Второй сын - Эми Хармон

Она выбралась наружу. Напряженный тихий вздох, шорох листьев и шепот веток рассказали ему, что она сползла с карниза и перелезла на ветку прямо напротив окна. Она замерла, переводя дыхание, раздумывая, что делать дальше, и он медленно, бесшумно двинулся вдоль стены в сторону, завернул за угол.

Куда она собралась? В лесах полно северян и бернцев, любой из них охотно ее обидит или похитит. Опасность грозит ей даже среди деревьев. Опасность грозит ей везде.

А потом она назвала его по имени. Она его не видела, он был в этом почти уверен. Он бы услышал, что она его заметила, что ее дыхание переменилось. Он бы почувствовал ее взгляд.

– Хёд? – снова сказала, нет, простонала она. – Где ты был все это время?

С его губ чуть не сорвался ответ. Он выйдет к ней. Прямо сейчас. Он расскажет ей обо всем и попросит уйти вместе с ним. Он отведет ее к Гудруну, потребует, чтобы тот помог им спокойно переправиться на Север. Он переполнился надеждой… но она тут же развеялась как дым.

Гудрун им не поможет. Поняв, что она пропала, Банрууд, скорее всего, объявит войну, к которой северяне еще не готовы. На встречу с королем Банруудом и ярлом Берна они привели небольшое войско. У них был план, и Гисла в него не входила. Быть может, Гудрун попросту убьет Хёда и Гисла окажется во власти очередного короля.

Хёд стиснул зубы и сжал кулаки, во всем отказывая себе. Во всем отказывая ей. Он не посмеет сказать ни слова. Альба спит всего в нескольких футах отсюда, люди короля обходят крепость дозором, пугаясь каждого вскрика. Этой ночью, в крепости ярла, он ничего не сумеет решить. Быть может, ему придется выждать еще какое‐то время.

Она просидела на дереве почти до рассвета, словно ожидая его, но он так и не выдал себя. Он просто стоял у стены, охраняя ее, пока она не перебралась по толстой ветке обратно в комнату и не закрыла за собой ставни.

* * *

– Я что же, разгневал тебя, мой слепой воин?

Ты сердишься, что я предложил обменять тебя на девчонку? – Когда Гудрун думал, что сумел одержать верх, его всегда переполняли щедрость и благодушие.

Он ел так, словно только что вернулся с поля сражения, глотая пропитанные бараньим жиром ломти хлеба. Один такой ломоть он бросил Хёду. Он хотел, чтобы Хёд разделил с ним завтрак, но Хёд не ел с королем по той же причине, по которой не позволял себе сесть в присутствии его воинов. Он не мог ничем занимать себе руки, не мог притуплять свои чувства. Лишь после того, как Гудрун насытится и выйдет из‐за стола, он сможет поесть.

Король Севера вряд ли спал в эту ночь. Солнце еще не начало согревать воздух, и водяная пыль толстым слоем покрывала землю, приглушая утренний щебет птиц и шаги воинов Гудруна, что сновали от крепости к причалам и от причалов обратно к крепости. Они готовились к отплытию. Соглашение было достигнуто.

– Я не сержусь. Я просто не понимаю твоей стратегии, государь, – спокойно ответил Хёд.

– Этой ночью я встретился с королем Банруудом. После пира. А ты где был? – Тон Гудруна изменился, в нем послышались нотки подозрений. – Я послал за тобой людей, но ты исчез. Ты мог бы присутствовать при составлении судьбоносного соглашения.

– Я сидел на дереве и слушал пение женщины.

Гудрун фыркнул, но трогательное признание Хёда его успокоило.

– Он не отдаст мне певунью.

– Я вовсе не удивлен.

– Ох, да ты все‐таки сердишься, – хмыкнул Гудрун, отправляя в рот крупный кусок баранины.

– Я не понимаю, что за игру ты ведешь, – снова пояснил Хёд.

Гудрун громко глотнул эля, ополоснул им рот и вытер пальцы о штаны.

– Ты говорил, что он не захочет расстаться с девчонкой. Ты был прав. Я лишь хотел дать королю Банрууду почувствовать, что он одержал верх, а я сдался ему на милость. После этого переговоры пошли куда легче. К тому же у тебя появилась возможность показать, на что ты способен.

– На что я способен, – невозмутимо повторил Хёд.

– Ну как ты не понимаешь? Я хочу, чтобы твой отец тебя полюбил. Стараюсь восстановить вашу связь.

В голосе Гудруна звучала хитринка: Хёд услышал, что он ухмыляется. Король не стал больше ничего объяснять и собрался было есть дальше, но Хёд – как Гудрун и ожидал – прервал молчание:

– Государь, он не знает, что он мой отец. Нам нечего восстанавливать.

– Он уже знает. Я ему рассказал, – проглотив очередной кусок мяса, ответил Гудрун.

– Ради чего? – прошептал Хёд.

Он не был удивлен. Гудрун использовал все доступные ему виды оружия, а этим оружием давным-давно снабдил его он сам. Хёду нужна была история, которую сумел бы понять любой: слепой незаконный сын короля жаждет отомстить тому, кто его отринул. Но он понимал, что рано или поздно Гудрун непременно обратит против него все, что знает о нем.

– Ради моих собственных целей, Хёд. – И, словно чтобы подчеркнуть эти слова, Гудрун ударил себя кулаком в грудь, оглушительно рыгнул и снова расхохотался. Этим утром он был в прекрасном расположении духа. – Банрууд сказал, что его дочь станет моей любовницей… ох, то есть, конечно, любимой женой. – Гудрун рассмеялся, восхищаясь своим умением играть словами. – В обмен на это я обещал стать послушным королем Северных земель и не покидать своих пределов. Северяне не станут нападать на Сейлок, а Сейлок не будет грабить земли северян. Отныне все пойдет очень прилично, мирно и по‐семейному. Сегодня мы поднимем паруса, а через месяц я вернусь за своей невестой.

– Вернешься за невестой… куда же?

– Меня пригласили на Храмовую гору. – Раскинув руки в стороны, Гудрун развалился в кресле, так что оно застонало под весом его крупного тела. – В замок короля Сейлока. Могущественный Банрууд хочет показать своим людям, что он сумел приручить короля Севера, спасти свои кланы от ига северян.

– Ясно.

– Ты с нами не поплывешь, – прибавил Гудрун.

Хёд напряженно ждал продолжения.

– Ты отправишься вместе с Банруудом на его гору. Я убедил его в том, что мне нужно иметь на горе своего человека, который будет готовиться к моему приезду и проследит, чтобы меня не предали. Если он тебя убьет, то не сможет надеяться на то, что я сдержу свои обещания.

– Ты в любом случае не собираешься их сдержать.

– Да. Но он считает, что победа за ним. Он пригласил нас