Крещение огнем - Гарольд Койл

Довольный гем, как все сложилось, он обратился к адъютанту:

— Свяжись с командиром никарагуаицев. Пусть начинают атаку на Нуэво-Ренуэбло. И еще, Хуан, скажи ему, что я советую вос­пользоваться северным путем, через арройо. Им, конечно, при­дется двигаться медленно, но зато этот путь обеспечит им луч­шую маскировку.

Корпус "Брэдли" так раскалился от солнца, что находиться внутри было сущей пыткой. "И как только солдаты выносят это пекло?" — недоумевала лейтенант Козак. Пользуясь положени­ем командира экипажа и взвода, она стояла в открытом люке двухместной башни "Брэдли", подставив лицо встречному ветру. Она и думать забыла о том, что, безрассудно высунувшись нару­жу, становится отличной мишенью для врага. Даже постоянные толчки, вызванные тем, что машине приходилось то и дело спус­каться в арройо, мало беспокоили Нэнси. Она с удовольствием ловила слабые дуновения прохладного ветерка.

Но очень скоро ее блаженству пришел конец: сержант Маупин, чья "Брэдли" находилась правее остальных, доложил, что видит впереди справа большое облако пыли. Взглянув в указан­ном направлении, Козак тоже заметила его и задумалась. Инте­ресно, откуда оно могло взяться? Сверившись с картой, она убе­дилась, что ни впереди, ни справа от ее взвода из своих никого быть не должно. И устный приказ Уиттворта, и полученная от него схема свидетельствовали, что ее взвод находится на правом фланге. Оторвавшись от карты, она пересчитала свои машины. Все четыре были на месте. Потом посмотрела влево, на равнину — там, на расстоянии примерно полутора километров, виднелись машины роты А. И хотя они опережали ее взвод, которому при­ходилось двигаться по более пересеченной местности, там, по­хоже, все шло гладко. Козак снова повернулась направо. Пора принимать решение.

Совершенно очевидно, что своих в том месте, где виднеется облако пыли, быть не должно. Судя по карте, источник пыли находится в соседнем арройо, тянущемся почти параллельно тому, в которое только что спустился ее взвод. Узкое у начала, оно постепенно расширялось, змеясь по склону, и выходило на от­крытую равнину. Рассудив, что неразумно всем взводом вы­бираться наверх и выставлять себя напоказ, лейтенант приказа­ла всем БМП остановиться на дне арройо. Связавшись с сержан­том Риверой, она велела ему оставаться с машинами, а сама решила, взяв с собой радиста, отправиться на разведку. Не до­жидаясь ответа Риверы, она сняла шлемофон и, открыв дверцу, отделявшую башню от остального экипажа "Брэдли", крикнула радисту, чтобы он готовился к высадке. Потом взяла винтовку и каску и через открытую дверцу люка просунула их наверх. Выбравшись наружу, Козак надела каску, перекинула винтовку через плечо и стала осторожно спускаться.

Раньше она всегда спрыгивала на землю, но с тех пор как сломала нос, стала проявлять большую осмотрительность: каж­дое резкое движение отдавалось в голове нестерпимой болью. И каждый рар Нэнси вспоминала о досадном происшествии; Надо же, чтобы это случилось именно с ней! Правда, было у этой дурацкой, прямо-таки детской травмы и свое преимущество: до Козак дошли слухи, что во взводе ее перестали называть за глаза "Лейтенант Губки", теперь за ней закрепилось прозвище "Нос". И хотя ничего особо лестного в нем Козак не находила, оно все-таки не намекало на принадлежность обладателя к прекрас­ному полу.

Оказавшись на земле, девушка столкнулась с радистом Билли Беллом. Он весь взмок от пота, но оставался вполне добродуш­ным.

—      Что стряслось, ЛT? — с улыбкой осведомился Белл.

Нэнси больше не коробило, когда ее называли ЛT, что явля­лось общепринятым в армии сокращением слова "лейтенант". На первых порах солдаты ее взвода, привыкшие к мужскому окружению, частенько обращались к ней "сэр", что приводило к взаимному замешательству и смущенным извинениям — правда, не всегда искренним. И хотя правильной формой обращения было "мэм", солдатам второго взвода оно давалось с трудом. Постепенно они пришли к неофициальному соглашению, и все, начиная с сержанта Риверы, стали называть ее ЛT. Козак не возражала. В конце концов, каждому порой приходится идти на компромисс.

Сунув сложенную карту в наружный карман брюк, она взгля­нула на облако пыли, которое явно двигалось в их сторону, по­том — на Белла:

—       Придется сбегать вон туда, на вершину холма: выяснить, кто это так напылил.

Белл вздохнул:

— А что, ЛT, обязательно бежать? В такое-то пекло?

Не обращая внимания на шутливый тон радиста, Козак по­вернулась и стала взбираться наверх, бросив через плечо:

—      Поживее, Белл. Вам не повредит немножко размяться.

Посмотрев на свое брюшко, радист покачал головой. "Вот чертовка, — ворчал он про себя, карабкаясь вслед за лейтенан­том но склону арройо, — неужели она никогда не отвяжется от моего пивного пуза? Тем более, что оно — не такое уж боль­шое...".

Вскарабкавшись по откосу, они бегом направились к гребню холма, отделявшего арройо, в котором укрылся взвод Козак, от того, откуда, судя по всему, поднималась пыль. Остановившись на гребне, Нэнси присела на корточки и, переводя дыхание, ста­ла оглядывать открывавшуюся впереди местность. При этом от­туда, где висело облако, она явственно услышала лязг гусениц, доносившийся вместе с глухим рокотом дизельных двигателей.

Танки! Там, впереди, танки... Но чьи? Рокот двигателей не походил на вой турбин М-1. Возможно, рельеф местности и рас­стояние искажают звук, и все же — вряд ли это свои. Догнавший командира радист бодро воскликнул:

—      Вот и я, ЛT. Лучше поздно...

Обернувшись к нему, Козак приложила палец к губам. Белл недоуменно уставился на нее, потом взглянул на облако пыли, услышал гул и понял все без слов. Присев рядом с командиром, он взял оружие наизготовку.

Лейтенант выждала еще несколько мгновений, присматрива­ясь и обдумывая ситуацию. Она чувствовала, как колотится серд­це, а мышцы живота сжимаются в тугой комок. По спине ручей­ками струился пот. Тело напряглось, готовое к броску или к бегству, а мозг тем временем рассчитывал следующий шаг. На­конец, собравшись с духом, она встала и медленно двинулась вперед, не сводя глаз с края соседнего арройо. Белл тенью сле­довал за ней, глядя то на командира, то на облако пыли, вздыма­емое невидимыми Пока танками.

Не доходя нескольких шагов до края, Козак медленно опус­тилась на землю и поползла к обрыву. Белл последовал ее при­меру. Добравшись до края обрыва, он заглянул вниз и увидел, как полутора метрами ниже того места, где они лежали, про­плыл такой громадный танк, какого ему еще не доводилось видеть. Потрясенный этим, он на миг забыл об осторожности:

—       Господи Иисусе! Это что еще за чертовщина? — вырва­лось у него.

Нэнси ответила не сразу: наблюдая за проходящим внизу тан­ком, она пыталась справиться с охватившими ее волнением и страхом.

—       Это танк, — выдавила она, наконец, овладев собой. И, помолчав, добавила: — Т-72.

Внезапно их внимание было отвлечено от проходящего внизу танка: справа, метрах в ста, из облака пыли появился еще один танк. Как будто материализовавшись из воздуха, он возник на гребне холма на противоположной стороне арройо. Приблизив­шись к краю обрыва, танк остановился — вероятно, водитель не видел, что впереди. Командир, высунувшись из люка, стал отда­вать команды; машина проползла еще немного вперед, пока не оказалась на самом краю. Водитель слегка прибавил газ, и ог­ромный танк, перевалившись через край, сполз на дно арройо. В эти краткие мгновения девушка успела заметить, что с того ме­ста, где притаились они с Беллом, открывается вид на верхнюю часть башни и заднюю платформу танка. Спустившись на дно арройо, махина повернула направо и, пройдя под ними, устре­милась за первым танком, который уже исчез в поднятой им же пыли.  

Козак понятия не имела, кому принадлежат танки, но твердо знала, что это — чужаки. Еще хуже было другое: машины на­правлялись вниз по склону, прямо на правый фланг 2-го баталь­она 13-го пехотного полка. Вместе с Беллом Нэнси отползла подальше от края обрыва, туда, где они могли сесть, не опасаясь, что противник их заметит. Вытащив из кармана карту, она взяла радиомикрофон и сообщила об увиденном Ривере, стараясь, чтобы голос не выдал охватившего ее волнения. Она знала: остались считанные минуты до того, как вражеские танки столкнутся с остальными взводами ее роты, и у нее просто нет времени на то, чтобы докладывать командиру и ждать его приказаний. Придет­ся действовать на свой страх и риск. В конце концов, она обес­печивает боковое охранение, и ее прямая обязанность — защи­щать батальон от атаки с фланга. По всем канонам военного искусства, ей полагается действовать: значит, нечего ждать, пока кто-то отдаст приказ.