Точка-джи-эл - Борис Долинго

Он вылез из микроавтобуса, и обойдя машину, выключил двигатель и фары, оставив гореть габариты. Чтобы не привлекать внимания к лежащему у машины телу, Быков пинками столкнул незадачливого грабителя и гомосексуалиста в кювет. Отключённые парализатором приходили в себя примерно часа через два, не раньше, но Быков на всякий случай зашвырнул ключи от машины подальше в темноту и со смаком вырвал провода распределителя зажигания и тоже бросил изо всех сил в другую сторону от дороги.

Потом взял в здоровую руку «дипломат» и пошёл дальше.

Среди ночи здесь ездили редко, но ездили. Пролетела пара хороших иномарок, вальяжно прокатился грузовик-фургон «Хлеб», средних размеров фура. Никто не останавливался.

Быков миновал указатель поворота на посёлок «Мичуринское», и топал километра три, прежде чем сзади снова засветили огни автомобиля. Особо не рассчитывая, он посигналил перемотанной рукой, нестерпимая боль в которой, казалось, стала частью его ночного существования.

Видавшая виды «шестёрка» аккуратно сбавила скорость и остановилась почти вровень с Быковым. Водитель приспустил стекло.

– Тысячу рублей до Новосибирска, – пообещал Александр, наклоняясь к амбразуре, образованной верхней рамкой двери и краем опущенного стекла.

В салоне угадывался настороженный пожилой мужчина.

– Э-э… – побормотал он и открыл дверь, – да что вы! Отсюда даже ночью дешевле.

Быков плюхнулся на сиденье.

– Отец, – попросил он, – я прошу поскорее доехать. Руку располосовал циркуляркой в саду, к врачу надо.

– Понял, понял, – засуетился мужчина. – Ну что вы, конечно… Эк вас угораздило! Постараюсь, доедем махом.

И надавил на газ.

– Хоть вы остановились, – заметил Быков, чувствуя в полумраке тёплого салона, как отпускает напряжение последних часов и почему-то щиплет глаза.

– Так что уж, – ответил пенсионер, сосредоточенно вглядываясь в ночное шоссе. – Я ведь дочку поехал в Толмачёво встречать. Она с мужем через час прилетает, надо встретить, ночь же, а такси дорогое из аэропорта. А тут вижу человек с рукой перевязанной. А у меня время есть, подкину, чего уж там!

– Спасибо, отец, – пробормотал Быков, – спасибо.

– Вижу, промокли вы до нитки, – участливо заметил пенсионер. – В бардачке возьмите фляжку, хлебните. Всегда с собой вожу – спиртик, на пятнадцати травах, однако!

В нынешнем состоянии подобное предложение Александру не стоило повторять дважды. Он вытащил плоскую бутылку, заполненную слабовато мерцающей в свете приборной панели жидкостью, и, отвинтив крышку, сделал солидный глоток. Ароматное тепло побежало по всем клеточкам тела. Даже боль в руке чуть притупилась.

Быков благодарно повернулся к водителю:

– Ну, отец, спасибо, уважил. Постараюсь в долгу не остаться. Перед всеми вами…

Пенсионер удивлённо покосился на Александра, но промолчал. «Дворники» автомобиля негромко поскрипывали, стирая капли дождя с ветрового стекла.

Дождь барабанил по подоконнику, и звуки слышно было даже в гостиной, где обычно шум капель доставал не столь сильно, как в спальной.

Виктор Францевич отхлебнул чаю и сказал:

– Принято решение, чтобы ты улетел с Земли на некоторое время. Во-первых, с этим, – он кивнул на переносной регенерационный модуль, охватывавший руку Быкова, – из тебя агент, как из собачьего хвоста сито. Слетаешь на Орхан, подлечишься основательно. Во-вторых, пройдёшь там пару спецкурсов: есть мнение, что тебя можно поставить региональным руководителем.

– Может, мне стоит пойти на армейские курсы? – сказал Быков.

Виктор Францевич покачал головой:

– Понимаю, у тебя страстное желание мочить проклятых камалов и иже с ними. Разделяю такой подход, сам бы хотел. Но если ты думаешь, что армейский люд только и делает, что сносит головы пресловутым чужим, то ошибаешься. Армия, это прежде всего противостояние, дипломатические политесы, шахматные игры, выгадывание, выжидание, блеф – и очень часто невозможность выстрелить, когда больше всего хочется. Поверь, на Земле совершается куда больше активных действий в условиях непосредственного соприкосновения с противником, а какой это иной раз сложный и законспирированный противник, ты и сам убедился, верно?

Быков промолчал, пожав плечами.

– Осень дождливая в этом году, – заметил Виктор Францевич, прислушиваясь к дроби капель по подоконнику. – Помнишь, я сказал тебе про городок Земля? Это не есть правильно, Земля – это аванпост всех нас против чужих. Здесь самые тяжёлые бои, потому что почти невидимые. И аванпост Земля без тебя не может, Саша.

Быков вздохнул: он прекрасно понимал, что так оно и есть, но не был уверен, что выдержит напряжённость невидимых боёв, когда не сразу ясно, где свои, а где чужие.

– Мы должны здесь выстоять, – сказал Виктор Францевич. – Даже во имя тех, кого ты вырубил на ночной дороге. Они ведь тоже земляне, просто пока не понимают этого.

Быков снова промолчал.

Но понимал, что так оно и есть.

Кадровый вопрос

Наранг Кувайс Орт-Уа мрачно смотрел перед собой. Он ждал шефа, чтобы доложить о ходе работ на Земле, а что он мог доложить? Что повалился ещё один ментально программированный агент? Что сам он, смертельно рискуя, шастает среди землян, пытаясь вербовать «сознательных агентов»?

Вопрос разведывательной и диверсионной деятельности на Земле стоял очень остро. Да и как он мог стоять иначе? Камалы вынуждены были применять сложную и дорогостоящую маскировку, чтобы иметь возможность хотя бы изредка появляться в человеческом обществе. И то маскировка годилась для обычных землян, которых какое-то время при прямом контакте ещё можно как-то обманывать. А если рядом оказывались подготовленные агенты СИ, маскировка не выдерживала никакой критики. Тот же эффект последовал бы при попадании лазутчика в руки земной полиции или спецслужб: полный провал со сверхскандальными последствиями, худшими, чем если бы подобное раскрыла контрразведка СИ. Счастье, что пока ни разу такого не случалось: в возникавших безвыходных ситуациях агенты-профессионалы успевали включить систему самоликвидации. А завербованные земляне не получали доступа к компрометирующим технологиям и ничего не знали.

Наранг Кувайс Орт-Уа сокрушённо покачал головой и налил в чашу вкусно дымящегося квор-ра, напитка, распространённого у камалов. Здесь, на территории официальной наблюдательной резиденции на Земле, наранг мог позволить себе есть пищу, которую едят все нормальные камалы, и пить напитки с родной Кам-Алле. Правда, приходилось мириться и с присутствием орхан, но так уж заведено на всех планетах, находящихся под наблюдением Галактического Сообщества.

Но ему приходилось скрывать свою личность и здесь: не дай бог орхане узнают, что в резиденции присутствует генеральный советник разведслужбы по мирам идентичных в чине наранга – вот шуму-то будет!

– Вы имеете специальный доклад? – в помещение раскачивающейся походкой, характерной для большинства камалов, вплыл генеральный консул на Земле Иарт Асс-Уа.

Куваус Орт-Уа поставил чашу на столик и встал, впрочем, не слишком поспешно, чтобы у генконсула не сложилось впечатление, что наранг перед ним лебезит. Однако он склонил голову и чуть выгнул вперёд и в стороны колени, как требовал этикет.

– Ваше превосходительство, – начал он. – Я собираюсь сделать обширный доклад в комиссии Верховного Собрания Кам-Алла по поводу работы здесь на Земле, а также по поводу работы среди гуманоидов вообще.

Генконсул некоторое время разглядывал наранга, потом кивнул и махнул лапой: садитесь, чего уж…

Кувайс Орт-Уа почтительно сдвинул колени, кивнул и опустился в кресло.

Генконсул присел напротив, и, налив себе полную чашу, осушил её, шумно отдуваясь. Вытерев мех вокруг рта, он уставился на наранга.

– Итак, чего вы хотите?

– Вы прочитали мой доклад? – с некоторым нажимом поинтересовался Кувай Ор-Уа. – Хотя бы основные тезисы?

– Разумеется, – фыркнул генкосул. – Но чего вы ждёте от меня? Как я понимаю, требуется моё одобрение?

Наранг неторопливо пригубил чашу и покачал головой.

– Сначала мне самому, с глазу на глаз, хотелось бы услышать ваше непредвзятое мнение о проблеме. Или вы считаете, что проблемы кадров у нас нет?

Генконсул шумно задышал, уставившись под ноги. Так продолжалось с полминуты. Наранг ждал со скучающим видом – впрочем, только внешне могло показаться, что его мало интересует ответ.

– Вы всё сводите к кадровому вопросу, – наконец желчно изрёк Иарт Асс-Уа.

Наранг вздохнул: ясно, что чиновника, как и большинство бюрократов, в любой проблеме беспокоит одно: как подстраховать собственную задницу.

– Уж простите, ваше превосходительство, но смею опасаться, что вы читали мой доклад не слишком внимательно. Я не веду речь о наших кадрах! Я веду речь о кадрах, которые мы готовим для прямой работы в среде противника!