Поправки - Джонатан Франзен

– Калий полезен, – откликнулся сидевший напротив Ламар.

Дон Армор положил карты и мрачно воззрился на Ламара.

– Шутишь, что ли? Врачи дают калий, чтобы сердце остановилось.

– Старина Эдди истребляет по два-три банана в день, – вставил Ламар. – Как сердечко, мистер Эд?

– Ребята, займемся делом! – сказал Эд.

– Но я же о твоем здоровье тревожусь!

– Вам бы только шутки шутить, мистер!

– День за днем на моих глазах ты поглощаешь ядовитый калий. Мой дружеский долг – предостеречь тебя.

– Твой ход, Дон!

– Выкладывай карту, Дон!

– А что получаю взамен? – обиженно брюзжал Дон Армор. – Не верят, подозревают в чем-то!

– Доналд, ты играешь или задницу греешь?

– Конечно, если Эд перекинется, потому что мотор у него откажет из-за острого хронического отравления калием, я сделаюсь тут четвертым по старшинству и мне будет обеспечено местечко в Литл-Роке в «Арканзас-Саузерн» тире «Мидленд-Пасифик», так что чего я из себя выхожу? Съешь заодно и мой банан, хочешь, Эдди?

– Хе-хе, осторожнее, – предостерег Ламар. – Джентльмены, все взятки мои.

– Сукин сын!

Шур-шур. Шлеп-шлеп.

– Эд, а в Литл-Роке у них компьютеры, – протянул Дон Армор. Он ни разу не поглядел в сторону Дениз.

– Ого! – изумился Эд. – Неужто компьютеры?

– Учти: переведут тебя в те края, заставят компьютер освоить.

– Эдди упокоится с ангелами, прежде чем освоит компьютер, – ввернул Ламар.

– Прошу прощения, – возразил Дон. – Эд непременно поедет в Литл-Рок и научится чертить на компьютере. И пусть там кого-нибудь другого тошнит от его бананов.

– Дон, а с чего ты взял, что тебя не направят в Литл-Рок?

Дон только головой покачал.

– Мы бы экономили пару тысчонок в год, живи мы там, и жалованье мне бы еще на пару тысяч прибавили. Жизнь там дешевая. Патти перешла бы на полставки, занялась бы нашими девочками. Мы бы прикупили землицы в Озаркских горах, пока малышки не выросли. Домишко у пруда. Думаете, у меня когда-нибудь это будет?

Эд нервозными бурундучьими движениями тасовал карты.

– А зачем им компьютеры? – спросил он.

– Чтобы заменить никому не нужных стариков, – ответил Дон, и похожие на сливы щеки раздвинулись в недоброй улыбке.

– Нас заменить?

– А как ты думаешь, почему Роты покупают нас, а не наоборот?

Шур-шур. Шлеп-шлеп. Дениз смотрит, как красные вилки молний подцепляют зеленый древесный салат где-то на границе с Иллинойсом. Едва она отвернулась, за столом вспыхнула ссора.

– Господи Иисусе, Эд! – орет Дон Армор. – Ты бы еще облизал их напоследок!

– Полегче, Дон! – осаживает его Сэм Бейерляйн, старший над чертежниками.

– Что, меня одного от этого выворачивает?

– Легче! Легче!

Дон швыряет карты, отталкивает кресло от стола с такой силой, что похожая на богомола чертежная лампа вздрагивает и начинает искрить.

– Ларедо! – зовет он. – Бери мои карты. Пойду поищу себе местечко без бананов!

– Уймись!

Дон упрямо качает головой.

– Я должен высказаться, Сэм, а то рехнусь, когда они все-таки нас продадут!

– Ты же умный парень, Дон, – утешает Бейерляйн. – В любом случае приземлишься на все четыре лапы.

– Не знаю, какой такой умный. Я и вполовину не так умен, как Эд. Верно, Эд?

Эд шмыгает носом, нетерпеливо постукивает картами по столу.

– Для Кореи чересчур молод, для моей войны староват, – разъясняет Дон. – Вот это умный! До того умный, что каждый день двадцать пять лет кряду сходит с автобуса, пересекает Олив-стрит и ни разу не попал под машину. И домой каждый день благополучно возвращается. Вот что значит быть умным!

– А теперь послушай меня, Дон! – возвышает голос Сэм Бейерляйн. – Иди погуляй, понял? Остынь малость. А когда вернешься, сам сообразишь, не стоит ли тебе извиниться перед Эдди.

– Восемнадцать, – постукивает по столу Эд. Прижимая кулак к пояснице и качая головой, Дон ковыляет по проходу. Ларедо Боб берет карты Дона. Усы у него в яичном салате.

– Нечего извиняться, – говорит Эд. – Давайте доиграем, ребята.

После ланча, когда Дениз выходила из туалета, навстречу ей из лифта вышел Дон Армор. Плечи у него были мокрые от дождя. При виде Дениз он закатил глаза, словно и она явилась его мучить.

– В чем дело? – не выдержала Дениз.

Он в очередной раз покачал головой и двинулся прочь.

– В чем дело? В чем дело?

– Обед закончился, – проворчал он. – Что же ты не работаешь?

На каждой схеме надписывалось название железнодорожной ветки и номер милевого столба. Линейные инженеры предлагали планы ремонта, чертежники отправляли копии схем обратно на линию, выделив новые детали желтым карандашом, а те, что следовало убрать, обводили красным. Затем линейные инженеры проводили работу, иногда по ходу дела что-то улучшая, соединяя по-своему, а затем возвращали документацию в штаб, рваную, выгоревшую, со следами жирных пальцев, с красной арканзасской пылью или канзасскими сухими былинками, застрявшими в складках, и чертежники черными чернилами вносили исправления в оригиналы на пленке и на кальке.

Во второй половине дня, когда небо постепенно меняло цвет, от белизны окуневого брюха до желтых оттенков рыбьих боков и спинки, Дениз собирала тысячи сделанных с утра оттисков, по шесть копий каждой схемы, складывала, как предписано, чтобы уместились в папку линейного инженера. Сигнализация на милевых отметках 16.2, 17.4, 20.1, 20.8, 22.0 и так далее, вплоть до Нью-Шартра на 74.35, где линия заканчивалась.

Вечером по дороге домой, в пригород, сидя в машине рядом с отцом, Дениз спросила, готовят ли Роты слияние их железной дороги с «Арканзас-Саузерн».

– Не знаю, – ответил Альфред. – Надеюсь, что нет.

– И тогда штаб-квартира переедет в Литл-Рок?

– Похоже, так и будет, если власть перейдет в их руки.

– А что будет с людьми из отдела сигнализации?

– Полагаю, кой-кого из старших переведут. Младших, скорее всего, уволят. Но мне не хотелось бы, чтобы ты распространяла эти слухи.

– Не буду, – пообещала Дениз.

Инид приготовила обед заранее, как было заведено каждый второй четверг на протяжении вот уже тридцати пяти лет. Она нафаршировала зеленые перцы и вся лучилась энтузиазмом – впереди выходные.

– Завтра поедешь домой на автобусе, – предупредила она Дениз. – Мы с папой и Шумперты едем на озеро Фон-дю-Лак.

– А что там будет?

– Зряшная трата времени, – вздохнул Альфред, – в которую твоя мать меня втянула. Я же говорил…

– Ал! – перебила Инид. – Никаких обязательств. Никто не заставляет нас посещать семинары. Мы можем провести выходные, как нам вздумается.

– Будут заставлять, непременно. Застройщик не стал бы приглашать людей на бесплатный уик-энд, если б не надеялся продать участки.

– В проспекте сказано: никаких обязательств, никакого давления, полная свобода!

– Весьма сомневаюсь, – отвечал Альфред.

– Мери Бет говорит, мы сможем наведаться на прекрасную винодельню возле Бордентауна. Сможем все вместе поплавать в озере Фон-дю-Лак! А еще в проспекте упоминались лодочная станция и ресторан для гурманов.

– Не думаю, чтобы в середине июля винодельня в Миссури работала на полную мощность, – фыркнул Альфред.

– Надо просто проникнуться соответствующим настроением, – сказала Инид. – Вот Дриблеты в прошлом октябре съездили и так славно повеселились! Дейл говорит, никто там ни на кого не давит. Почти – так он сказал.

– Если учесть, от кого исходит информация…

– На что ты намекаешь?

– Человек зарабатывает себе на жизнь продажей гробов!

– Дейл ничуть не хуже других!

– Повторяю: я очень и очень сомневаюсь. Но поеду с тобой. – Обернувшись к Дениз, Альфред добавил: – Ты вернешься на автобусе. Машину мы оставим возле дома.

– Сегодня утром звонил Кенни Крейкмейер, – известила Инид свою дочь. – Спрашивал, не занята ли ты в субботу вечером.

Дениз прищурила один глаз, второй широко открыла.

– И что ты ему ответила?

– Сказала, по-моему – нет.

– Что-о?

– Извини! Я понятия не имею, какие у тебя планы.

Дениз расхохоталась:

– Все мои планы на данный момент сводятся к тому, чтобы избавиться от Кенни Крейкмейера.

– Он такой вежливый, – вздохнула Инид. – Знаешь, от тебя не убудет сходить на свидание, раз уж приглашают. Не понравится, второй раз не пойдешь. Но надо же когда-нибудь кому-нибудь сказать «да», а то люди решат, что тебе никто не подходит.

Дениз отложила вилку.

– От Кенни Крейкмейера меня тошнит.

– Дениз! – одернул ее отец.

– Так нельзя! – дрожащим голосом выговорила Инид. – Мне очень неприятно слышать от тебя такое!

– Ладно, извини! Во всяком случае, в субботу у меня времени нет. Нет времени для Кенни Крейкмейера. И если он уж так хотел меня пригласить, мог бы обратиться ко мне!

А ведь Инид с удовольствием провела бы выходные на озере Фон-дю-Лак с кем-нибудь вроде Кенни Крейкмейера, подумалось Дениз, и Кенни поездка понравилась бы куда больше, чем Альфреду.