Скиппи умирает - Пол Мюррей

— Давай смотреть телевизор! — предлагает Лори.

Здесь есть телевизор, но она уже спускается по лестнице в одну из гостиных — и садится там на диван в полуметре от него, посадив на колени кошку, уютно засунув ноги в носочках под подушку. Идут “Симпсоны”. Скиппи теряется в догадках: может быть, ему надо было поцеловать ее наверху? Но не похоже, что она этого ожидала. Может быть, поцеловать ее сейчас? Но она поглощена передачей. Черт возьми — может, это никакое не свидание? Может, они просто друзья?

— Ты еще занимаешься плаванием? — спрашивает она во время рекламной паузы.

Он рассказывает ей о соревновании, которое должно состояться в эти выходные.

— Ого! Здорово! — говорит она.

— Ну да, — кивает он. (Попасть под укатившуюся тележку с хот-догами, споткнуться об кошку, подхватить ветрянку, плюс нехватка воды, всюду все бассейны пустые.) — Это полуфинал.

— Классно! — Она задумчиво чешет нос. — Значит, ты не стал бросать?

— Бросать?

— Ну да — когда я говорила с тобой в тот вечер на дискотеке, ты сказал, что хочешь все бросить.

— О… — “когда я говорила с тобой в тот вечер на дискотеке”??!! — м-м, ну, просто это тяжелая работа. Ну, нам приходится вставать в полседьмого, чтобы тренироваться, и все такое. Просто это очень тяжело — вот что я имел в виду.

— Но ты мне говорил, что ненавидишь плавание, — напоминает ему Лори.

— Я — ненавижу?

Она кивает, не сводя с него глаз.

— Ну да, — говорит он неопределенно. — Пожалуй, иногда у меня возникает такое чувство.

— А зачем тогда заниматься тем, что ненавидишь?

— Ну, просто моим родителям очень хочется, чтобы я занимался плаванием, и…

— Неужели они хотят, чтобы ты занимался чем-то таким, что ты ненавидишь?

— Нет, но…

Опять игра — даже здесь! Она вдруг поднимается перед ним, растет прямо из пола, как могильная плита, и глазеет на него: очутившись в ее тени, он умолкает и просто сидит — беззвучно и жалко. Ему хочется, чтобы она перестала смотреть на него, — и тут вдруг открывается дверь, и в комнату входит тот мужчина с фотографии.

— Папочка! — кричит Лори и вскакивает с дивана.

— А вот и моя принцесса! — Мужчина ставит на пол сумки с покупками, чтобы подхватить и покружить дочь. — А это у нас кто? — спрашивает он, глядя на Скиппи, вжавшегося в диван.

— Ага… Значит, вот этот юноша задерживал тебя допоздна, — говорит отец. — Ну ладно, ладно. Гэвин Уэйкхем. — Он наклоняется пожать Скиппи руку, а заодно пытливо всматривается в него.

— Дэниел учится в Сибруке, — сообщает Лори отцу.

— Вот как! — Тот сразу оживляется. — Я и сам бывший Синий-с-Золотым! Выпускник восемьдесят второго года! Скажи-ка, Дэниел, а как там Дес Ферлонг? Уже вернулся?

— Нет, все еще болеет, — отвечает Скиппи. — Его замещает мистер Костиган.

— Грег Костиган! Да я с этим сукиным сыном вместе учился. Что скажешь о нем, Дэниел? Болтает до хрена, правда? Да, знаешь что — передай ему кое-что, ладно? Так и скажи: Гэвин Уэйкхем говорит, что вы болтаете до хрена. Скажешь?

Он нависает над Скиппи, будто голодный монстр, увидевший блюдо с конфетами. Скиппи не знает, что сказать.

— Молодец! Верен своей школе! — хохочет отец Лори и хлопает его по спине. — На самом деле Грег — мой хороший приятель. Мы с ним видимся иногда в регби-клубе, пропускаем вместе по стаканчику. А ты в регби играешь, Дэн?

— Дэниел занимается плаванием, — отвечает Лори, уютно пристроившаяся у отца под мышкой. — У его команды скоро важные соревнования. Полуфинал.

— Правда? А кто у вас тренером? Все еще брат Коннолли, да? Мы звали его “брат Контролер”.

— Сейчас нас тренирует мистер Рош, — говорит Скиппи.

— Ах да, Том Рош, конечно! Печальная история. Знаешь?

— Да, — кивает Скиппи, но отец Лори все равно принимается рассказывать:

— Наверно, лучший крайний нападающий того времени. Мог бы попасть в международную сборную! Можно сказать, к этому и шел, — если бы не тот несчастный случай. Да, я слышал, что в Сибрук вернулся и тот, другой — ну, тот самый, который должен был прыгать вместо него, как же звать-то его?..

— А что ты купил, папочка? — Лори теребит отца за рукав. Взглянув ей в лицо, он снова оживляется:

— Да так — кое-какие мелочи для спортзала.

— Опять для спортзала?

— Да совсем чуть-чуть.

— Мама тебя убьет!

— Ну конечно, — лукаво говорит он. — А вот и не убьет: я об этом позаботился. — Он вынимает из большого пакета пакет поменьше и помахивает им.

— А что мне?

— Что — что тебе?

— Ну это же нечестно, если все что-нибудь получат, кроме меня.

— Ну тогда извини.

— Дай-ка я загляну в большой пакет.

— Не надо!

— Дай-ка я загляну… Папа!

Она пытается схватить сумку, а он, как матадор, отдергивает сумку в сторону. Они превращаются в хихикающую борющуюся массу, и Скиппи чуть-чуть пятится назад. В дверях появляется та женщина из кухни. Она некоторое время стоит молча, бросает быстрый, безразличный взгляд на Скиппи, стоящего в сторонке от резвящихся папы с дочкой, а потом по-вампирски монотонно объявляет:

— Ужин готов.

Отец и Лори расцепляются, тяжело дыша и давясь остатками смеха.

— Хорошо, Лиля, спасибо, — говорит отец семейства. — Ну а ты, маленькая госпожа, хоть ты этого и не заслужила…

Он бросает Лори пакетик с нарисованными губами, и она, вынув пластмассовую коробочку, радостно улыбается:

— О! Спасибо, папочка!

— Без косметики она настоящее страшилище, — подмигивает ее отец Скиппи, а потом суровым тоном говорит Лори: — Но краситься будешь только по особым случаям, когда мы с мамой тебе разрешим, понятно?

— Да, папочка, — с серьезным выражением лица кивает Лори, потом берет отца за руку и идет с ним в столовую, а Скиппи плетется за ними следом.

Они усаживаются за стол, и одетая в черное женщина молча ставит перед ними тарелки.

— Как чудесно! — говорит мама Лори. — Я даже не припомню, когда мы вот так, все вместе, усаживались за стол.

— Папа вечно пропадает на работе, — поясняет Лори для Скиппи.

— Ну кто-то же должен за все это платить, а? — говорит папа Лори с набитым ртом. — Вам, девушкам, наверно, кажется, что деньги с неба падают. — Лори и ее мама делают одинаковую гримасу — закатывают глаза к потолку. — Ну, Дэниел, а твой отец на какой стезе?

— На чем, простите?

— Твой отец — он кем работает?

— А! Он инженер.

— А мама? Она тоже работает? — На другом конце стола его загорелые руки сгибаются, распиливая отбивную.

— Она специалист по методике Монтессори. Ну, сейчас она временно не работает, но…

— Отлично. А школа тебе нравится?

— Да, — говорит Скиппи.

— Дэниел — один из лучших учеников в классе, — говорит Лори.

— Это хорошо, — говорит отец. — А ты о какой карьере думаешь, Дэниел?

Мама Лори, рассмеявшись, со звяканьем кладет вилку на тарелку:

— Гэвин, дай наконец мальчику возможность поесть!

— Ты о чем? — удивляется отец Лори. — Мы же с ним просто беседуем.

— Ты его допрашиваешь. Еще минута — и он начнет прижигать тебе ноги сигаретами, — подмигивает она Скиппи.

— Я просто пытаюсь кое-что о нем узнать, — возражает отец Лори. — Или что? Боже упаси, чтобы я захотел что-то узнать о мальчишке, с которым моя дочь уже месяц шаталась по улицам…

— Я не шаталась по улицам, — говорит Лори и вспыхивает.

— Ну ладно! Скажи еще, что ты все это время смотрела “Баффи” у Джанин, а?

Секунду… что-что?

— Оставь ее в покое, Гэвин, — увещевает его мать Лори.

— Нет, я просто считаю, чтобы было бы неплохо хоть чуть-чуть представлять себе, с кем твоя родная дочь…

— Мы же все это уже обговорили… Вот, гляди — пожалуйста!

Лори, опустив голову, всхлипывает.

— Ну милая… доченька, я же не хотел…

Он протягивает руку через стол, гладит Лори по блестящим черным волосам. Та не реагирует, в тарелку капает слеза.

— О господи, — говорит он недовольно. — Послушай, я не понимаю, чего ты дуешься. Мы с Дэном отлично поладили — правда, Дэн?

— Правда, — отвечает Скиппи.

Воцаряется напряженное молчание — только Лори шмыгает носом. Скиппи прокашливается:

— Наверное, я хочу разрабатывать видеоигры. Ну, когда вырасту.

— Видеоигры? — переспрашивает отец Лори.

— Ну или, например, стать ученым и открывать новые лекарства от болезней.

— А какая у тебя приставка? “Нинтендо” или “X-box”? Оказывается, отец Лори неплохо разбирается в видеоиграх, и они с ним мило разговаривают на эту тему. Вскоре Лори прекращает плакать, и женщина в черном приносит лимонно-меренговый торт на подносе.

— Так кто, значит, сейчас в Сибруке? — спрашивает отец Лори. — Жучок О’Флинн все еще там? А Жирный Джонсон? А отец Грин — как он? До сих пор таскает ребятишек по гетто? Ха-ха, помню, я сам тащил коробки с барахлом в какую-то ночлежку, аж поджилки тряслись от страха. Все жался к стенке. Старикан Pére Vert!