Гайда! - Нина Николаевна Колядина

в шести верстах от Божьеозерной, проскакали, не останавливаясь. Решили спешиться в ней на обратном пути – после того, как будут возвращаться из улуса, расположенного в четырех верстах далее.

Хакасское селение оказалось небольшим – всего шесть юрт стояли у склона отлогого, покрытого снегом и редкой растительностью холма. Пять из них представляли собой довольно просторные шатры с рубленными шестигранными стенами. Одно жилище – самое большое, стоявшее в центре – было восьмигранным.

– Пошли туда, – показав на восьмигранник, сказал Аркадий. – Четверо со мной, остальным ждать.

Отыскав глазами одного из хакасских парней, оказавшихся в числе чоновцев, он велел ему идти с ним – на случай, если понадобится переводчик.

Отворив входную дверь, Аркадий встал на порог и, не проходя в жилище, замер на месте. После яркого солнца и слепящего снега в первые мгновения ему показалось, что помещение окутано мраком.

– Ой, ой, ой! – раздался позади него голос хакаса. – Зачем на порог наступил! Слезай скорей, нельзя на пороге стоять.

Ничего не понимающий комбат шагнул, наконец, внутрь.

Из небольших, прорубленных напротив входа окон, пробивалось достаточно света, чтобы обозреть убранство хакасского дома. Изнутри юрта выглядела еще больше, чем снаружи, и, если не роскошно, то уж никак не бедно и даже вполне живописно. Пол, правда, был земляной, но, судя по имеющейся в помещении нарядной обстановке и утвари, это, скорее всего, было связано с каким-то обычаем или преданием, а не с отсутствием возможности застелить его деревом. Впрочем, кое-где лежали яркие толстые ковры.

Вдоль стен стояли обтянутые разноцветным сафьяном и окованные металлической решеткой сундуки, мягкие нарядные диваны с многочисленными сафьяновыми подушками, столы, стулья. Над этой мебелью нависали стеллажи, заставленные красивыми чашками и прочей посудой, в том числе и серебряной.

На одной из стен – той, что справа – крепились полки, на которых стояли разного размера и формы горшки, кувшины, предназначенные для приготовления и хранения пищи. На стене слева висели ножи, кинжалы и даже лук со стрелами. По разделению предметов обихода можно было сделать вывод, что и помещение поделено на две половины – мужскую и женскую.

Посередине юрты виднелась сложенная из природного камня круглая площадка, в центре которой находился очаг с установленным над ним большим таганом на четырех изогнутых ножках. В крыше юрты, над очагом, было проделано отверстие, через которое наружу выходил дым.

Возле тагана суетились две женщины в ярких хакасских одеждах. При появлении неожиданных гостей они застыли с поварешками в руках. Остальные члены семейства – мужчины, молодые и старые, дети – тоже оторвались от своих дел и молча уставились на чоновцев. Их лица не обещали ничего хорошего.

«Настоящие хакасские буржуи», – подумал Аркадий, а вслух произнес:

– Здравствуйте.

– Изеннер, – перевел чоновец-хакас.

Ответа не последовало.

– Спросите у них, что им известно о бандитах. Может, знают, где у них стоянки и как до них добраться, – приказал «переводчику» комбат.

– Да не скажут они ничего, – пробурчал тот, но приказ выполнил – перевел просьбу командира.

Ответом снова была тишина. Аркадий заметил, что и без того узкие глаза самого старшего в юрте хакаса превратились в едва заметные щелочки, но, как показалось комбату, даже через эти щелочки проникал направленный на него испепеляющий взгляд.

– Ладно, ну их, этих инородцев, – сказал Аркадий. – Поехали обратно.

Перед тем, как вскочить на своего коня, он подозвал исполнившего обязанности переводчика чоновца и спросил:

– А что это ты там про порог говорил?

– Как что? – удивился хакас. – Всем известно: нельзя на порог наступать! Наступишь на него, встанешь в дверях, он тебя проклянет.

– Кто? Порог?

– Ну да! Несчастье придет в семью твою: сам заболеешь, или ребенок твой, или еще кто-нибудь из близких. А может, еще какая беда на тебя свалится.

– Ерунда какая! Это все предрассудки дурацкие. Разве можно в такие глупости верить! – засмеялся Аркадий, но в груди у него царапнула кошка.

Ночью он спал как убитый: накануне здорово измотался, несколько часов не слезая с седла. С утра решил заняться делами на месте, не покидая деревни. Да и с окрестностями Божьеозерной хотелось познакомиться поближе.

«Вода, видно, очень чистая, и дно не заилено, поэтому и лед такой прозрачный, – вглядываясь в ледяной простор раскинувшегося перед ним озера, подумал Аркадий. – Летом на поверхности наверняка горы отражаются – тоже очень красиво. А рыбы тут, наверное, видимо-невидимо. Эх, порыбачить бы, да вряд ли придется – не дадут…»

– Ну вот! Даже помечтать не дают, – произнес он вслух, увидев приближающегося к нему подчиненного.

– Товарищ комбат, там мужики из Новопокровской пришли, вас спрашивают, – доложил чоновец.

– А чего они хотят? – спросил Аркадий.

– Говорят, налет на них был.

– Какой налет? Когда? Мы ведь только вчера к ним ездили – там все спокойно было.

– Ну, а сегодня бандиты их навестили.

– Ладно, пошли.

Перед штабом стояли двое новопокровских крестьян, одного из которых – высокого, худого, лет пятидесяти – Аркадий запомнил после проведенного накануне рейда.

– Что там у вас случилось? – обратился он к мужику.

– А то и случилось, что вчерась вы свое возымели, а нынче родионовские нас ограбили! – с недовольным видом выпалил крестьянин. – Житья от вас от всех нет! Тьфу…

Аркадий хотел было возразить мужику: одно дело – помогать тем, кто Советскую власть оберегает, и совсем другое – пособничать бандитам, но не успел.

Другой мужик – такого же примерно возраста, как и первый, только пониже ростом и покоренастей, – пнув высокого локтем в бок, уточнил:

– Да вы-то только продовольствие взяли, а эти, мало того, что хлеба сколько выгребли, еще и лошадей увели.

– Сколько их было? – спросил коренастого Аркадий.

– Лошадей?

– Бандитов!

– А кто-ж их считал? – развел руками мужик. – Много. Раза в три больше, чем вас, а может, и в четыре.

– Полсотни-то точно было, – уже спокойнее сказал высокий. – И все с винтовками. Но пулемета, как у вас, точно не было. По избам прошлись, набрали, чего надо, и дальше поскакали.

– А куда поскакали, не знаете?

– Нет, – ответил крестьянин. – Мы ж за ними не следили.

– А зря! – сказал Аркадий. – Хоть бы направление запомнили. А то ищи теперь ветра в поле… или банду в тайге.

– Так что ж – вы искать-то их будете? – спросил коренастый. – Лошадок-то нам вернете?

– Будем, будем искать, – пообещал крестьянам комбат. – Только вы нам тоже должны помогать в поисках бандитов. Наверняка в деревне кто-нибудь знает, где у них стоянка! Знает – но не говорит. Так вы поспрашивайте деревенских, может, кто и проговорится. В общем, если что узнаете, сразу сообщите. Нам проще будет обезвредить банду. А пока идите домой.

Ночью шел снег, скрывая оставленные бандитами следы. В шесть утра Аркадий с пулеметчиком и отрядом в двадцать четыре штыка – больше сил он собрать не мог: чоновцы были разбросаны по разным объектам; да и при штабе надо было оставить несколько человек – выступил из Божьеозерной в Новопокровскую, через которую двинулся дальше,