Возмездие - Джиллиан Хоффман

Си-Джей точно знала, где находится, где находилась все это время. Она лежала на холодном полу, выложенном плитками, в милом домике в испанском стиле, на Алмериа-стрит, у приемной своего психиатра, и ждала, когда приедет полиция.

Глава 98

– Прокурорша, ты, черт побери, очень удачливая женщина. То место выглядело, как сцена из фильма ужасов. Кровь была везде, – говорил Мэнни, заходя в палату. Выглядел он ужасно: растрепанный, одет кое-как, лицо почернело. В одной руке он нес корзину с экзотическими тропическими цветами, в другой держал тарелку с пирожными. – Цветы прислали ребята. Даже Боуман, жадина, поучаствовал. А пирожные от меня. Врач сказал, что пока тебе нельзя кофе с молоком, поэтому придется пить молоко.

– Удачливая? – Си-Джей скорчила гримасу, лежа на кровати. – Пойди купи билет в лото, Медведь. Не думаю, что мне хочется играть в подобные игры. – Дышать было трудно, говорить еще хуже. – Спасибо. Цветы очень красивые.

– Ну, ты по крайней мере жива, чего нельзя сказать про доброго доктора. Я только что из его приемной. Ты проделала очень милую дырочку у него в груди, подруга. И еще лучше дырочка на шее. Почаще напоминай мне, что тебя нельзя злить. Что говорит врач? Ты к нам вернешься, или придется искать другого помощника прокурора, который позволит мне давать предварительные показания по телефону?

– Три сломанных ребра. Перерезано сухожилие на правой руке. Сотрясение мозга. Резкое падение кровяного давления. Но отойдет, – сказал Доминик, сидевший рядом с постелью Си-Джей в кресле, в котором провел всю ночь, с тех пор, как ее доставили в больницу.

– Я просто поставлю тут цветы. Прямо рядом с миллионом роз, которые кто-то тебе прислал. Интересно, кто это мог быть? – Мэнни рассмеялся и бросил взгляд на Доминика. – Ты, Домми, выглядишь отвратительно. Но у тебя оправданий нет.

Затем Мэнни снова повернулся к Си-Джей, и она увидела в его глазах беспокойство.

– Я рад, что все обошлось. Мне бы тебя очень не хватало, подруга. Ты заставила нас поволноваться.

– Что вы нашли... – Она сглотнула, пытаясь закончить предложение.

– Не разговаривай. Больно тебя слушать, – ответил Мэнни уже в своей обычной манере. – Сказать по правде, искать особо было нечего. Усыпальница доброго доктора выглядит как операционная. Мы не можем найти сердце, про которое ты говорила. Ведерко для шампанского чистое, и льда там нет. Никаких трупов ни у него в приемной, ни в доме, который мы сейчас обыскиваем. Все безукоризненно чисто. Ни отпечатков пальцев, ни крови, конечно, если не считать его собственной, которая везде и на всем. Чамберс истек кровью к тому времени, как мы его нашли. Если еще чья-то кровь там и была, то мы, черт побери, теперь ее не сможем найти. Ребята из отдела полиции Форт-Лодердейла допрашивают всех в клубе на Лас-Олас, откуда исчезла студентка, но в это время года там по большей части туристы и пока никто не смог опознать Чамберса.

– Не думаю, что мы что-то найдем, Си-Джей, – мягко сказал Доминик.

– Что? Вы считаете, мне все привиделось?

Все случившееся теперь обрело смысл. Чамберс был связан с полицией. И выступал консультантом полиции. Он имел доступ к внутренней информации. «Просто нужно знать, где искать». Конечно, за каждым действием что-то следует. И если одну теорию применять слишком долго и слишком упорно, слишком часто ее демонстрировать, то последствия могут оказаться катастрофическими. Доминик проявлял осторожность, не настаивал на своей версии. Лучше иногда промолчать.

– Нет. Я думаю, может, он хотел заставить тебя считать, что ты это видела. Я думаю, ты у него была навязчивой идеей. Вероятно, он хотел попробовать скопировать предыдущие преступления. Именно эту версию мы прорабатываем.

Мэнни кивнул:

– Настоящего психа мы упрятали за решетку. А этот был только начинающим. Эй, мне нужно идти, чтобы следить за Боуманом, а то он заснет в доме Чамберса. Он был на холостяцкой вечеринке, когда поступил вызов. Я выдернул его как раз перед тем, когда пришла его очередь сажать одну из приглашенных красоток себе на колени. А теперь он стонет, жалуясь на измождение. Поэтому я позвоню вам позднее и расскажу, что мы нашли. – Он повернулся у двери и снова сказал: – Рад, что ты с нами, подруга. На самом деле рад.

Дверь закрылась, и они остались вдвоем. Доминик взял Си-Джей за руку.

– Ты поправишься. Все будет хорошо.

Она чувствовала в его голосе облегчение. Но также и страх.

– А он меня?..

Си-Джей не могла говорить и захлебнулась рыданиями.

– Нет, – покачал головой Доминик. Он знал, о чем думает Си-Джей и что ее волнует в эти мгновения. Врачи обследовали ее – изнасилование не подтвердилось.

Женщина кивнула и почувствовала, как слезы катятся по щекам. Она еще крепче сжала руку любимого.

Доминик приезжал в тот дом, где находилась она, прямо в паутине чудовища, но так ее и не нашел. Немыслимое чуть не случилось. Снова.

– На этот раз все будет хорошо, Си-Джей. Обязательно. Я обещаю.

Он поднял ее руку, поднес к губам и поцеловал. Другой рукой он нежно гладил ее щеку. В его голосе слышались слезы, но говорил он уверенно и убедительно:

– А я никогда не нарушаю обещаний.

Эпилог

Ноябрь 2001 года

Дверь в зал суда 5/3 открылась. В коридоре стояли усталые и часто ничего не понимающие члены семей как потерпевших, так и обвиняемых, и ждали, когда их пригласят на слушание их дел. Судья Кац пребывал в особенно плохом настроении, поскольку его вынудили работать в предпраздничный день.

Си-Джей вышла из зала суда, дверь закрылась, заглушая очередную тираду судьи Каца:

– Никакого залога! Ни сейчас, ни когда-либо! Если вы его так любите, то ходите к нему на свидания в тюрьму. И сходите к окулисту, пусть проверит ваше зрение, чтобы больше не врезаться в бейсбольные биты!

Это были последние слова, которые слышала Си-Джей перед тем, как дверь захлопнулась. Закончился еще один день рутинной работы.

Пол Мейерс, возглавлявший отдел прокуратуры по надзору за собственной безопасностью, ждал ее в коридоре, прислонившись к стене. У него в руке были справочники по юриспруденции.

Он отошел от стены и двинулся к ней, разрезая толпу:

– Си-Джей, я знал, что у тебя сегодня слушание. Мне нужно с тобой поговорить. До того, как это станет известно и начнет звонить телефон.

У нее внутри все сжалось. А она так надеялась спокойно уехать на четыре выходных дня. Появление в здании суда самого начальника отдела по надзору обычно не предвещает ничего хорошего.

– Да, конечно, Пол. Что случилось?

– Я по поводу апелляции Бантлинга. Сегодня утром пришел ответ. Нам его переслали по факсу из Генеральной прокуратуры, в которую его соответственно переслали из апелляционного суда третьего округа. Я хотел первым сообщить тебе результат. Уверен, что скоро появится пресса.

«О, дерьмо. Вот оно. Теперь твоя жизнь изменится, Си-Джей, потому что Бантлинг – свободный человек».

Кошмар, который она оставила в прошлом, возвращался. Во рту пересохло. Она медленно кивнула.

– И?.. – больше она ничего не смогла выдавить.

– Мы выиграли! По всем статьям. – Мейерс наконец улыбнулся. – Суд единогласно подтвердил приговор. У меня все здесь! – Он взмахнул пачкой бумаг. – Я для тебя сделаю копию. Но в целом они сказали, что тут не было никакого конфликта интересов – в том, что ты вела его дело. Они решили, что его аргумент, будто именно он, э-э-э, напал на тебя, – «оппортунистический и подстрекательский и не подтвержден независимыми доказательствами». Они сказали, что если бы приняли к сведению его аргумент, то, цитирую: «...это дало бы возможность другим обвиняемым обливать грязью прокурора или судью, ведущих их дело, в надежде помешать отправлению правосудия. Если просто позволить одному заявлению послужить основой для признания конфликта интересов или использовать, как аргумент для неподчинения судебному решению, причем заявлению, как в этом случае, сделанному после того, как срок давности удачно истек, это позволит любому обвиняемому не только выбирать себе судью, но также и прокурора, без каких-либо обоснований, требуемых в случае предсудебных заявлений».

Пол указал ей на выделенный кусок текста и позволил прочитать.

– Они также не приняли его версию о сговоре между тобой и адвокатом и отвергли заявления о неэффективности защиты. Они сказали, что Рубио отлично провела дело, а его решения давать показания или не давать показания четко зафиксированы в протоколе. И наконец, они также не приняли его аргумент по новым обстоятельствам дела. Я это тоже для тебя подчеркнул. Они сказали, что судья Часкел выслушал аргументы Бантлинга, когда он весной подавал заявление на новый судебный процесс, и также не нашел там обоснований. Действия доктора Чамберса в отношении тебя, сами по себе, не подкрепленные никакими дополнительными доказательствами, не составляют новых обстоятельств дела. Они также отметили, что присяжные на процессе прошлым летом тоже не приняли этот аргумент и нашли Бантлинга виновным в десяти убийствах. Все. Точка. Вот все, что здесь написано. Можешь снова дышать, Си-Джей.