Солнечный свет - Робин Маккинли

Да уж, по части придумывания у меня, пожалуй, перебор. Солнечный зонтик для вампира. Бестелесное радарное зондирование. Не говоря уж о «Горькой Шоколадной Смерти» и «Бешеных Зебрах». Бедная я, бедная…

– Если примешь мой совет, то я рекомендую тебе больше не ходить этой дорогой, разве что в случае крайней необходимости.

– Уж в этом можешь не сомневаться, – сказала я. – Только не создай мне снова эту крайнюю необходимость, хорошо? И даже простенькую такую полу-необходимость…

– Хорошо. Обещаю. Насколько это в моих силах.

Он закрыл буфет. Если все-таки побываю здесь еще раз, – подумала я, – то первым делом вытащу все эти вещички из мерзкого буфета – из-за него, наверняка, им еще тошнее лежать без дела. Авось тут найдется что-нибудь более подходящее, в этой барочной комнате смеха.

– Нам пора в путь. До рассвета остается час.

– Час? – спросила я. – Ты хочешь сказать, что мы… что это место так близко?

В этой моей реплике не было и капли дружеской приязни, но Кон ответил, как всегда, безмятежно:

– По человеческим меркам – нет. Но благодаря тому факту, что ты добралась сюда, и той цепочке, которую ты теперь носишь, я думаю, что ты сумеешь воспользоваться одной из моих коротких дорог.

Мое сердце сжалось.

– Но ты ведь только что сказал мне не пользоваться больше не-пространством!

– Этим путем я больше не могу ходить, как и под солнцем, – ответил Кон. – Я говорю о другой дороге.

– А, – сказала я, – тогда ладно.

Не знаю, каким образом мы снова оказались на твердой земле, но это была обыкновенная ночь, дул обыкновенный ветерок и вокруг порхало несколько обыкновенных летучих мышей. Летучие мыши. Банально. Они, однако, прилетели сюда явно не вместе с нами. Перехода, например по какому-нибудь туннелю, я не запомнила: просто жестокая, глухая тьма подземного логова Кона поблекла, растаяла – и вот мы уже ступаем по жесткой траве и земле. А над головой – летучие мыши. Ветер, забравшись под длинную черную рубашку, неприятно напомнил мне о том, как скудно я одета, явно не по сезону. Но я была так счастлива дышать свежим воздухом, так отчаянно хотела оказаться дома! И когда Кон взял меня за руку, я не отшатнулась, как прежде. Хорошо хоть он не предложил взять меня на руки. Хотя и шла босиком. Я заметила, что мне свойственно всякий раз, когда я пересекаюсь с Коном, служить примером того, как не надо одеваться.

Его «короткая дорога» напоминала переход реки вброд, когда ступаешь по камням, а поток – в данном случае поток ТОЙ реальности, куда мне так сильно хотелось вернуться – грозит сбить с ног и унести в омут. Без его руки я, пожалуй, потеряла бы равновесие: ступая по камням, приходится смотреть вниз, а от того, что одна реальность сменяется другой со скоростью сто десять, голова уже и так кружится. А камни, по которым приходилось идти, были как настоящие – скользкие и неустойчивые. Я старалась не думать, отчего именно они скользкие, и чем я рискую, если свалюсь – вымокну в чем-то? Или похуже? Этот путь не так напрягал нервы, как тот, которым я воспользовалась несколькими часами ранее, а тот, в свою очередь, был полегче улета от почты Эймил, но все равно я напрягалась. Очень.

Интересно, путешествия через не-пространство имеют отношение к тому, что Кон предсказывал месяц назад: «Теперь ты начнешь читать слова силы, власти и магии, как читаю их я»? Он сказал «читать». Если это чтение такое, то страшно представить, как же тогда – «делать»!

Камни начали становиться все больше и больше, а поток – стихать, и вот мы уже в саду Иоланды.

Я не заметила, как Кон исчез. Упустила момент, когда он отпустил мою руку. Но, различив в свете звезд очертания знакомого дома, я поняла, что со мной никого Нет.

Поднимаясь по ступенькам и стараясь не наступить на особенно скрипучие, я вспомнила, что ключа от комнаты у меня нет. Опять! Придется прятать под ковриком запасной, специально для тех случаев, когда мне приходится делать нечто странное в компании Кона, без обуви и в неподходящей одежде. Однако я справилась сама – может, благодаря цепочке: коснулась рукой замочной скважины, что-то пробормотала – ей-ей, не знаю что, – и услышала, как проклятый замок открылся. Еще я услышала тонкие голоски амулетов, сердито меня окликающие, но помешать мне войти они не могли. Я закрыла за собой дверь.

Я даже не сняла его рубашку. Просто упала на кровать и отключилась.

Я ожидала, что проснусь, лежа в куче пепла – вампирская рубашка сгорит при первых лучах солнца. Еще больше я ожидала, что проснусь и вспомню тяжелый запутанный сон про Кона в подходящем – запутанном – антураже, то бишь в каком-то лабиринте. Я вспомнила, как в прошлый раз тоже проснулась с надеждой, что странное-дело-с-Коном – это только странный сон. Но и тогда это не был сон. И асе эти дела-не-во-сне становились неуклонно тяжелее – кстати о создании новых привычек.

От новых царапин и синяков тело ныло, и я встала с кровати с гибкостью дубового полена. Шею так свело, что я смирилась с мыслью отныне всегда смотреть вбок. Я оглянулась на груду одежды у открытой балконной двери, пошла и ванную и начала набирать воду. Все это уже было раньше, только в тот раз меня отделали другие вампиры.

«Хватит киснуть, – подумала я, – четыре с половиной месяца назад все было куда хуже». Но киснуть я продолжала.

На мгновение – короче, чем те десять секунд, сколько это длилось – я вспомнила прикосновение его губ и его обнаженное потеющее тело.

Нет. Я подставила голову под кран, чтобы вода смыла все эти мысли. Все равно волосы пора было мыть.

Рубашка, хотя уже и нуждалась в стирке, при дневном свете по-прежнему выглядела экстравагантно. Хорошее качество. И ткань ничего. Черный все-таки не мой цвет. Но сейчас на моем теле было довольно много темно-синего и фиолетового, и с этими цветами он вполне гармонировал. Я скорчила зеркалу рожу. Сама виновата, что вообще туда посмотрела. Цепочка на шее блестела и при дневном свете. Сейчас она казалась скорее золотой, на ощупь определить материал было трудно, тем более что с золотом я общалась мало – носила все больше пластмассовую бижутерию.

Я аккуратно сняла рубашку и положила ее к остальной приготовленной для стирки одежде. Интересно, это натуральная ткань, можно ли ее химией? Как-то забыла расспросить Кона, а ведь это важно. Когда берешь рубашки у обычных парней, таких проблем не возникает. Как правило, на этикетке указано, как их стирать. В данном случае этикетка вообще отсутствовала.

Я забралась в ванну и подумала, идти ли мне в кофейню на ланчевую смену.

Мне было далеко не так плохо, как тогда, весной. Просто я кисла. Одной ванны хватило. Из очень горячей вода постепенно превратилась в просто горячую, и я поняла, что снова могу легко вертеть головой.