Сказка про наследство. Главы 1-9 - Озем

– А! привет! ты как? нормально? И я…

Больше ничего не нашлось сказать, хотя не виделись давно. Даже сидели на концерте в разных местах – согласно субординации. Начальник ИТЛ№9, всемогущий Гранит Решов рядом с партийным руководителем А.С. Кортубиным, а танкист Нифонтов дальше от сцены. На концерте играла юная пианистка Марьяна Елгокова. Ничем не напоминала Калинку – высокая, черноволосая, в синем платье. Зрители восторженно аплодировали. После концерта Решов пригласил Марьяну на банкет для избранной публики. Они танцевали вместе – упоительно кружились. Агап был тем разочарованным человеком, который наблюдал исподтишка за красивой и счастливой парой. Агап недолго оставался на банкете – придумал какую-то причину и покинул клуб. Гранит сделал вид, что его это ничуть не задело. Друзья расстались окончательно.

Агап Нифонтов больше не приезжал в Утылву. Оказалось, что приезжать не к кому. Раньше он обманывал себя, что ездил к друзьям, к родне. Верные друзья его с хуторского детства – Грицан, Антон и Сашка. Верны навсегда – однажды в юности нашли острый камень возле Негоди и расцарапали свои запястья – смешали кровь и поклялись. Мужская дружба сильна, но слабая женщина может ее разрушить. Фаина Чиросвий поссорила Антона и Грицана, а Калинка бесповоротно развела Грицана и Агапа. Ох, уж эти женщины! Красота – страшная сила…

Агап уехал насовсем. Нифонтовы получали от него редкие весточки, хвалились перед тылками, но потом замолчали разом – как воды в рот набрали. Ну, народ-то был уже ученый и сообразительный. Утылва старалась жить тихо, незаметно, отгораживалась от соседнего бурлящего Вавилона – комбинатовской стройплощадки. Но даже здешнюю ветхозаветную пустыню настигали вести – особенно печальные. Газеты сообщили, что на комбинате выявлена вредительская организация во главе с начальником стройки И. Глайзером. Вредить ему помогали подельники, в том числе и разваливший комсомольскую работу А. Анютин (пытался распропагандировать молодых ударников П. Сатарова, Пивых и др. – целые бригады); прикрывал же всю эту преступную банду матерый шпион, проникший (о, ужас!) в ряды НКВД Гранит Решов. Таким образом, среди разоблаченных врагов народа называли двух тылков – слишком много для маленькой Утылвы. Компетентные органы должны заинтересоваться и провести тщательное расследование на месте. Тучи сгустились над Утылвой. Но председатель тылвинского Совета Антон Кулыйкин дал показания о подлых планах Г. Решова, подтвердил свою преданность советской власти. Утылву оставили в покое – что взять с захолустья? Обычное село – заборы, саманки, огороды, курицы гребутся, коровы ходят и мычат, пыль столбом. Нет размаха, нет опасности – чему здесь вредить? Фантазии не хватает. Даже парочки приличных фигурантов для громкого дела не отыщется… Вообще, тылки – вредный народец! пусть и дальше в грязи и несознательности. Зато вместо деревни Батя коммунизм будет построен, сказка в реальности воплотится. Вот тогда тылки своими куриными мозгами поймут! вернее, не поймут никогда… Они ж не различают строго научный марксизм – ленинизм (учение как изменить мир) от глупых сказок Пятигорья. Дикость, упрямство – вот тылвинское наследство. Подлежит слому.

Ну, понятно, коммунизм – это светоч мира. Пока оставим без оспаривания.

Вернемся к Нифонтовым. Агап – самый известный представитель семейства в Утылве. С непростой – вывихнутой – отраженной в дивьем зеркале – судьбой. У прочих Нифонтовых жизнь обыкновенная, не сказочная. Российская глубинка при любом, даже самом справедливом строе живет трудно. А тут еще история страны так складывается. Нифонтовы – не особенные. Из дух братьев Агапа старший Горгин пропал еще в детстве, младший Покор всю жизнь проработал в совхозе. Дети Покора после войны вкалывали на ТыМЗ, как большинство тылков – где же еще? в ритейле, что ли, или в шоу бизнесе? ох, ох.. Тылки честно трудились, пятилетние планы выполняли, однако новых ярких героев не выдвинули – предпочитали не высовываться. Старое, мудрое правило – благодаря ему Утылва многих бед избежала в своем существовании, но не в двадцатом веке – теперь получается, что и не в двадцать первом…

Интересный вопрос. Кто они? эти тылки? Если поискать популярные аналогии (из области фэнтези, к которой принадлежит и данная книга), то тылков лучше сравнивать с хоббитами. Разумные, обыкновенные люди – тылки, то есть – не хоббиты. Всегда твердо стоят на ногах, надеются только на себя, выбирают реальные цели, не склонны к бурным фантазиям – все так. Даже слишком заурядные, приземленные – ограниченные, что ли. А иначе как суметь прожить в столь сказочном месте – в Пятигорье? Где есть блуждающая гора Марай, зловещая Шайтанка, сонное озеро Виждай с зеркальной гладью чистых вод – не озеро, а зеркало, прям НАВАЖДЕНИЕ. И еще масса чудес. В подобных условиях мозги повихнутся. А тылки живут, и ничего им не деется – по крайней мере, так было до недавнего времени.

В этом недавнем времени в Утылве жили Нифонтовы – две сестры, Лариса и Ирина, и подросток – сын старшей из них. Ларисин муж – ныне уже покойный Вениамин Имбрякин – тоже далеко не последний из числа тылков. Лешка – интересный парень, в городе его отличали среди таких же парней. Дюша, говоря о Лешке – как ни выкручивайся, о сводном брате своих сыновей – сетовала на отцовское – Имбрякинское – наследство. Дескать, не пойдут сейчас на пользу Имбрякинские черты – такие, как гипертрофированная жажда справедливости, перфекционизм, суровость в сочетании с интеллектом – это когда большая голова от умных мыслей пухнет… Засада! Но Дюша не совсем права – не только сейчас, а вообще, когда подобные качества помогали? В Лешке текла кровь и Имбрякиных, и Нифонтовых. Первый в Утылве Нифонтов – уже упоминавшийся Агап – тоже был умный, самолюбивый и справедливый. Нифонтовская порода – не слабее гранита.

Семнадцатилетний Лешка – далеко не подарок. Он родился и рос среди женщин – матери и сестры. Мать – тихая и робкая, а тетка Ирэн наоборот, в ней все нараспашку – шум, блеск, тарарам. С теткой интересно и весело, но и свою мать мальчик любил. Однако заметное влияние женское окружение на него не оказало, да этот маленький мужчина и не допустил бы! Независимый характер проявлялся с рождения. Никто не способен им командовать – ребенок не желал подчиняться; он не капризный и не вредный, не вспыльчивый, но его можно было только уговорить, а лучше убедить. Природный ум рулил с самого начала. В семье не конфликтовали – сестры признали за мальчиком право на самость. Ирэн это забавляло, а Лариса смирилась, как и со всем в своей жизни. Только мудрая Дюша – первая жена