Безумная одержимость - Даниэль Лори

как он заставлял мои глаза полуприкрыться, а пальцы ног сгибаться в удовлетворении. От его рук — то, как они заставляли исчезать все остальное. От его голоса — такого грубого и сладкого одновременно.

Я практически переехала. Мои вещи были повсюду. Три лосьона стояли на кофейном столике, и он ни разу не пожаловался на то, что они не выстроены аккуратно в ряд.

Но ему не нравилось, когда я передвигала его вещи. Я слышала ворчливое «Джианна» и что-то вроде: «Есть причина, по которой я кладу свои вещи туда, где они лежат.» Я была уверена, что это что-то среднее между сумасшествием и чокнутостью.

Он смотрел вместе со мной The Princess Bride.

Ему это не нравилось.

Он играл со мной в шахматы.

Я была полной неудачницей.

Мы даже разыграли собственную версию «Двадцати Вопросов». Пока я держалась подальше от его детства и матери, я была в безопасности. Впрочем, скоро я выясню, что запретная зона намного шире.

— А если я умру, ты навестишь мою могилу?

Его глаза потемнели.

— Я умру раньше, чем ты окажешься в могиле, malyshka. (прим.пер: Малышка)

Я любила его собственническую сторону.

И я также любила его темную сторону.

Глава 31

Джианна

Мы нигде не появлялись на людях с тех пор, как в последний раз провалили званый ужин. То, что у нас было — все, что у нас было, — работало хорошо. Но, конечно, Кристиану Аллистеру всегда приходилось идти и все усложнять.

— Куда ты собралась? — спросил он, когда я встала с кровати и потянулась.

— В Церковь. — я зевнула. — Прошло уже около месяца с тех пор, как я уехала, и каждый раз, когда я занимаюсь с тобой добрачным сексом, клянусь, я чувствую, как адское пламя ползет по моей спине.

Он усмехнулся и сел на край кровати.

— Я пойду с тобой.

Я застыла на месте.

— Что? Нет. Кристиан, ты не можешь пойти со мной.

— Почему не могу?

— Потому что... — я взвизгнула. — Люди подумают, что мы вместе.

Его взгляд стал жестким.

— Ты спишь в моей постели каждую чертову ночь, Джианна.

— Ты даже не католик!

— Я такой, какая и ты.

У меня не нашлось ответа на это, потому что это было смешно.

Я не думала, что у Нико возникнут проблемы с тем, что я встречаюсь с кем-то, хотя я никогда полностью не проверяла эту теорию. Формально я находилась под его защитой и, следовательно, подчинялась правилам, но больше всего мне нравилось думать о себе как о свободном агенте. Тем не менее, я знала, что все в семье Руссо видели или слышали какую-то ссору между Кристианом и мной, и если мы вместе появимся в церкви, я никогда не услышу ее конца.

— Все думают, что мы ненавидим друг друга.

Он подошел ко мне и провел большим пальцем по моей щеке.

— Тогда давай покажем им, что у нас все хорошо.

Я прикусила губу.

— Ты отказываешь мне в спасении?

Я не смогла сдержать улыбку, а потом покачала головой и разочарованно застонала.

Мы приняли душ вместе, как всегда, но разница состояла в том, что он казался замкнутым, пока мы готовились, почти виноватым. И от этого у меня по спине побежали мурашки. Я не знала, что у него на уме и почему он хочет пойти со мной в Церковь, но начинала думать, что это было сделано по гнусным причинам.

Мы вошли в Церковь бок о бок, и он положил руку мне на талию. Если вся паства и не повернулась, чтобы посмотреть на нас, то по крайней мере девяносто пять процентов. Жар их взглядов обжег мою кожу. А потом начался шепот.

Глаза Елены расширились, когда мы проходили мимо. А Туз, положив руку на спинку скамьи, только удивленно приподнял бровь.

— Может, теперь завершим пари? —

спросила Вэл, когда мы сели рядом с ней и Рикардо.

— Нет, — упрямо отрезала я.

Она рассмеялась.

Кристиан сжал челюсти, но не сказал ни слова.

Во время службы он положил руку на голую полоску кожи между моим платьем и высокими сапогами.

Я думала, что мне это тоже нравится.

После этого девушки некоторое время стояли вокруг и сплетничали, в то время как мужчины вышли наружу, чтобы сделать то же самое.

— Я буду снаружи, malyshka. (прим.пер: Малышка) — сказал он мне на ухо.

А потом повернул мое лицо и поцеловал в губы. Это было коротко и мило, но собственнически, давая всем понять, что Кристиан Аллистер трахал меня девять раз до Воскресенья.

Мне показалось, что я услышала чей-то вздох.

— Вау, — выдохнула Валентина, обмахиваясь Библией и наблюдая за его удаляющейся фигурой. — Расскажи мне всё.

Мое лицо горело, пока я пребывала в состоянии неверия, что он действительно сделал это. Может — только может — я могла бы выдать наше совместное присутствие здесь за великодушный поступок, который я совершила, показав плохому человеку Господа, но сейчас это было совершенно неуместно.

— Предполагалось, что это будет просто секс, — пожаловалась я.

Вэл кивнула.

— Многие люди приводят в Церковь своих партнеров по сексу.

— Не могла бы ты сегодня сдержать свой сарказм? — я потёрла висок. — Кажется, я заболела гриппом.

Мне казалось, что я вот-вот подхвачу его уже больше недели. Должно быть постоянные проблемы с желудком.

— Ладно, давай немного вернемся назад. Чтя это была идея просто секса?

— Его! У меня нет чувства собственного достоинства, поэтому, конечно, я согласилась. Но теперь он водит меня на званые ужины, заставляет спать в своей постели, но даже не занимается со мной сексом, а потом, — я повысила голос, — Он целует меня в Церкви!

— Дорогая, — рассмеялась она. — Уверена, что ты просто ослеплена его невероятной красотой, но я здесь, чтобы сказать тебе, что он никогда не хотел от тебя просто секса. Все, что нужно сделать, это посмотреть на него, когда ты находишься в комнате, чтобы понять, что он одержим тобой.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, что он явно обманом втянул тебя в отношения.

— Он, что? Он бы не... — я оборвала себя, потому что, да, он бы это сделал. — Но почему?

— Кто знает, почему мужчины так поступают?