Волчица советника - Елена Литвиненко

Я запыхтела, завозилась, отвела взгляд, поставленная в тупик неудобным вопросом. Вот что он хочет услышать? Да, дождусь? Но это же неправда, мы оба это понимаем. Нет, не дождусь?.. Сказать человеку, который тебя лечит, от которого ты полностью зависишь, что будешь рада от него избавиться?..

Бланкар посмеивался, наблюдая за моими потугами придумать ответ. Рау явно нравилось ставить меня в неловкое положение двусмысленными фразами, поздними астрами на коротких стеблях — они возникали в его руке будто из воздуха, и мелкими подарками, вроде гребня для волос или ленты. А я совершенно не знала, что со всем этим делать и как это принимать. Сначала пыталась благодарить, имитируя говорок лизарийских служанок и их резкие, как у пуганых зверьков, движения, а маг от хохота сполз со стула на пол. Тогда я обиделась, и следующее подношение — карамельную лису — встретила ледяным презрением.

— Не будь букой, — встряхнул волосами маг и водил конфетой перед моим носом до тех пор, пока я не сдалась и не улыбнулась.

Бланкар вел себя так, словно я была совершенно здорова, будто он подобрал меня не в канаве, а встретил на званом вечере. Или на балу — я часто наблюдала, как оруженосцы и рыцари протискивались в кружки моих фрейлин и развлекали девушек глупыми историями и, понизив голос, куплетами на грани приличий. Маг подшучивал, посмеивался, играл словами, как жонглер цветными мячиками, с ним было легко, как с Тимаром, и одновременно сложно и чуть жутковато, как с графом. Тим ведь никогда не смотрел на меня так, будто хочет съесть…

А еще меня жутко раздражало собственное косноязычие. С ума сойти — я, огрызавшаяся на Йарру, доводившая до слез леди и до белого каления лордов — с попущения и разрешения Его Сиятельства, само собой, — не знала, что ответить на подначивания, как принять комплимент и отобрать целуемую руку. Ну не в глаз же бить мага, в самом деле!.. Совсем дурочкой я не была, любовных романов прочитала гору и понимала, что происходящее называется флиртом и ухаживаниями. Но… За мной ведь никто никогда не ухаживал, Алан с его земляникой не в счет! — и эта сторона жизни юных леди обошла меня, хм, стороной. Я прекрасно знала, как себя вести себя в ситуации господин — слуга, бывала хозяйкой положения и сама подчинялась Йарре, но что делать, когда титул далеко, а мужчина, которому я нравлюсь, который желает меня и уверен, что получит, и притом не давит, не настаивает, рядом — я не представляла. Терялась и смешивалась, перехватывая темный взгляд, устремленный на мои губы, дрожала, когда ладони Бланкара скользили по ногам, расправляя криво сросшиеся мышцы, а потом жадно пила воду, потому что в горле пересыхало, и куталась в простыни — куцая сорочка открывала гораздо больше, чем прятала… Раньше меня это не беспокоило, но теперь, когда маг снял лубки с ног…

— Не бойся, — тихо сказал Бланкар, поддерживая меня под локти. — Всего два шага, Лира. Ты не упадешь, я рядом.

— Больно… — всхлипнула я.

— Конечно, больно. Я тебе часть мышц вырастил заново, теперь их нужно тренировать. И голеностоп разрабатывать, одни вливания тут не помогут, — терпеливо, как ребенку, объяснял маг. — Ну что же ты, лисенок… Я ведь не прошу тебя выплясывать эстампи.[33] …Будешь лениться — поцелую, — пригрозил наконец мужчина.

Я фыркнула сквозь слезы. Напугал…

— Ну что, целуемся или идешь?

Пусть целует, мелькнула шальная мысль. Он симпатичный… И незлой. Все лучше, чем упражнения, из-за которых я чувствую себя Ариэллой…[34]

— Иду… Сейчас иду.

— Жаль, — искренне расстроился Бланкар.

Ноги дрожали, ужасно болело бедро — там, где бугрился шрам от зазубренной стрелы, — и колени. Они хрустели, не сгибались, скрипели, как у старого сержанта, предсказывавшего погоду не хуже господина Левиньйе.

Шаг. Короткий, осторожный. Еще один, и я выдохнула, проглотив ругательство. Почему-то показалось, что Бланкар, как и Йарра, не оценит мои глубокие познания в солдатском жаргоне.

— Молодец. Теперь раскачивайся с пятки на носок.

Вверх-вниз. Становясь на носочки, я упираюсь взглядом в глаза Бланкара. Яркие, зеленые, как молодая травка, и в радужке вспыхивают золотистые искорки. Красиво… Я даже забыла о ноющих коленях, пытаясь сосчитать солнечные пылинки в глазах рау.

— С внутреннего края стопы на внешний.

Их много, этих искорок. Они манят, зовут, и у меня никак не получается отвести взгляд.

— Лира?..

— Да?..

Горячие руки, стиснувшие талию, мужское лицо — близко-близко, и обветренные, покрытые корочками губы. Одно дыхание на двоих, запах озона и легкое потрескивание, как перед грозой. Поцелуй… Почти поцелуй — в дверь постучали.

— Арно!

Ойкнув, я уперлась в мужские плечи, откинулась назад, испуганно глядя на мага.

Бланкар встряхнул головой, отбрасывая непослушную прядку, и засмеялся:

— Твою ж мать… — Усадил меня на кровать. — Заканчивай сама. И не вздумай вставать, рано.

Я кивнула, прячась под волосами.

— Марио, какого… — услышала я, прежде чем двери захлопнулись.

7

Меня разбудили плеск воды и глухой стук. Зевнув, я приподнялась на локте и шало уставилась на Бланкара, перегнувшегося через борт круглой лохани. Выскользнувший из его рук кусок мыла лежал у стены.

Маг покосился в мою сторону — я едва успела прикинуться спящей, — протянул руку, и темно-коричневый брусок сам прыгнул в его ладонь. Бланкар щелчком сбил с мыла что-то прилипшее и принялся усердно скрести плечи, спину, грудь. Окунулся, смывая пену, — раз, другой.

— Помочь не хочешь?

Ничего я не хочу, я сплю!

— А присоединиться?

Тем более!

Между прочим, приличные люди ширмы ставят перед купанием! И не моются при посторонних! И… И вообще! Неужели больше негде было?!

Услышав смешок мага, я засопела еще старательнее.

Всплеск и тишина. Долгая. Я навострила уши, шевельнула ресницами. Маг полусидел, положив руки на бортики лохани, и наблюдал за тенями, гуляющими по потолку. Капельки воды срывались с его волос, пятнали половицы.

— Моей семье принадлежит поместье рядом с Медными горами, — негромко заговорил Бланкар. — Оно почти заброшено — медные листы и проволоку дешевле купить у райанов, чем самим бурить шахты, — но, несмотря на это, я провел там детство. Силу долго не удавалось взять под контроль, а в Азуритах сплошной камень — жги не хочу, — усмехнулся маг. — Я жег… Много… Когда чувствовал, что распирает. Убегал от учителей и… Потом доползал до сада, что вокруг дома, и залезал в ручей — остывать. Сад старый, дикий. И деревья гнутые, с узловатыми корнями. Яблони в основном… Малина еще. Мелкая, кислая… Так вот, под корнями яблонь, в вымоинах, жили ежи. Крупные, с мяч размером, и мелочь не больше сливы. По ночам они выбирались из гнезд и разгуливали по саду, по двору, не боялись ни слуг, ни собак. По-моему, они считали себя хозяевами поместья, иногда даже в дом вламывались. Натыкались на наши вещи и громко сопели, прямо как ты сейчас, — повернул голову Бланкар.