без денег – с чем остались-то?

Несомненно, все это важные, но внешние признаки. Объективные. А как думают тылки? Что за мысли ворочаются у них в головах? Даже автор не ответит, хотя чувствует некое моральное родство с жителями маленькой Утылвы, поскольку вырос в подобном городке в Оренбуржье. Мы одним миром мазаны! не тылки – совки. Недобитые. Так вот, применительно к совковому менталитету – что важнее? объективные или субъективные признаки? Что первично – материя или сознание? Правильный по-марксистски ответ нам вдолбили в голову. Маркс – он, конечно… Конечно, Александр Македонский – герой, но зачем же табуретки ломать? И зачем – скажите, пожалуйста – лезть в апартаменты госпожи Пятилетовой?! А затем!!! Переиначим ответ – не столь важны внешние события, как наше к ним отношение. Если бы это было не так, не было бы всей российской (и нашей тоже) истории.

Вот современный молодой человек, который про Александра Македонского знает, а про Карла Маркса – навряд ли. Семнадцатилетний Алексей Имбрякин. Он неожиданно вернулся из Кортубина в Утылву и ни с кем не пожелал обсуждать причины и последствия своего поступка. Лешка просто заперся в своей комнате в квартире. Его мать Лариса сходила с ума от беспокойства. Лешка не впустил даже друга Петьку, который стучал в дверь, затем обежал дом и встал под Нифонтовскими окнами, прыгал, кричал. Так с другом не поступают! Тем более, что Петьке тоже нужны были помощь и совет. Если бы Лешка откликнулся, то (есть вероятность) Петька не влез бы в очередную авантюру. А теперь все пропало! Для Петьки…

Для Лешки тоже?.. Поведение молодых людей ненормально – кто знает, до чего они додумаются, ожесточившись? Первично то, что человек думает – делает он потом. Не зря Мобутя встревожился и решил при таком серьезном раскладе нарушить мудрый (и вредный!) принцип невмешательства – зайти к Нифонтовым, объявить свой родственный статус и попытаться расспросить мальчишку. Пока Мобутя выбирал наилучшую тактику для беседы, из Европы вернулась его ярая недоброжелательница Ирэн. Визит Мобутя отложил до подходящего стечения обстоятельств (куда они стекут?).

А в доме Нифонтовых минувшей ночью никто не спал. Наутро Лариса чувствовала себя совершенно разбитой, с больной головой. Неудивительно, что она опоздала на работу – на ресепшен в гостинице Мара.

****

Опоздавшая к началу своей смены Лариса Имбрякина сильно нервничала. Меньше всего она желала сейчас попасться кому-нибудь на глаза, и неважно – начальству, рядовым работникам, постояльцам. В жизни Ларисе только мешали ее застенчивость и тревожность. Она родилась и выросла в Утылве, особенным умом или хотя бы экспансивностью и артистизмом своей сестры похвастать не могла. Обыкновенная женщина средних лет – о, ужас! Печальное возрастное определение по меркам провинции – как крест на тебе поставили. По современным же представлениям молодость не заканчивалась ни в тридцать, ни в сорок лет, а в книге будет немало сорокалетних персонажей, автор тоже в подобном статусе (еще раз ужас – ужас!). Главное, как ты сам себя чувствуешь. В том проблема, что молодость и беспечность Лариса не чувствовала никогда. Лишилась родителей в юности, заботилась о младшей сестре. Хотя Ирэн в заботе не нуждалась, прожигала свою жизнь с безбоязненным легкомыслием (или так казалось?). У сестер Нифонтовых в Утылве несхожие репутации. Лариса полностью соответствовала (и подчинялась) косным тылвинским предрассудкам. Каждому свое.

Жизнь старшей сестры протекала скучно и однообразно. Успехи в учебе скромны, сама ученица тиха и незаметна. Это Лидия Грицановна Чиросвий возилась со всеми детьми без разбора, а Агния Николаевна Кулыйкина была убеждена, что нужно уделять внимание и дать максимум знаний тем, кто способен взять – робкую девочку Ларису она даже не замечала. После школы Лариса пошла на бухгалтерские курсы, организованные при заводском училище – сейчас многопрофильном техникуме торговли и сервиса, штампующем остродефицитных для городка специалистов – поваров, парикмахеров, юристов, стилистов, менеджеров. С корочками бухгалтера Лариса благополучно трудилась несколько лет в сборочном цехе ТыМЗ, затем в связи с внедрением типовых бухгалтерских программ перешла в табельщицы в том же цехе. В обоих случаях тихая женская работа, но Лариса звезд с неба не хватала. Сейчас цех закрыт, люди уволены, и Лариса переквалифицировалась в дежурного администратора гостиницы Мара – это ей внезапно повезло.

А так удача редко освещала ее обыкновенную жизнь. Сходила замуж, но сперва дождалась совершеннолетия и самостоятельности сестры Ирэн. Муж гораздо старше Ларисы – заметная фигура на заводе и в местном общества. Вениамин Игоревич Имбрякин – выпускник советского вуза, специалист в металлообработке, начальник техотдела – так сказать, штаба инженерной мысли ТыМЗ, ведающего всеми техпроцессами и оборудованием, а оборудование было разным и даже уникальным (до недавнего времени успешно эксплуатировались немецкие трофейные станки). Директор Б.С. Васыр очень уважал Имбрякина за башковитость, называл нашенским Кулибиным, прочил карьеру. Нет, директором Имбрякин не стал бы – он ярко выраженный технарь, и лучше разбирался не в людях, а в машинах и механизмах, вдобавок свою неколебимую уверенность, что миром правят законы логики и целесообразности, переносил на общественные отношения. Являлся искренним коммунистом, и на излете советской эпохи его даже избрали секретарем парторганизации завода (это когда более ушлые поняли, куда ветер дует), Имбрякин согласился тащить воз, груженный массой проблем. Что случилось с неподъемным грузом и наивными лошадьми – идеалистами, всем известно. Утылва пожалела об Имбрякине – спился он. Нелегка участь жены при таком муже.