Рабыня Гора - Джон Норман

Надела. Застегнула.

Сижу и боюсь ногой пошевелить: зазвенят колокольчики, привлекут мужчин.

– Умеешь танцевать голой? – спросила Саша.

– Я не знаю танцев рабынь, – прошептала я, – я не умею танцевать.

– А шелками оборачиваться умеешь?

– Нет, госпожа. – Я потупилась.

– А пользоваться косметикой и духами рабынь?

– Нет, госпожа.

– А носить украшения?

– Нет, госпожа.

– А как доставить мужчине высшее наслаждение, знаешь?

– Я мало знаю, госпожа, – призналась я.

Лишь бы ногой не шевельнуть!

– Да тебя вообще чему-нибудь учили?

– Я мало знаю, госпожа. Одна рабыня, по имени Этта, научила меня кое-чему, чтобы я не была совсем уж никчемной, чтобы не били слишком часто.

– Кто твой прежний хозяин?

– Туп Поварешечник, бродячий торговец.

– А до этого?

– Турнус из Табучьего Брода, землепашец.

– А до этого?

– Клитус Вителлиус из Ара, воин.

– Хорошо.

– Но у него я была совсем недолго, – добавила я.

– А до этого?

– Двое воинов. Не знаю, кто они. Просто я принадлежала им.

Саша не удивилась. Девушка часто не знает, кто ее хозяин. Днем ее могут схватить, вечером превратить в рабыню, а утром – продать.

– А до этого? – спросила Саша.

– Я была свободной.

Взглянув на меня, Саша рассмеялась.

– Ты? – переспросила она.

– Да, госпожа.

Она хохотала. Кровь бросилась мне в лицо. Да, наверно, без ошейника меня теперь представить трудно.

– Искусство быть рабыней тебе неведомо, – заключила Саша, – или почти неведомо. Ничего ты не знаешь: ни как двигаться, ни как смотреть, ни осанку держать не умеешь, ни телом своим владеть, ни лицом, не говоря уж о тонкостях и уловках, от которых зависит, позволят ли тебе мужчины жить.

Я не сводила с нее испуганных глаз.

– Но ты хорошенькая. А к хорошеньким девушкам мужчины снисходительны. Так что надежда есть.

– Спасибо, госпожа, – прошептала я.

– Почему ты не двигаешься?

– Колокольчики… – чуть слышно пролепетала я.

– Ну и что?

– Стыдно. Чувствую себя рабыней до мозга костей.

– Ну и прекрасно, – ответила Саша. – Встать, рабыня! – выпалила она.

Под звон колокольчиков я поднялась на ноги. Увешанная колокольчиками рабыня.

– Пройдись по комнате!

– Пожалуйста, не надо, госпожа! – взмолилась я. Она подняла плетку. Я повиновалась. И снова встала перед ней. И тут вдруг она коснулась меня. В смятении я отвела глаза, закусила губу.

– Великолепно, – похвалила она. – Стоило звякнуть рабским колокольчикам – и ты готова для мужчины.

– Пожалуйста, госпожа, – умоляла я.

– Горячая шлюшка! К зеркалу! На колени! Я встала на колени перед зеркалом.

– Существует сто одиннадцать основных оттенков губной помады для рабынь, – начала она. – Все зависит от настроения хозяина.

– Да, госпожа, – кивнула я.

Немного позже в комнатенку собрались и другие девушки. Как и мне, им предстояло прислуживать за вечерней трапезой. Так уж принято в крепостях на Горе – если крепость не под осадой, для мужчин вечер – время удовольствий.

– Через пять энов, – прокричал снаружи мужской голос, – чтоб были в зале на пиру!

Девушки заахали, занервничали, завершая последние приготовления, спешно поправляя украшения и шелка. Кое-кто торопливо подкрашивался. Двое сцепились из-за кружочка теней для век, но опустившийся между ними кнут Саши быстро их успокоил. Вернувшаяся от Хака Харана Сульда, сияя, подкрашивала губы. Девушки приглаживали шелковые наряды.

Я взглянула в зеркало. Хороша! Платье из алого шелка. Накрашена, надушена. Мягкая, слабая, податливая. Увешана браслетами, ошейник оплетен золотым ожерельем.

– Красивая, – шепнула я. Ну и помогла же мне Саша!

– Для девчонки бродячего торговца неплохо, – улыбнулась Саша.

– Я боюсь, – призналась я.

– Не бойся.

– Что я должна делать?

– Быть ослепительно красивой и абсолютно послушной. Я взглянула на девушку в зеркале. Вспомнились слова Турнуса: «Твое место у ног мужчины». На щиколотке – колокольчики. Красивая. В ошейнике и шелках, благоухающая духами рабыня. Очень красивая. Сомнений нет: ее место – у ног мужчины. Она – рабыня. Она – это я.

– Быть ослепительно красивой и абсолютно послушной, – сказала Саша.

– Да, госпожа, – ответила я.

По решетке внутренних ворот застучали. Девушки испугались, даже Саша.

– Быстрей! – покрикивала она. – Быстрей!

Мы бросились вон из комнаты и вскоре, пройдя двое ворот, ступили босыми ногами на богатые ковры и поспешили ублажать хозяев.

Глава 12. СЕРЕБРЯНЫЙ ЛИСТ

– Хозяин? – вымолвила я.

Стоя на коленях, я протягивала ему блюдо с мясом.

Турианской вилкой он подцепил с блюда кусочек мяса и положил себе на тарелку. Стоящая на коленях девушка поднесла ему вина.

Подойдя к следующему мужчине, я встала перед ним на колени, предлагая ему блюдо с мясом.

Комнату наполняла чувственная турианская музыка. Между столами, позванивая колокольчиками, грациозно танцевала девушка в желтом шелке.

Вот уже больше месяца я на заставе Турмусовых Камней.

Часто меня задерживали подольше – служить мужчинам. Саша многому меня научила. Теперь я уже не та девушка, которую за шесть медных тарсков купил Борчофф, предводитель воинов заставы Турмусовых Камней. Он мог поздравить себя с удачной покупкой.

– Сколько ты заплатил за нее? – спросил его как-то один из его помощников.

– Шесть медных тарсков, – ответил он.

– Ну и наметан же у тебя глаз на рабынь! – восхитился помощник.

Борчофф ухмыльнулся.

Я спешила дальше.

«Горячая, как пага», – сказал, как-то обо мне один воин и швырнул меня своему приятелю. Я собой не владела. Бывало, я лежала без сна в запертом алькове, глотая слезы. Не хочу быть рабыней!

«Ты прирожденная рабыня, – сказала мне однажды Саша. – Ты создана для ошейника». – «Да, госпожа», – проронила я в ответ. А временами, плача от стыда, ворочалась в своей крошечной нише. Странно: я часто думала об Элайзе Невинс. Там, на Земле, в нашем престижном колледже, я была ее^главной соперницей. Видела бы она меня теперь! Вот хохотала бы, каким бы презрением облила!

– Мяса, Дина! – позвал мужчина.

Я бросилась к нему, стала на колени, протянула блюдо. Не выпороли бы!

Теперь на заставе двадцать девять девушек. Но состав их немного изменился; пятерых продали проезжим турианским купцам, которые вели с заставой торговые дела, в последующие недели купили по случаю еще шестерых. Запасы нужно обновлять: мужчины любят разнообразие.

– Тебя не продадут, Дина, – сказала мне Саша. – Ты – просто подарок.