Хищники - Анатолий Безуглов

«Почему?– заволновалась Дагурова.– Может быть, что-то случилось с Виталием и он не решается сказать? Или с Антошкой?…»

И, опять покашляв, Бударин медленно раскрыл свою коричневую папку, достал из нее какую-то странную бумагу и показал ее Дагуровой, не выпуская из рук.

– Извините, Ольга Арчиловна, но, прежде чем начать наш главный разговор, ради которого я сюда и приехал, прошу вас внимательно ознакомиться с этим документом,– чеканя каждое слово, произнес Бударин. И только после этого положил перед ней на стол листок.

Ольга Арчиловна не могла понять, в чем дело, почему этот документ показался необычным. Но, рассмотрев получше, поняла: на чистый лист наклеены слова и буквы, вырезанные из газет. Сделано это было очень аккуратно, даже искусно.

– Прошу познакомиться внимательно,– повторил Бударин.

Дагурова взяла листок.

«Прокурору области тов. Овчинникову В. В.

Товарищ прокурор!

Партия и Правительство призывают бороться за чистоту рядов тех, кому доверена власть, кто стоит на страже закона. А вы почему-то смотрите сквозь пальцы на аморальное и незаконное поведение следователя Дагуровой. Приведу конкретные факты.

1. Дагурова – проститутка! Более трех лет она сожительствовала с начальником геологической партии Дагуровым, который старше ее на 15 лет. Для нее сожитель воровал деньги у больного сына-сироты. А когда Дагуровой потребовалась в городе прописка, она путем шантажа женила его на себе, а теперь выгоняет из родного дома тещу которая каждый день в слезах…

2. В заповеднике Кедровый Дагурова пыталась совратить директора Гая. Пьянствовала с ним, танцевала на глазах у всех, а что они делали с ним наедине – нетрудно догадаться. Даже хотела укрыть его от правосудия, но, видно, не удалось. Кстати, обратите внимание, ведь вначале, чтобы поближе с ним сойтись, она взяла Гая в помощники – понятым. Согласитесь, что убийца-понятой – это тема для «Фитиля».

3. Дагурова, никого не стесняясь, при исполнении своих служебных обязанностей ходила по поселку чуть ли не голая, демонстрируя перед мужчинами свою грудь и бедра. Даже старика Резвых не постеснялась.

4. Устроив себе отдых во время ответственной командировки, Дагурова хотела, чтобы лесник Кудряшов ее поил, кормил и в бане парил. Получив от ворот поворот, Дагурова устроила Кудряшову скандал, а потом добилась, чтобы его уволили. Даже его жену и малую дочь не пожалела.

5. Дагурова, экономя свои деньги и злоупотребляя своим положением, заставила лаборантку заповедника Кучумову Аделину бесплатно прислуживать ей и носить молоко, за которое не заплатила этой бедной одинокой женщине ни копейки.

6. Вместо того чтобы вести следствие по закону, Дагурова собирала всякие сплетни и сочиняла новые. Поэтому и произошла ссора между Гаем и Кучумовой, которая так трагически закончилась для Кучумовой.

7. По вине Дагуровой молодой лесник, комсомолец Осетров безвинно просидел в тюрьме несколько дней и на всю жизнь опозорен, а Дагурова даже не извинилась перед ним.

Товарищ прокурор! До каких же пор у вас будут работать такие горе-следователи, как Дагурова? Если вы ее не уволите, я вынужден буду написать в «Правду». Иванов».

Ольга Арчиловна вынула из сумочки носовой платок и стала молча и долго вытирать руки, словно она только что дотронулась до чего-то грязного и липкого…

Бударин, глядя то на нее, то на письмо, спросил:

– Что вы можете сказать?

– Мразь,– пожала плечами Дагурова.

– С чего начнем?– желая направить в нужное русло нелегкий разговор, произнес начальник следственного отдела.

– Вячеслав Борисович, я не знаю, с чего и с кого вы начнете… Впрочем, вы, кажется, уже начали с меня… но я бы на вашем месте начала с этого анонимщика. Не пожалела бы сил и нашла подлеца. И в суд! Чтобы другим неповадно… Ведь это самая настоящая грязная анонимка! Я не понимаю, почему мы должны о ней говорить… Разве анонимки…

– Простите, Ольга Арчиловна, не спорю, согласен: анонимка есть анонимка… Но это с одной стороны. А с другой?

– Анонимка со всех сторон анонимка! – не выдержав, резко бросила Дагурова.

– Вы, вероятно, не заметили резолюцию товарища Мамаева…

Бударин ткнул пальцем в угол бумажонки, где жирным синим карандашом было написано: «Тов. Бударину В. Б. Тщательно проверьте сигнал и доложите…»

– Так вот, с другой стороны,– это сигнал. Попробуйте выбросить его в корзину! И кстати, в прошлом году по такому сигналу мы вышли на крупных спекулянтов автомашинами. (Дагурова об этом случае знала.) Поймите, Ольга Арчиловна, и Мамаева и меня. За нами ведь тоже есть контроль. Да еще какой… Чуть-чуть не так – отчислят из органов… И в юрисконсульты никто не возьмет нас…

Дагурова почему-то вспомнила о предполагаемом повышении в должности Мамаева и спросила:

– А что, Мамаева еще не перевели в другую область?

– Вы уже знаете? – удивился начальник отдела, а потом, видимо не желая затягивать разговор на эту тему, сказал: – И не областным он будет, а берите выше – прокурором автономной республики на Северном Кавказе.

– А кому же вы будете докладывать результаты проверки этой… если Мамаев сегодня-завтра…

– Свято место пусто не бывает,– улыбнулся начальник, вспомнив недавний разговор с кадровиком, который намекнул на возможное его повышение по службе,– назначат другого зама. А может быть, и Батя к тому времени выздоровеет. Да и какая разница, кому докладывать. Главное – что докладывать, какие будут результаты проверки…

«Будут? – промелькнуло в голове Дагуровой.– Значит, он еще не уверен, что там сплошная клевета?»

– А что тут проверять?– вырвалось у Ольги Арчиловны.– Об этом даже не хочется говорить.– Она посмотрела на свои руки – пальцы дрожали…

– Не хочется, а надо… Да еще придется давать объяснение в письменной форме. По всем правилам. Куда денешься… Не спешите, подумайте, прежде чем писать. Вам часа два хватит?

– На что?– удивилась Дагурова.

– Как на что? На объяснение,– развел руками Бударин.

– Мне хватит и двух минут. Так и напишу: «Все это глупость и сплошная ерунда» или: «Так делала и буду делать».

Дагурова вспомнила объяснительную Нила Осетрова. «Надо же, никогда не думала, что попаду почти в такое же нелепое положение. Но у Нила за спиной Меженцев… Ему хорошо… Профессор защитит. А кто ее станет защищать? Новожилов? Так он сам работает под началом Бударина. Придется к Бате… А может быть, бросить все и прямо сейчас к нему?» Но Ольга Арчиловна тут же вспомнила: прокурор области болен…

– Только не надо горячиться… Изложите по каждому эпизоду подробно все, как было,– уговаривал Бударин.

– Ничего такого не было, понимаете, Вячеслав Борисович! Не было! – вдруг взорвалась Дагурова.

Бударин видел, что Дагурова побледнела, а в ее глазах показались слезы. Глядя на нее, он думал: или прервать разговор, или продолжить? Решил продолжить.

– Ольга Арчиловна, вот вы говорите: не было. Давайте конкретно по эпизодам.– Он взял в руки лист с наклеенными буквами.– Начнем с последнего. Хорошо? Осетров был задержан? Был. Он виновен? Нет. Вы принесли ему извинения?

– Нет,– ответила Дагурова.

– Вот видите, а говорите…

– Формально не извинялась, а по существу? Ведь вы же не знаете наших взаимоотношений, а уже делаете выводы…

– Ольга Арчиловна, следите за собой… Прошу. Я никаких выводов еще не делал. Я только начал выяснять.

– Извините, но я думала, я хотела… я собиралась сегодня же…

– Хм,– укоризненно покачал головой Бударин,– «сегодня хотела, думала, собиралась». А надо было это сделать вчера, позавчера, и тогда не было бы вопросов. А вы как следователь знаете или, по крайней мере, должны знать, что мы судим о людях по их реальным поступкам, а не по их хотениям…

Ольга Арчиловна поняла, что в этой ситуации говорить Бударину о том, что Нил Осетров достоин правительственных наград и что она будет (опять «будет») их добиваться, смешно и по-детски наивно. Она замолчала. Заговорил Бударин:

– Хорошо, давайте возьмем другой эпизод. К примеру, третий.

Дагурова взглянула на анонимку: против цифры 3 речь шла о ее груди и бедрах.

– Автор, видимо, имеет в виду тот день, когда я была одета в спортивный костюм, и ему не понравилась моя фигура. Но я-то тут при чем?! – в сердцах сказала Ольга Арчиловна и почувствовала ком в горле.

– А притом, дорогая, что в спортивном костюме следствие не ведут и по гостям во время командировки не ходят. Понятно? И еще. Насчет Гая. Скажите, он был у вас понятым?

– Был,– ответила Дагурова.

– А в гостях вы у него были?

– Была.

– Вот видите, а говорите, здесь ложь и «ничего не было»,– едва улыбнулся Бударин.

– Было, но ведь все не так, не так, как здесь изобразили… Я вам сейчас объясню…

– А я и прошу вас, кстати, об этом, сядьте и напишите, пожалуйста, как было. Вам удобнее здесь или…