Гроза над Миром - Венедикт Ли

– Уложить ее на диван? Только я не знаю, как снять с нее эту штуку, – она имела в виду метаморф.

– Я тоже не умею. Пусть – так она чувствует себя защищенной.

Мы с Элизой бережно перенесли сомлевшую Хозяйку на диван, а сами долго молча пили кофе, пока Элиза снова не воззрилась на Эну.

– Что с ней? Так вымоталась.

Я коротко пересказал наши похождения.

– Не рассчитала сил.

Элиза покачала головой.

– Знаешь, Нат… Когда мы укладывали ее, мне показалось… Не умею выразить. Квинтэссенция горя. Самый одинокий и несчастный человек в Мире.

Эна уже спала глубоким сном и не слышала слов Элизы. Лицо ее разгладилось, утратило холодно-равнодушное выражение Хозяйки. Не течет ли в ней самой капля горской крови? Я вспомнил гордое достоинство горянок, их презрение ко всем, кто не их крови, кто не человек. Вряд ли мое предположение правильно. Во всяком случае, Эна не из Горной страны. Она говорит на таком необычном наречии, что искать сородичей ее надо черт знает, где. Может, этим и объясняется маниакальное стремление расширять пределы своего могущества? Ее больная душа тянется и тянется к родному дому и не находит дороги…

– Рыцари нынче хороши дрыхнуть! – я проснулся от ехидного замечания Эны. Элизы в каюте не было, Эна, стояла голышом рядом с креслом, в котором я остаток ночи давал храпака.

– Смотри, простудишься, – пробормотал я, оттягивая подъем на несколько секунд.

– Я не простужаюсь. Пошли в душ.

Мы стояли рядом, коричневые соски Эны касались моей груди. Облако водяной пыли поднималось снизу душевой кабинки, окутывая нас пряной свежестью. От Эны исходил запах пота и мускуса и я совершенно от него обалдел. Крепко прижал ее к себе, она уперлась, приподымаясь, ладонями в мои плечи и обхватила меня ногами.

– От тебя разит, как от сотни козлов сразу, – сказала.

– Не нравится?

– Нравится…

Больше мы не говорили. Говорили за нас наши истосковавшиеся тела. Я кончил первым и продолжал штурм, пока и Эна не взорвалась дрожью и стонами.

Силы у меня оставались, и я добавил еще, в результате мы оба вышли из душа, держась за стенки.

– Как хорошо! – Эна хлопнулась ничком на диван. – Ты великолепный любовник, знаешь ли?

– Знаю. Ты уже говорила. Разработай специальные воинские знаки отличия… – я пояснил, какие. – А на поясе носить бронзовую копию «личного оружия».

Хорошо зная Эну, я счел ее сдержанную полуулыбку веселым заливистым смехом.

За завтраком Эна говорила мало, постепенно входя в свой демонический образ.

– Через час сядем в порту Тира и перейдем на «Грозный». Арни проводит совет. Военные мной недовольны.

– Ты полагаешь…

– Нет! Исключено. Меня заменить некем и Арни это знает.

Эна – знамя, Эна – символ. Воплощенное могущество Острова. Позже Элиза сказала мне полностью древнее изречение, начало которого, походя, упомянула Хозяйка, обращаясь к старейшине горцев.

«Рука, полная силы, сделает больше, чем целый мешок, набитый правами».

В кают-компании «Грозного» кроме Арни и ряда высших офицеров я увидел Алека. Хозяйка холодно всем кивнула и заняла место рядом с Арни, предоставив тому вести собрание.

Арни речь свою держал сидя, заметив, что при его росте, что сидеть, что стоять, разница невелика. Гнев и досада прятались за его четкими фразами.

Военная кампания против Народа гор не доведена до логического конца. Уничтожено девять десятых посевов орхи, так что же – через год они возобновятся в полном объеме – это очевидно. Не установлен контроль над территорией – вновь надо ждать рейдов горцев, похищений людей, а если учесть, что мы не предприняли попыток освободить ныне удерживаемых в рабстве, то позорность ситуации так же ясна. Наконец, если мы с блеском сокрушили главный город Горной страны, то почему не развить успех, благо воздушный флот позволяет с легкостью осуществлять самые дерзновенные замыслы.

Против ожидания, Хозяйка не оспорила мнения верховного главнокомандующего. Неторопливо встала.

– Я согласна с первым адмиралом Острова. И, если мы так спешно сворачиваем операцию, то это не признак чьей-либо глупости или трусости. Численность Народа гор определена в четыреста тысяч, может немного меньше, скорее заметно больше. Не ринулись бы они вовне, будь способна Горная страна прокормить столько людей. Тысячелетие назад условиями существования они поставлены в эволюционный тупик: такое положение, при котором выживают только отважные, нет, беспредельно храбрые воины и суровые, стойкие женщины. Другого пути, кроме как грабить и порабощать соседей, у них нет – качества воина не совместимы с умениями земледельца. Скажите мне, какова численность экспедиционного корпуса, способного привести к повиновению подобный народ? При условии, что никто из них от мала до велика никогда не признает себя побежденным. Добавьте сюда непривычный климат и специфические болезни. Я ни гроша не дам за здоровье того, кто пил местную воду…

– Итак, – продолжала Хозяйка, – мы быстро лишимся двухсот тысяч отборных бойцов: убитыми из-за угла, или в мирных, на первый взгляд домах, умершими от дизентерии и так далее. Учтите также быстрое падение морального духа войска в условиях войны с партизанами. Мирного населения нет, каждый – враг.

Хозяйка излагала нам встающие в ее воображении картины спокойно, даже добродушно, но мне стало нехорошо. Я воочию увидел девочку, похожую на Ригли, с окровавленным серпом в руках… Корчащееся рядом тело солдата с вывороченными сизыми внутренностями… Вот я поднимаю автомат и очередь разрывает ей грудь…

Я не знал, что видели остальные, но наваждение достало всех, кого больше, кого меньше. Арни сидел, играя желваками: его логические доводы Хозяйка опрокидывала своим эмоциональным воздействием.

– Что касается рабов, то я не собираюсь положить за их освобождение ни одного своего солдата. Не из циничного экономического расчета – жизнь человеческую не измеришь в реалах. Но, кто стал рабом и выжил – рабом и пребудет. Такие подданные мне не нужны.

Вот почему нам останется только повторить опыт уничтожения Ранды, распространив его на все города и деревни Горной страны. Вплоть до отдельных домов на склонах ущелий! Дирижабль очень уязвим – мы в этом убедились. Движущийся среди сложного горного рельефа, он легко может быть сбит. Погибнет не только воздушный корабль с экипажем. Погибнут вложенные в него деньги и колоссальный труд. И… пусть даже потерями обойдемся малыми. Но сколько уже израсходовано бомб и горючего, во что нам это встало? И сколько понадобится еще? Но, осталась одна не рассмотренная нами возможность.