Кальдебарас. Вехойтис, Загрис, Форманис - 1ex0

соратником и помогать в бою, но стоит только превознести его над собой, как он станет твои господином и, в конце концов, вопьётся в твоё тело.

Чародеи в разноцветных мантиях с нескрываемым интересом слушали мои слова, а после другой сказал:

- Так значит, Эвелина совсем не шутила, что призовёт к нам на помощь воинов из других миров? Я всегда знал, что на неё можно положиться. Скажите, воин, а как нужно орудовать ме́чем? Как именно он уничтожает врага? Потоком? Аурой? Арканом? Или, может, ещё каким-то методом?

И, опять же, разглядывая их мысли, я видел, что они даже не думают подшучивать надо мной, но в самом деле понятия не имеют, как нужно пользоваться этим оружием. Что ж, это было самым ярким доказательством, что я разговариваю с порождениями зеркала тьмы. Хотя, конечно, я не предполагал, что они могут быть настолько не ведающими. Я попытался привести аналогию с кухонным ножом, который разделывает овощи, но оказалось, что чародеи не понимали, как можно убить, разрезав напополам. Они знали, что магия огня – самая разрушительная, а потому приготовили к сражению именно неё. А, значит, они только лишь знали, что жизнь врага можно отнять, изжарив его. Я подхватил их слова и сказал, что, помимо поджога, можно их утопить в воде, поднять в воздух с помощью ветра и уронить с большой высоты или вырвать огромный камень из скалы, чтобы затем обрушить его на голову неприятеля. Они изумились этому и спросили:

- А что, это может помочь?

Я посоветовал им попробовать как-нибудь. И они обещали, что именно так и поступят, но всё-таки вернулись к вопросу, как можно поразить противника мечом. Я со свистом разрубил воздух и сказал, что, если бы на пути полёта моего клинка находился противник, то лезвие разрубило бы его на две части, и он, не способный продолжать своё существование, погибнет. И всё же для этих двоих было сложно понять, как простой жест, рассекающий воздух, может убить. А один из них так вовсе сказал:

- Какое же это сложное дело, сражаться мечом. Не то что магия.

Но всё-таки наш разговор не был бессмысленным. Они хотя бы научились правильно произносить слово «меч» и производные от него.

Они собирались двигаться дальше, но я спросил их, для чего Эвелина призывала воинов из других миров. Один из них стукнул себя по лбу и сказал:

- Простите нас. Уж очень ваш меч понравился нам, так что мы даже забыли рассказать, что здесь происходит. В общем, наша страна жила и процветала. Уважаемый виран готовился передать престол своему сыну. Несмотря на то, что у него была дочь, и она была старше наследника, всё же по закону, престол должен был передаваться от отца к сыну. Однако отпрыск досточтимого правителя оказался бестолковым и всячески противился занимать место управителя. И, когда почил наш владыка, хотели короновать этого Ла́греза, чтоб ему пусто было, но, как оказалось, тот сбежал из дворца. А потому сестра его переняла бразды правления, но не на долго. Эвелина была мудрой девушкой, а потому понимала, что не пристало ей место вирана занимать. Но ничего поделать не могла, а потому пришлось ей править нашей страной, пока её братец обратно не вернётся. Она была не по годам умна, а потому оказалась хорошей правительницей. Никто не хотел, чтобы она уходила с поста. И уж не знаю, что она решила, остаться или же поступить по закону, однако под её правлением мы жили так же хорошо, как и под правлением её отца. Но Лагрез этот окаянный вернулся, да только не с миром, а с войной. С ними были воины, вот прям как вы, досточтимый Найли́м. Все с мечами и в доспехах. Никакая магия против них не действует, когда как их мечи легко убивали наших. Вот и поняли мы, что меч-то как раз сильнее магии. И если мы не можем одолеть воинство брата нашей владычицы магией, она пообещала, что призовёт из других миров воителей, которые победят наших врагов. И вот, вы здесь. Лагрез и его тёмные воители захватили всю северную часть нашей страны вместе со столицей. Мы вдвоём направляемся в Авангард. Но вам нужно сначала повстречаться с Лаоди́мом, близким другом нашей правительницы…

Второй чародей перебил его:

- А разве Лаодим не советник вирана?

- Да нет, конечно. Этот Шикига́м до сих пор возле неё трётся. И почему она его терпит? Очевидно же, что… - он осёкся и, обратившись ко мне, продолжил, - Вы уж простите нас за весь этот сумбур. Просто в нашей стране столько несправедливости, но никто не желает об этом говорить, а тем более как-то решать эти вопросы. В общем, идите по этой дороге, никуда не сворачивая. Вам будут попадаться различные деревни, и вы можете обходить их стороной. А, как повстречаете первый город, спросите у местных, как он называется. Если Ларбита́ния, то вы на месте. Поспрашивайте местных о Лаодиме. Его все знают, и кто-нибудь обязательно приведёт вас к нему. А теперь мы вынуждена вас покинуть. Ещё раз спасибо за вашу помощь, и пусть ваш меч покарает наших врагов.

После этого двое чародеев, используя свою магию, прибавили шагу и стали быстро удаляться от меня.

Было очевидно, что я разговаривал сейчас именно с ними, именно с порождениями зеркала тьмы. Многие признаки доказывали это. Но с кем же они сражаются? Предположительно, с истинными жителями этого мира. Стало быть, мне как раз таки нужно занять сторону Лагреза и помочь таким же воителям, как я, вернуть себе свои земли. Да, рассматривая этих двоих чародеев, я видел, что они совершенно ничем не отличаются от других ленгерадов. Разве что мыслительные способности были на раннем этапе развития, словно они – маленькие дети, которые познавали все элементарные грани жизни, которые не могли провести аналогию с тем, как нож разрезает овощ, и тем, как меч разрубает плоть, чтобы понять принцип нанесения вреда мечом. Мой разум обладал слишком скудными сведениями, чтобы здраво рассудить всю эту обстановку и понять, как нужно будет поступить в данной ситуации. Что ж, не оставалось ничего, кроме как отыскать этого Лаодима и расспросить его о положении дел. Наверняка близкий друг вирана Эвелины сможет прояснить всю ситуацию, которая происходит в этом мире.

Обратившись в тень, я помчался вперёд, как мне и говорили два чародея. В пути я обогнал их, настиг первую деревню и, не останавливаясь тут, устремился вперёд,