Конвергентная культура. Столкновение старых и новых медиа - Генри Дженкинс

и правильный кандидат. Мы готовы вызвать Идеальный Шторм политической борьбы на грядущих президентских выборах, в которых миллионы американцев сообща создадут свои собственные сообщества, коммуны и соседства… Но как им отыскать друг друга? Как самоорганизоваться? Как взаимодействовать друг с другом? Как действовать сообща?» [4]

И в этот момент на сцене появляется массовая культура.

Идеальный шторм. Метафора, заимствованная из одноименного фильма Джо Триппи. Обозначает параллельные изменения, происходящие в технологиях, политических практиках, низовой самоорганизации и общественном настрое.

«Революцию не покажут по телевизору»

Работая на малоизвестного оппозиционного кандидата, не внушавшего особых надежду политических экспертов, Триппи собирался использовать для его продвижения новую низовую силу. В результате Дин набрал больше пожертвований – в основном это были небольшие онлайн-пожертвования, – чем любой предыдущий кандидат, показав эффективную модель, которой в позже воспользуется Джон Керри, чтобы устранить «денежный отрыв» от республиканцев.

Блогинг. Сокращение от «Веблогинг», понятие, первоначально обозначавшее технологическую платформу, обеспечивающую быстрое и легкое обновление сетевого контента. Со временем термином стали обозначать отдельную культуру низовых онлайн-публикаций, создаваемых в ответ на актуальные сообщения, которые были получены из традиционных медиа или от других блогеров.

Чтобы создать более непосредственные и личные отношения со своими сторонниками, команда избирательного штаба использовала интернет-блоги. Они применяли тактику в духе флешмоба, включающую в себя виртуозное использование сайта Meetup.com, позволяющего оперативно организовывать митинги.

Флешмобы. Термин, введенный Ховардом Рейнгольдом для обозначения способности людей использовать мобильные и сетевые устройства для организации совместных мероприятий в режиме реального времени.

В результате им удавалось собирать зараз тысячи людей, в то время как другие кандидаты вынуждены были выступать перед полупустыми залами. Широкая поддержка избирателей была заслугой не столько Дина, сколько его команды, которая хорошо умела учиться и слушать. [5]

Ошеломляющий успех кампании своего кандидата Триппи объясняет наступлением своего рода «переломного момента». Это был тот момент, когда преимущественно телевизионная политика уступила место интернет-политике. Подобно дельцам эпохи доткомов, Триппи (и Дин) приняли собственную маркетинговую модель за модель изменений, происходящих с медиа. Наиболее активные интернет-кандидаты были бунтарями от политики – они так и не смогли добиться победы на выборах, но зато изменили сами правила политической игры.

Примечательно, что Триппи выбрал для своих мемуаров название «Революцию не покажут по телевизору» (2005), позаимствовав его из песни Гил Скотт-Херона. Этот слоган стал автоматически реализующимся пророчеством. Если Интернет сделал из Дина реального кандидата, то телевидение его уничтожило.

В 1960 году, когда Херон впервые спел эту песню, было понятно, что ограниченные информационные каналы, контролируемые ведущими медиакорпорациями, не станут озвучивать идеи, противоречащие интересам властей предержащих. Контркультура предпочитала использовать низовые медиа как средства взаимодействия: подпольную прессу, народную музыку, постеры, народное радио и комиксы. Традиционные телесети и издания тщательно отфильтровывают сообщения, которые не должны достичь конечного потребителя; маргинальные практики представителей контркультуры формировали потребность в низовых и народных медиаканалах. Триппи считает телевидение по сути своей пассивной (и умиротворяющей) технологией:

«В то время как телевидение было медиумом, приучающим нас молчать, пассивно воспринимать происходящее и быть равнодушным, Интернет сделал нас более умными, более вовлеченными и гораздо лучше информированными». [6]

Любой, кто дочитал книгу до этого места, имеет на руках достаточно информации, чтобы поставить под вопрос обе части этого утверждения.

Когда в районе 2004 года мы задавались вопросом, будет ли грядущая революция цифровой, наши ответы сильно разнились. Широкая доступность, характерная для Интернета, сделала гораздо более распространенными инновационные и даже революционные идеи, по крайней мере, среди большого сегмента пользователей, имеющих свободный доступ к компьютеру. Эти пользователи, вышедшие из зоны влияния корпоративных медиа, были одними из первых, превратившими свой компьютер в печатный станок. Новые возможности активно использовались и независимыми партиями, и многими революционерами, и реакционерами, и даже расистами. Кроме того, они посеяли страх в сердцах ревнителей традиционных ценностей и их союзников. Ведь там, где один человек просто выделяется на общем фоне, другой уже демонстрирует склонность к анархизму.

В качестве подзаголовка для своей книги Триппи использовал лозунг «Демократия, Интернет и ниспровержение всего», имея в виду тот революционный потенциал, который писатели вроде Ханса Энценсбергера видели в новых технологиях, способных заложить основу для низовой коммуникации. [7] Триппи предрекает наступление «эпохи широких возможностей», когда рядовые граждане поставят под вопрос власть традиционных институций:

«Если знание – сила, то новая технология, позволяющая широко распространять любую информацию, представляет собой могущественную силу распространения. Власть постепенно переходит от институций, которые всегда предпочитали нисходящее движение, сосредоточивая информацию наверху, рассказывая, как нам жить, к новым властным отношениям, в ходе которых власть демократически распределяется и разделяется между всеми членами общества». [8]

Обратимся ко второму слогану, который использовали студенты на улицах Чикаго в ходе протестов 1968 года, выкрикивая перед съемочными бригадами новостных каналов: «Нас видит весь мир». Не важно, какой из телевизионных каналов – ABC, CBS или NBC – покажет их в прямом эфире, главное, что о протесте станет известно значительной части аудитории. Есть ли в Сети такое место, где вас мог бы увидеть целый мир?

Согласно предположению, которое мы раз за разом высказываем в этой книге, современные медиа сформировались под влиянием нескольких глубоко противоречивых, конкурирующих между собой тенденций: хотя киберпространство сводит на нет значимость традиционных информационных и культурных посредников, в то же время наблюдается беспрецедентная концентрация власти в руках старых медиа. Расширение дискурсивного окружения сопровождается сужением спектра информации, передаваемой по наиболее доступным медиаканалам. Новая политическая культура, также как новая массовая культура, отражают эволюцию и революционные скачки этих двух медиасистем: широковещательной, коммерческой и узковещательной, низовой. Вероятно, новые идеи и альтернативные точки зрения возникнут именно в цифровой среде, но традиционные медиа будут постоянно отслеживать эти каналы в поисках контента, который они могли бы использовать и транслировать. В основе низовых медиа лежит та же система ценностей, которая исповедуется традиционными