Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 16. Анатолий Трушкин - Анатолий Алексеевич Трушкин

Или притворяется.

СТАРИК. Я умираю. (Кряхтя и стеная, садится в кресло.)

ЛЕКАРЬ (в зал). В подобных случаях надо окружить товарища вниманием и заботой. Ну и конечно, надо попробовать чем-то восхитить или возмутить его.

СТРАЖ (старику). Не падай духом, у нас газеты есть. Они, брат, скучать не дадут никому. (Лекарю.) Давай.

ЛЕКАРЬ (достает газету, читает). «Мальчик пяти лет свободно считает до двух миллионов».

СТРАЖ (Старику). Ничего себе мальчик у нас! (Лекарю.) Не может быть. Я не верю.

ЛЕКАРЬ (читает). «Удивительные способности мальчика обнаружила счастливая случайность. Отец не закрыл сундук и ушел на работу. Мальчик залез в сундук, нашел деньги, которые отец отложил на черный день, начал считать их. Остановился он при счете два миллиона. Мальчику присудили медаль математического общества».

СТРАЖ. Ну, надо же! Ну, ты подумай! Медаль присудили! (Лекарю.)Ты серьезно говоришь, не шутишь? (Старику.) Шутит небось. (Лекарю.) Мальчику дали медаль, не папе?

ЛЕКАРЬ. Папе десять лет дали.

СТРАЖ (для Старика). Ну, надо же! И папу не обошли, и папа сподобился! Вот семейка.

Все смотрят на Старика.

СТАРИК. Мама небось рада.

ЛЕКАРЬ. А ты?

СТАРИК. Мне все равно.

СТРАЖ (лекарю). Давай еще.

ЛЕКАРЬ (достает другую газету, читает). «Из обнаруженного окаменелого яйца динозавра…»

СТРАЖ. A-а?! Яйцо нашли! Чего угодно ждали, только не яйца!

Старик мрачно, не шевелясь, слушает.

ЛЕКАРЬ. «Из обнаруженного окаменелого яйца динозавра ученым удалось приготовить…»

Старик выпадает из кресла, бьется в конвульсиях смеха.

СТРАЖ. Чего ты?

СТАРИК (берет себя в руки, садится в кресло). Виноват.

ЛЕКАРЬ. «Из обнаруженного окаменелого яйца динозавра…» (выжидающе смотрит на Старика.)

Старик мрачен и недвижим.

«Ученым удалось приготовить…»

Старик выпадает из кресла, задыхается от смеха.

Что смешного?

СТАРИК. Яичницу?!. Яичницу удалось приготовить?

— ЛЕКАРЬ. Порошок.

СТАРИК (поднимается, конфузится за свой смех, в зал). Извините.

ЛЕКАРЬ. Один грамм такого порошка…

СТАРИК. Мне все равно. (Садится в кресло.)

Лекарь и Страж беспомощно переглядываются.

ЛЕКАРЬ. Его уже не спасти.

СТРАЖ (достает газету, громко). «На реке вступила в строй новая гидра!

Старик хватается за сердце.

Электра! станция!» Р-раз, два!

СТАРИК (безразличен, зевает, потягивается). Кажись, помираю.

ЛЕКАРЬ. Погоди!

СТАРИК. А что такое? Имею право.

ЛЕКАРЬ. Сперва скажи, на кого оставляешь хозяйство. На кого из сыновей?

СТАРИК. На того, кто первым женится. Тому и шапку, и хозяйство. Семья она любого заставит взяться за ум.

СТРАЖ (сложив ладони рупором, кричит). Дети, к отцу! Дети-и!

Появляется первый сын в водолазке, коротковатых брюках.

ПЕРВЫЙ СЫН. Здравствуй, батюшка.

СТАРИК. Здравствуй, сынок. (В зап.) Любимец мой. (Сыну.) Ну, как ты живешь-можешь? Чем щас занимаешься?

ПЕРВЫЙ СЫН. Работаю по металлу.

СТАРИК. Хорошо. И я по металлу начинал. А скажи-ка, ночью, когда спать ляжешь, о чем мечтаешь?

Первый сын конфузится.

Ну, чего ты? Все свои. Говори, говори. Что естественно, то не стыдно.

Первый сын конфузится.

ЛЕКАРЬ. Не стесняйся, говори, здесь одни мужчины.

ПЕРВЫЙ СЫН. Только лягу, только глаза закрою, сразу засыпаю.

Все разочарованно вздыхают.

ЛЕТОПИСЕЦ (Старику). Не так ты спрашиваешь. (Первому сыну.) Вот скажи нам, что самое главное для молодого человека?.. Любого.

Старик согласно кивает.

Черного, белого, желтого.

СТАРИК. Оранжевого.

ПЕРВЫЙ СЫН. Какого оранжевого?

СТАРИК. Это я так, к слову.

ПЕРВЫЙ СЫН. Главное для всех — мир.

СТРАЖ. Молодец! P-раз, два!

СТАРИК. Сынок, у вас что, митинг был?

ЛЕТОПИСЕЦ (Старику). Погоди. (Первому сыну.) Правильно, для всех главное — мир. А лично для каждого, что главнее всего в жизни?

СТАРИК. Да, вот лично, что главнее всего?

ПЕРВЫЙ СЫН. Мир. Об этом должен думать каждый лично.

СТАРИК. Тогда я тебе задам наводящий вопрос. Как ты насчет девушков?

Первый сын недоуменно смотрит на Старика.

Вот ты весной идешь по улице, навстречу тебе девушка, красивая, стройная, улыбается.

ПЕРВЫЙ СЫН. Кому?

СТРАЖ. Всем.

ПЕРВЫЙ СЫН. Дурочка, что ли?

ЛЕТОПИСЕЦ. Видишь, в чем тут дело. Папа твой решил так: кто из вас первым женится, тому шапка и хозяйство.

ПЕРВЫЙ СЫН. Я не женюсь! Что я, хуже всех? Сейчас никто не женится. Никто не женится, а я женись, да? ЛЕКАРЬ. Ну, иди, иди тогда, не мути воду.

Первый сын уходит.

(Старику.) Пока кто-нибудь не женится, не помирай.

СТАРИК. Договорились. (Подмигивает Летописцу.)

Появляется второй сын. В сорочке, галстуке, в руках книга. Звали, батюшка?

СТАРИК. Звал, звал, сынок. (В зал.) Любимец мой.

ЛЕТОПИСЕЦ (Старику). Давай я начну с конца.

Старик согласно кивает.

Папа ваш помирает.

Второй сын падает в обморок. К нему бросается Лекарь.

СТРАЖ (осуждающе качает головой, Летописцу). Педагог называешься. (В зал.) До чего детей доводят.

Второй сын приходит в себя.

СТАРИК. Получше тебе?

ВТОРОЙ СЫН. Получше.

СТАРИК. Хочу спросить тебя, сынок. Главное для молодого человека мир. А что ты думаешь насчет девушков?

ВТОРОЙ СЫН. Я думаю, папа, что они тоже за мир. СТАРИК. Ага! Значит, вы с ними заодно. А в чем вы с ними еще заодно?

ВТОРОЙ СЫН. Во всем.

Все облегченно вздыхают.

А в чем вообще может быть разница между парнем и девушкой?

СТАРИК. Вот от тебя это и хотелось бы услышать.

ЛЕТОПИСЕЦ. Все дело в этой разнице.

ВТОРОЙ СЫН (думает, виновато). Не знаю.

Летописец огорченно взмахивает руками.

СТАРИК. Ну, как же, сынок?.. Думай. Не позорь папу-то, большой уже.

ВТОРОЙ СЫН. Может, раньше и была разница, а сейчас точно нет.

ЛЕТОПИСЕЦ. Короче, женишься первым из братьев, тебе шапка отцова и хозяйство.

ВТОРОЙ СЫН. Вот уж о чем совсем не думал, так это о женитьбе.

ЛЕКАРЬ. Не думал, иди подумай как следует.

Второй сын уходит.

Медицине давно известно, что мальчики созревают позже, но чтобы с такой задержкой!

Появляется третий сын в джинсах, с серьгой в ухе, развинчен, небрежен, молча смотрит на отца.

СТАРИК. Здравствуй, сынок. (В зал.) Любимец мой.

ТРЕТИЙ СЫН (не сразу, нехотя). Ну, здравствуй.

СТАРИК (в зал). Без присмотра рос. (Сыну.) Где щас трудишься, где жилы рвешь, не бережешь себя?

ТРЕТИЙ СЫН. В торговле.

ЛЕТОПИСЕЦ. Воруешь?

Третий сын не отвечает.

СТАРИК (Летописцу). Я сам в молодости… много сменил профессий. (Сыну.) Хочу спросить тебя. Вот главное щас для всех мир и жизнь, конечно, на подъеме, и кругом преобразования, ломка традиций. Но вот представь себе: весна, по улице идешь ты, навстречу девушка, красивая, стройная. Подходит к тебе и говорит… (Стражу.)Что она говорит?

СТРАЖ (игриво). «Сигаретки не будет?»

СТАРИК. Да! Говорит: «Сигаретки не будет?» Ты угостил ее…

ТРЕТИЙ СЫН. С какой стати?

СТАРИК (опешив). Как же?

ТРЕТИЙ СЫН. Всех угощать, че самому-то останется? Я понимаю