Крещение огнем - Гарольд Койл

Впрочем, Альфредо вовсе не собирался рисковать своими не­многочисленными моторизованными частями, бросая их в заве­домо бесплодную атаку. Во всяком случае, сейчас. Он, как и американский командующий, прибегнул к обманным маневрам. Как игрок, имеющий на руках несколько синих фишек, он не торопился воспользоваться ими, поэтому полковник с самого начала приготовился уступить эту партию — битву за Монтер­рей — американцам. Пусть забирают.

Однако, не желая разьнрывать синие фишки в бою за Мон­террей, Гуахардо, тем не менее, не собирался просто сидеть сло­жа руки. Пусть сейчас он не в силах одолеть американцев, зато он заставит их пролить кровь и научиться быть поосторожнее. А если повезет, то в этой игре ему даже представится случай нане­сти противнику реальный ущерб. Но полковник знал, что сами собой такие возможности не создаются, и готовился сделать свой первый ход в битве за Монтеррей.

Именно с такими намерениями он разворачивал свои войска. Два батальона пехоты — это были милицейские части — он разместил вокруг городка Вильяльдамо. Здесь они смогут задер­жать атаку с севера, из Лампасоса, где расположилась одна из американских бригад. У Мамуликскогр перевала два пехотных батальона — один милицейский, другой армейский, — усилен­ные противотанковой ротой, закрыли прямой подход к Монтер­рею с северо-востока из Ларедо. Там путь янки преграждали горы Сьерра-Пикачос, через которые на восток вел Маму- ликский перевал. На востоке и юго-востоке лежали открытые равнины. В этом районе, в окрестностях городка Нуэво-Репуэб- ло, Гуахардо развернул небольшую бригаду регулярной армии, в которую входили один пехотный батальон, один батальон мото­пехоты, один батальон милиции, две артиллерийские батареи и рота моторизованной разведки. Они должны были перекрыть дорогу через Сьерра-Пикачос на юг. Именно здесь, по предполо­жению полковника, 16-я дивизия должна сосредоточить основ­ные силы. Выступив из Лампасоса, американцы будут вынужде­ны двигаться по длинной узкой долине, усеянной множеством деревень и поселков. Наступление через Мамуликский перевал заставит их принять бой на территории, выгодной для обороня­ющихся. И только на юге, вокруг Нуэво-Репуэбло, была мест­ность, удобная для широких стремительных маневров моторизо­ванных войск.

Гуахардо расположил никарагуанский танковый батальон — единственное мощное подразделение, которым намеревался по­жертвовать в битве за Монтеррей, — к югу от города, в местечке под названием Марин. Оттуда танки Т-72 должны двинуться на север, чтобы нанести удар по вражеским войскам, спускающим­ся с Мамуликского перевала, или на восток — навстречу амери­канским войскам, следующим через Нуэво-Репуэбло. Прибытие танков из Никарагуа было окружено строжайшей секретностью. В ход шли самые разные уловки. Тридцать входящих в батальон машин двигались только по ночам, окольными путями, по оди­ночке. Это потребовало больших усилий — слишком больших, по мнению некоторых. Ведь даже сам Гуахардо был готов к тому, что американские вертолеты-штурмовики разделаются с ними в два счета. Впрочем, полковник полагался не только на дополнительную боевую мощь. Шок, который испытают амери­канцы при внезапном появлении танков в самом начале кампа­нии, — вот на что рассчитывал Альфредо.

Карта 8: Сражение за Монтеррей 11 сентября

Не все были согласны с тем, чтобы бросить никарагуанцев в бой сразу. Некоторые члены Совета возражали против решения Гуахардо, и это свидетельствовало о расколе некогда единодуш­ного правительства. Кое-кто считал, что использование никара­гуанских вооруженных сип приведет к углублению конфликта: Кого-то пугала угроза вторжения в южную часть Мексики или бомбардировка всей страны с целью отрезать ее от других госу­дарств Латинской Америки, поэтому они предупреждали, что неразумно понапрасну дразнить американцев. Была высказала мысль о том, что на начальной стадии конфликта нужно поста­раться обойтись своими силами, не привлекая иностранные войска. Нельзя создавать впечатление, будто Мексика не спо­собна постоять за себя сама.

Однако Гуахардо и Барреда сошлись на том, что все же стоит пролить кровь никарагуанцев. Пусть такое решение усугубит кон­фликт, но, в то же время, американцы поймут, что рамки войны могут расшириться без их ведома. Ведь они вошли в Мексику ради безопасности своих южных границ, и не рассчитывают, что война охватит весь континент. К тому же, если сразу бросить союзников в бой и заставить их пролить кровь, это усилит их преданность общему делу. Остальные страны Латинской Амери­ки, оставаясь в стороне от настоящих боев, запросто могут из­менить своим принципам и отказать Мексике в помощи. Но если кровь пролита, этого уже не сделаешь, не потеряв лица в глазах своих соотечественников и других латиноамериканских народов. Ничто так не объединяет, как кровь, подчеркнул Бар­реда.

У самого Гуахардо была еще одна причина для того, чтобы бросить в бой никарагуанцев. Он знал, что битву за Монтеррей ему не выиграть. Знал, что сражение окажется стремительным и кровавым. Если в проигранной схватке будут участвовать только мексиканские войска, это станет национальным позором и по­ставит под сомнение боеспособность мексиканской армии. Дав возможность никарагуанцам разделить поражение, полковник собьет спесь с некоторых офицеров-сандинистов, которые пы­таются его поучать, а заодно покажет им и другим союзникам, что с американской техникой и боевой мощью шутки плохи.

Теперь, когда все планы согласованы, и войска заняли свои позиции, роль Альфредо в грядущей битве будет проста. Ему предстоит вынести всего два решения и отдать два приказа. Пер­вое — где и когда ввести в бой никарагуанские танки. Узнав направление главного удара американцев, он сразу примет это решение и отдаст зашифрованный приказ к началу контратаки. И второе — когда закончить бой. Это решение нужно принять, когда мексиканские войска сделают все возможное, и дальней­шие жертвы будут бессмысленны. Как только настанет такой момент, он отдаст приказ, получив который, подчиненные ему командиры смогут выйти из боя. Отойдя на новые позиции к югу и западу от Монтеррея, они перегруппируются и станут ждать, а инициатива тем временем вернется в руки политиков и диплома­тов.

Теперь оставалось только ждать, когда головные части диви­зии покинут исходные рубежи и двинутся в атаку. Длинный Эл и подполковник Диксон сидели на командном пункте дивизии в фургоне отдела планирования и в который раз проигрывали ход завтрашнего сражения. Диксон предпочитал бросить основные силы через Мамуликский перевал. Такое решение имело одно важное преимущество — этот, на первый взгляд, самый малове­роятный вариант открывал кратчайший путь в Монтеррей. А поскольку холмы по обе стороны от перевала так или иначе необходимо очистить, то штурмовать его все равно придется. Диксон утверждал, что у дивизии более чем достаточно огневой мощи, чтобы подавить сопротивление защитников перевала. Одновременно необходимо в тыл и на фланги противника пере­бросить по воздуху пехоту, и таким образом изолировать его от остальных сил. Овладев высотами, пехота сможет справиться с теми, у кого еще не пропадет охота сопротивляться.

Этот план вовсе не значил, что Скотт был жесток или крово­жаден по натуре. Просто он считал, и заявил об этом Длинному Элу и всем, кто хотел знать его мнение, что крайне важно с самого начала дать противнику почувствовать всю силу амери­канского оружия, урон, который оно способно нанести, и реши­мость американцев пустить это оружие в ход. В бою на ограни­ченной территории, за который ратовал подполковник, всю мощь дивизии можно сосредоточить в одном месте. И потери, которые понесут защитники перевала, тоже сыграют не последнюю роль. К тому же, выбив противника с самых хорошо защищенных и самых неприступных позиций, дивизия недвусмысленно даст понять командованию мексиканской армии: как бы хорошо ни были укреплены ее позиции, отстоять их не удастся. В Нацио­нальном учебном центре Форт-Ирвина метод лобовой атаки ча­сто использовался бригадой, исполняющей роль "противника", чтобы поколебать уверенность частей, проходивших там обуче­ние. И Диксон, которому однажды довелось отражать одну из таких атак, отлично понимал их психологическую силу.

Однако Длинный Эл был любителем маневра и предпочитал одерживать победу, используя гусеницы танков, а не их орудия. Ему хотелось атаковать к югу от Сьерра-Пикачос, где открытая местность давала моторизованным частям больший простор для маневрирования. Мексиканцы, у которых моторизованные войс­ка всегда были слабым местом, а современного бронебойного оружия нет и в помине, будут быстро смяты танковой атакой.